– Я снимаю кино для тех, кто думает головой, а не…
– Я думаю головой.
– Ах вот как это теперь называется? По-моему, твоя последняя подружка, Фелиция, называла это место Оскаром.
Энди взъерошил волосы.
– Фелиция давно в прошлом. Ты отстал от жизни!
– Значит, ты сейчас совершенно свободен?
И давно? Наверное, не меньше недели?
Энди приподнял одну бровь.
– Не неделю, а целых семь месяцев! Я догадывался, что ты вел пещерный образ жизни, пока монтировал ту рекламу, но попробуй догнать время.
– Да-да!
– И какого ты мнения об этой журналистке? – продолжал Энди. – Вряд ли тебе понравится, если она широко разрекламирует, что ты снимаешь документальный фильм о сексуальных пристрастиях наших знаменитостей.
– Не могу сказать, что я в восторге, но что я могу поделать? – Дерек пожал плечами.
– Ты не против, если я немного прослежу за ней? – как бы между прочим спросил Энди.
– Мне не нужно… – внезапно Дерек замолчал и прищурился. – Ты что задумал?
– Кто, я? – отозвался Энди. – Ничего. Просто пытаюсь тебе помочь, как всегда. Я подумал, если я дам ей подробное интервью, она, возможно, не станет особо выделять твое участие в создании фильма. И ты сорвешься с крючка.
– И дам тебе отличный повод проводить с ней побольше времени.
– Знаешь, семь месяцев холостяцкой жизни не шутки, а она настоящая красотка. Я балдею от рыжих! Что плохого в том, что мне хочется узнать ее поближе?
Дерек нахмурился.
– Плохо то, что она сочиняет статью о нашей работе. Если ты с ней поругаешься, ты все испортишь.
– Я не собираюсь ни с кем ругаться. – Энди помолчал. – Надеюсь, у нас с ней все пойдет гладко. Перестань, Дерек! Мне просто хочется приволокнуться за ней. Например, сейчас – вместо того чтобы пять часов болтать с тобой и смотреть паршивый фильм, который я уже сто раз видел. – Он решительно мотнул головой. –
А может, мне удастся уговорить тебя поменяться с ней местами? Тогда и ты сможешь побеседовать с нашим продюсером.
– Зачем бы это?
– А может, я очарую ее настолько, что она откажется от мысли брать у тебя интервью.
– Ради этого стоит рискнуть. И все?
– Признайся, ведь тебе тоже хочется пересесть к Трейси.
Дерек даже не глазом не моргнул.
– Отлично. И все?
– Не думай, что ты меня одурачил, – непринужденно заметил Энди. – Я вижу, как ты на нее смотришь.
– Дело не в ней.
– Верно – дело в вас обоих.
По проходу пошла стюардесса, раздавая пассажирам наушники для просмотра фильма.
– Сэр, вы будете смотреть?
– Говори скорее, согласен меняться или нет? Иначе мне придется решать, брать или нет наушники.
Дерек смерил его взглядом.
– Если я сделаю по-твоему, с тебя бутылка.
– Отлично, согласен! – ухмыльнулся Энди. – Знаешь, как говорят: чтобы получить то, что ты хочешь, помоги боссу получить то, что хочет он.
– А я, может, просто не хочу сидеть рядом с тобой! – Дерек отстегнул ремень безопасности и шагнул в проход.
– Что ты хотел со мной обсудить? – спросила Трейси, доставая из сумки папку со сметами. Кажется, лучшая стратегия – прикрыться работой.
– О работе можно поговорить и потом, – сказал Дерек, кладя руку ей на ладонь. – Как ты?
Волна жара окатила ее, и она поспешно убрала руку.
– Отлично! Никаких проблем. Кстати, насчет той ночи… – Она помолчала. – Обычно мне не свойственно сидеть в темноте и хныкать. Но… ты просто оказался в нужном месте в нужное время.
– Ты как будто удивлена?
Он почти разрушил ее броню своим веселым замечанием. Если она сдастся, кто знает, что из этого выйдет. Говори, сказала себе она, переводи разговор в безопасное русло!
– Кстати, ты так и не сказал мне, зачем тебе нужно было меняться местами с Элли.
– Там видно будет, – вкрадчиво ответил он и взял у официантки меню. – Что ты будешь: яблочный сок или пиво?
– Сок. Так вот, в ту ночь мы с тобой говорили обо мне. Давай для разнообразия поговорим о тебе. Чем ты займешься, когда перестанешь портить себе репутацию, снимая двусмысленный и развратный фильм для кабельного канала? У тебя есть какие-нибудь планы на будущее? Понимаешь, о чем я – что-нибудь важное, глубокое и интеллектуальное?
Дерек смерил ее каким-то странным взглядом.
– Из твоих слов можно заключить, что ты невысокого мнения о моей работе.
– Наоборот. Я слышала о твоих фильмах много хорошего.
– Но ни одного не видела.
Трейси закатила глаза.
– Только не обижайся, ладно? Понимаешь, я пропустила очень много документальных фильмов. Я работаю в более легком жанре. Предпочитаю развлекательное кино. Так сказать, выбираю приятное, а не полезное.
– Кажется, сейчас ты пытаешься совместить одно с другим.
– Разумеется. Только я больше стремлюсь к приятному, чем к полезному.
– Рад слышать, что хоть в этом ты не изменилась, – парировал он, однако без всякого ехидства.
– Знаешь что? Если мы с нашим проектом уложимся в смету, обещаю посмотреть какой-нибудь твой фильм. Может быть, следующий.
О чем он, кстати, будет?
– О Второй мировой войне.
Трейси удивленно поморгала.
– А, наши бравые парни. Шону по душе военная тематика.
Он покачал головой.
– Я буду снимать фильм о судьбе наших солдат в японском плену. Довольно тяжелая тема. Сейчас много пишут и снимают о немцах. А о страшных японских лагерях смерти почти забыли. Мой дед находился в одном из таких лагерей.
– Наверное, он рассказывал всякие ужасы.
– Я ни разу в жизни его не видел. Он считается пропавшим без вести, но мы полагаем, что он погиб в последние дни войны.
– Что с ним случилось? – спросила она после паузы.
– Никто не знает. В то время, когда японцев выбили с Кирибати, бабушка была беременна мамой. Наверное, в те дни на архипелаге был настоящий ад. – Дерек оглянулся через плечо на стюардесс, снующих по проходу с напитками. – Брат бабушки, Нед, буквально сдвинул небо и землю, чтобы хоть что-то разузнать о деде. После войны он ездил туда, но так ничего и не нашел. Отступая, японцы взорвали все, что могли.
– А потом твоя бабушка что-нибудь узнала о муже?
– Вначале она каждую неделю посылала запросы, но ответы были отрицательными. К концу войны, да еще когда американцы сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки, в самой Японии воцарился такой хаос, что она никак не смогла бы разыскать его. После войны бабушка много лет ждала, что дед объявится. Она знала, что некоторых пленных переводили в другие места. Кое-кто даже вернулся домой, но деда она так и не дождалась.
