Энни смущенно хихикнула.
— У виконта Мерритона, миледи.
— Ну да, у этого старого мерина. А почему он не переведется к нам?
— К нам?
— Ну, в смысле в Хемилтон-парк?
— Э-э…
— Места нет, что ли? — Ариэль вопросительно взглянула на Стюарта. — Стюарт, что за проблемы? Почему ты не предложил жениху Энни служить у тебя?
— Нет проблем, — ответил Стюарт, глядя на Ариэль обожающим взглядом. — Если он хочет, может хоть завтра приступать к работе садовника в Хемилтон-парке.
— О, милорд! — радостно воскликнула Энни. — Как вы добры! И вы тоже, миледи!
— Пустяки, Энни, не стоит благодарности. Люди должны помогать ближним. А то это получается несправедливо, когда одним все, а другим ничего. Не правда ли, бабушка?
— Э-э… Да, милочка! Ваши слова не лишены… гм… здравого смысла.
— Я так и думала, что вы меня поддержите. — Ариэль подскочила к леди Джоанне и нежно чмокнула ее в щеку. — Ну а теперь… Что там у нас по плану, Стюарт?
— По плану у нас ланч, — объявил он, посмотрев на часы.
— Отлично, — улыбнулась Ариэль. — Я голодна как собака. Что у нас на ланч, Паркинс?
Паркинс молодцевато приосанился.
— Жареная телятина под винным соусом с картофельным гарниром, креветки под карри, салат из свежих овощей с грибами, фруктово-йогуртовый салат, шоколадный мусс, клубника со взбитыми сливками.
— Черт возьми! Список впечатляет. Надеюсь, порции достаточно большие?
— Довольно большие, миледи. — По лицу дворецкого расплылась умилительная улыбка. — Вообще, миледи, в Хемилтон-парке очень обильные трапезы.
— Ну что ж, можно только порадоваться. А прислугу, надеюсь, тоже хорошо кормят?
— Достаточно хорошо, миледи.
— Вот это правильно. В развитом обществе должна быть социальная справедливость. Не правда ли, бабушка?
— Э-э… Да, дорогая, конечно!
— Что ж, старина Паркинс, велите накрывать на стол.
— Есть, миледи!
Ариэль с лучезарной улыбкой оглядела всех присутствующих.
— Итак, леди и джентльмены, что у нас дальше в повестке дня? Летти, вы остаетесь на ланч?
— Нет-нет, благодарю вас, но я приглашена на ланч в другое место, — торопливо возразила Летиция. И, попрощавшись с баронессой, покинула веранду.
Ариэль весело подмигнула Стюарту. В ответ он послал ей признательный взгляд. Потом посмотрел на леди Джоанну и с невинной улыбкой спросил:
— Ну, ба, а теперь, когда мы остались без посторонних, скажи мне наконец, как ты находишь Ариэль?
Баронесса поправила очки и еще раз внимательно посмотрела на Ариэль. Потом прочистила горло и с расстановкой проговорила:
— Я нахожу ее… нахожу ее очаровательной!
— Я рад, ба, — сказал Стюарт, недоверчиво хмыкнув. Затем коварно прищурился и прибавил: — В таком случае, я надеюсь, тебя не встревожит тот факт, что Ариэль американка?
— Американка? — переспросила леди Джоанна, как-то странно заволновавшись. — И… откуда же?
— Из Новой Англии, — пояснила Ариэль елейным голоском. — Есть такой захудалый городишко Манчестер неподалеку от Бостона.
— Так вы из Манчестера?! — оживленно воскликнула баронесса. — Как это замечательно! Господи, Манчестер — это же совсем рядом с Олбани!
— Да, пара-тройка часов езды.
— Так ведь мы с вами земляки! О господи, ну надо же такому случиться! Стюарт выбрал жену из тех же самых мест, где я родилась на свет семьдесят семь лет назад. Потрясающее совпадение!
— Бабушка! — Стюарт посмотрел на пожилую леди подозрительно и в то же время встревоженно. — Бог с тобой, что ты такое говоришь? Ты же родилась не в Штатах, а в Англии!
Старушка издала скрипучий смешок, еще больше напугавший Стюарта.
— Да что ты, дорогой мой! Кто тебе такое сказал?
— Но… но ты же… — Стюарт не мог говорить от изумления и растерянности.
— Стюарт, я родилась в Штатах, в городке Олбани, — с озорной улыбкой пояснила баронесса. — Да-да, милый мой, именно там!
Стюарт помотал головой.
— Бабушка! Но ты ведь жила в Лондоне, когда познакомилась с моим дедом! Он десятки раз рассказывал мне историю вашего знакомства. О том, как ему удалось покорить неуступчивое сердце обворожительной графини Лемингтон, упорно не желавшей выходить замуж и терять независимость.
— Все верно, — кивнула старушка. — Так оно все и было. Когда мы познакомились с твоим дедом, я носила титул графини Лемингтон. Но ведь это было уже после войны, дружочек! А до того…
— А до того?
— До того я была простой, бедной девушкой из Америки. Безродной сиротой.
— Что за бред?!
— Никакого бреда, дружочек. Я познакомилась с графом Лемингтоном во время войны. В те годы я, как и многие американские девушки, пошла работать добровольцем в военный госпиталь. А Лемингтон служил в английской авиации, как и твой дед. Его самолет сбили немцы, и он попал к нам в госпиталь, который располагался в Португалии. Там у нас и завязались отношения. Через месяц после знакомства Лемингтон предложил мне руку и сердце. Я приняла его предложение, и мы поженились. А спустя полгода мой первый муж погиб. — Леди Джоанна печально вздохнула. — Когда же война закончилась, я обосновалась в Лондоне, в особняке покойного мужа, который он оставил мне в наследство вместе с приличным денежным содержанием, — имение, согласно английским законам, перешло его кузену. Ну вот! А потом, два года спустя, я познакомилась с твоим дедом и стала баронессой Хемилтон. Такая вот история, Стюарт.
Стюарт озадаченно погладил подбородок.
— Я не верю своим ушам, — произнес он, изумленно пожимая плечами. — Нет, я просто не верю своим ушам! Бабушка, ты что, решила меня разыграть? Ей-богу, это напоминает какой-то водевиль!
— Не водевиль, а оперетту, — с улыбкой поправила его баронесса. — Есть такая оперетта Кальмана — «Сильва». «А кем она была до того, как вышла за вас замуж?» — «Женой графа такого-то!» — «А до того?» — «Наверное, женой еще какого-то графа!»… Нечто подобное произошло и со мной. — Она снова рассмеялась.
Стюарт подошел к ней вплотную.
— Послушай, но ведь ты же всегда терпеть не могла американцев! Как такое могло быть, если ты сама американка?
— Очень просто. Я ругала американцев, чтобы никто не заподозрил, что я сама из Штатов. Об этом просил твой дедушка. Ты ведь знаешь, он был ужасный сноб, хотя и хороший человек. Он любил меня до безумия, но страшно переживал из-за моего происхождения. Боялся, как бы кто-нибудь не узнал, что он изменил своим принципам, интересам своего класса… Что мне было делать? Эти чертовы англичане просто напичканы дурацкими предрассудками! Но не надо сильно беспокоиться, дорогая, — обратилась она к Ариэль. — Стюарт на четверть американец и не такой сноб, как его дед.
