– Но мы и так друзья. Разве я только что не говорила об этом? – В голосе ее прозвучало беспокойство, и она заставила себя посмотреть на него. – Может быть, ты все же хочешь выпить чего-нибудь?
– Вы имеете в виду, что у нас могло быть что-то большее, чем дружба? – продолжал он мягко настаивать.
– Нет, – сухо ответила она. – Это не то, что я имела в виду. Ты еще мальчик, Стив. Как ты этого не понимаешь?
– Не понимаю? – Он пристально посмотрел на Одри. – Разве я вам не нравлюсь?
– О Стивен, – она взмахнула руками и подняла глаза к потолку, – как я могу говорить о семнадцатилетнем…
– Восемнадцатилетнем, – быстро поправил он ее.
Но она продолжала, как будто не слышала:
–..мальчике? Если бы это было так, меня могли бы обвинить в краже младенцев!
– Но разве это не так?
Она быстро взглянула на него и, будто испугавшись, что он сможет прочесть что-то в глубине ее глаз, посмотрела в сторону.
– Стивен, прошу… прекрати. Мне не хочется терять доброе отношение. Ведь у нас было столько хорошего!
– Хорошего? – Стивен передернулся. – Чего хорошего, когда вы держали меня на расстоянии в течение последних шести месяцев?
– Но это неправда?
– Правда! Я считаю, вы просто избегаете меня. Боитесь того, что может произойти, если вы позволите себе расслабиться.
Одри подняла голову.
– Ты льстишь себе.
– Разве?
Одри сжала губы.
– Может, ты прекратишь наконец свою детскую привычку все время переспрашивать? Нет смысла продолжать этот разговор. Я лучше пойду.
Он пожал плечами.
– Как хотите.
– Да, я так хочу, – заключила она твердо и направилась мимо него к двери.
И тут Стивен сделал то, о чем раньше и подумать не мог. Широко расставив ноги, преградил ей путь. Он продолжал напоминать себе, что это не Гринланд, что никто не войдет и не спросит, что между ними происходит. Одри сказала, что у ее экономки сегодня выходной. Они остались один на один.
– Простите меня…
Она остановилась прямо перед ним, высоко подняв голову и осуждающе глядя холодными глазами. Одри совершенно ясно показала, что она его не боится. Напоминание о матери должно, по ее мнению, привести его в чувство.
Стивен не сдвинулся с места. Если она захочет пройти мимо него, пусть идет. Он уже мысленно представил себе, что почувствует, если она попытается проскользнуть рядом. В его памяти четко вставали картины вечера, когда они вместе танцевали.
– Тебе не кажется, что все это страшно глупо? – наконец спросила она с упреком, хотя в глазах ее проглядывало беспокойство. Возможно, Одри только теперь поняла, насколько она беззащитна перед ним.
Не отвечая на ее вопрос, Стивен провел пальцами по ее щеке. Кожа была мягкой, необычайно шелковистой и горячей. Впервые он осмелился дотронуться до нее подобным образом.
– Не надо, – произнесла она сдавленным голосом, отбрасывая его руку и сердито сверкая глазами. – Пропусти меня! – приказала она, и он почувствовал страх в ее голосе. – Не глупи. Дай мне пройти!
Стивен хотел было послушаться ее. Все эти месяцы восхищения Одри на расстоянии воспитали в нем чувство величайшего уважения к ней. Еще двадцать четыре часа тому назад он сделал бы все, чтобы ей угодить. Но сейчас что-то изменилось, в течение последних нескольких минут случилось такое, что указывало: послушание не принесет ему ее уважения.
– Пусть я буду глупцом… – Голос его звучал спокойно, а спина взмокла от пота. Мелькнула мысль: сейчас или никогда! Больше такая возможность ему не представится.
– Но это же смешно! – воскликнула она, оборачиваясь. Было ясно, что она собирается обогнуть диван и обойти Стивена.
Ему нужно было действовать быстро, и поэтому не раздумывая он поспешил за ней и обхватил ее рукой за талию.
– Ты с ума сошел… – начала она, но он не дал ей договорить, склонил голову и поцеловал за ухом.
Сердце Одри усиленно забилось, и она сдавленно вскрикнула, когда его губы коснулись шеи.
Но она не оттолкнула его. Наоборот, тяжело дыша и вздрагивая, позволила Стивену обнять ее. В какое-то мгновение ему даже показалось, что ее губы скользнули по его лицу. Но он не был в этом уверен.
– Тебе нравится? – хрипло спросил он и услышал в ответ только беспомощный стон.
– Дело не в этом. – Она попыталась высвободиться. – Ты… мы… просто не должны делать это. Я слишком стара для тебя.
– Разреши мне самому судить об этом, – быстро произнес Стивен, услышав в ее словах беспокойные нотки. Он держал Одри в руках и чувствовал, что она сделает все, что он пожелает. Но его опыт любовных связей на задних сиденьях автомашин в данной ситуации пригодиться не мог.
– Стив…
В любую минуту она может опомниться, промелькнуло у него в голове. И, действуя импульсивно, он резко повернул Одри лицом к себе.
– Заткнись! – крикнул он хрипло, прижимаясь губами к ее губам.
От поцелуя у него закружилась голова. Он так долго мечтал об этом и днем, и долгими ночами, что не знал, оправдает ли действительность его мечты. Но это было гораздо лучше, чем в мечтах. Губы ее мягко отвечали на его поцелуи, и она откинула голову, принимая его ласки.
Пальцы Стивена утонули в шелке золотистых волос, нежно поддерживая ее голову.
Тела их пока разделяло небольшое пространство, и только колени иногда соприкасались.
А когда она обхватила руками его за пояс, он сначала не мог понять, что происходит. Но тут ее грудь плотно прижалась к его груди. Она не носила бюстгальтера, и теплая волна желания поплыла по его телу, проникая в каждую клеточку. Ему пришлось прилагать максимум усилий, чтобы не потерять контроль и смирить рвущуюся сквозь тесные джинсы плоть. Наверное, она почувствовала его неопытность.
– Ох, Стивен… – услышал он ее шепот и был уверен, что сейчас она попросит его уйти. Но внезапно она обвила его шею руками и тесно прижалась к нему всем телом.
– Боже, – простонал он, и у него мелькнула мысль, что не только он один теряет голову. Дрожащими руками Стивен ухватился за ее рубашку и вытащил из брюк, затем коснулся ее нежного тела, а губами приник к белоснежной шее.
Пальцы Одри в это время нежно гладили его волосы, шею, затылок, посылая чувственные импульсы вдоль спины. Ему никогда ранее не приходило в голову, сколько у него, оказывается, эрогенных зон и как легко она добралась до них. Нежные прикосновения ее пальцев были чрезвычайно возбуждающими и вызывали в нем жгучую страсть.
– Давай сядем, – тихо проговорила Одри, как будто почувствовала, что ноги больше не держат его.
И когда она потянула его на бархат дивана, он не сопротивлялся. Он был пьян от ее поцелуев.
