— Болит голова? — Брови Дага гневно сошлись на переносице. — Так вы разбудили нас посреди ночи только потому, что у вашей жены разболелась голова?
— Как вам сказать, это скорее мигрень, чем головная боль, — начал оправдываться Фил. — Если Элизабет мучают мигрени, я сильно сомневаюсь, что ей поможет аспирин, — возразил Даг.
Умудрившись сесть в постели, одновременно прикрываясь простыней, Имоджен торопливо сказала:
— Извините, Фил, но здесь у меня нет с собой лекарств. Вам надо было бы обратиться к миссис Сойер. Но, учитывая, какой сейчас час… — Она сокрушенно покачала головой. — Как бы я хотела ей помочь. Бедная Лиз, должно быть, она ужасно страдает…
— Да-да, страдает. Пойду повнимательнее поищу в наших вещах, — пробормотал Фил. — Мне так жаль, что я вас побеспокоил…
По тебе это не очень-то заметно, подумала Имоджен, пока Даг, взяв незваного гостя за локоть, выпроваживал его вон.
— Бедная Лиз, — повторила Имоджен, когда он вернулся назад.
— Действительно, бедная Лиз… если, конечно, у нее и вправду мигрень, — мрачно ото звался Даг. — Лично я в этом сильно сомневаюсь. И собственно говоря…
— Что ты имеешь в виду? — Имоджен сжалась от нехорошего предчувствия. — Не хочешь ли ты сказать, что Фил разбудил нас специально для того, чтобы проверить…
— Что мы действительно спим вместе? Более чем вероятно, — подтвердил Даг.
Суровое выражение его лица заставило сердце Имоджен ёкнуть. Снова улегшись в постели, она отвернулась и нервно закусила нижнюю губу.
Кровать слегка просела под телом Дага, он выключил лампу.
— Даг, — спросила Имоджен еле слышным голосом, — как ты думаешь, насколько далеко зашли подозрения Фила? Ведь он должен был о чем-то догадываться, чтобы вот так вломиться сюда…
— Похоже на то, — согласился он после не которой паузы. Но, услышав ее испуганный возглас, добавил: — Однако нет никакого смысла делать поспешные заключения или напрасно волноваться. Кроме того, ничто из увиденного здесь не могло дать ему доказательств, которые он искал… Скорее, наоборот.
Имоджен понимала, что он прав, но беспокойство не проходило.
— Фил ушел. Спи, — сказал Даг, уловив ее состояние.
— Не могу, — запинаясь призналась Имоджен. — Мне страшно. Что, если Фил все-таки узнает правду, и тогда…
Зашуршала простыня — это Даг повернулся и вновь зажег лампу.
— Тебе нечего бояться, — негромко произнес он. Приподнявшись, он наклонился к ней, сползшая при этом простыня обнажила его торс. — В чем дело, Имоджен? Ты плачешь?
Имоджен быстро замотала головой, но знала, что покрасневшие, мокрые глаза выдадут ее.
— Ты сказал, что мы попадем в тюрьму.
— Я сказал, что мы можем попасть в тюрьму, — поправил ее Даг.
Имоджен видела, как вздымается и опадает его грудь. Странное ощущение, как будто что-то нежное, вроде кошачьей лапки с втянутыми когтями, касается ее кожи, овладело Имоджен и подействовало с такой силой, что она поторопилась заглушить его восклицанием:
— Никогда не думала, что мне придется бояться такого человека, как Фил!
— А я не думал, что настанет день, когда ты признаешься в страхе перед кем-то… тем более мне, — ответил Даг. — Все в порядке, Имоджен. Обещаю тебе, что все будет хорошо. Иди сюда…
Он потянулся и обнял ее. Имоджен настолько изумилась, что оказалась не в состоянии вымолвить ни слова.
Как давно никто не держал меня вот так, не успокаивал подобным образом, подумала она. Тем временем Даг нежно отвел волосы, упавшие ей на лицо.
— Я все еще не могу поверить, что Фил оказался способен на такое, — прошептала Имоджен. — Что он смог буквально ворваться сюда посреди ночи, чтобы проверить…
— Перестань думать об этом мерзавце. Его тут нет, — сказал Даг.
— Да, знаю, — ответила Имоджен и, подняв голову, тревожно заглянула в его глаза. — Но ведь если бы мы не лежали в одной постели… Если бы ты спал здесь один, а я в это время находилась бы…
— Я тебе сказал, Имоджен, забудь, — криво усмехнулся Даг.
— Не могу, — запротестовала она и, задрожав, уткнулась лицом ему в плечо. — Не могу!
— Имоджен. — Дыхание Дага коснулось ее кожи, вызвав трепет во всем теле. — Имоджен.. — Теперь его голос звучал по-другому — гуще, протяжнее, не так решительно…
Сердцебиение ее стало опасно неровным. Тепло дыхания Дага говорило о том, насколько близко были его губы к ее шее, так близко, что стоит ей чуть-чуть шевельнуться…
— Имоджен, ты знаешь, что случится, если ты меня не отпустишь? — тихо спросил он.
Отпустить его? Внезапно Имоджен поняла, о чем он говорит, и глаза ее расширились от ужаса. Каким-то образом, сама того не осознавая, она обхватила руками его мускулистые предплечья. Отпустить его?! Но мне не хочется отпускать его, невольно вздрогнув, поняла она. Мне хочется, чтобы все оставалось так, как есть, чтобы рядом было его тело, а его руки и губы касались меня.
— Даг…
Услышал ли он в ее голосе изумленное смущение, желание… вожделение?.. Имоджен нервно закусила нижнюю губу.
— Не делай этого, — пробормотал Даг.
А потом его губы и зубы высвободили терзаемую губу из плена и начали исследовать и ласкать ее, приведя Имоджен в состояние неистового возбуждения. Лихорадочным шепотом Имоджен взмолилась не дразнить и поцеловать ее по-настоящему.
— По-настоящему… Ты имеешь в виду вот так, Имоджен? — хрипло спросил он, удерживая ее голову на подушке.
Никто еще не целовал ее с такой страстью, так требовательно. Но больше всего Имоджен потрясла не страсть Дага, а своя собственная. Создалось впечатление, будто тело Имоджен зажило собственной жизнью, неподвластной разуму.
Она прогнулась, пальцы сильнее вцепились в его предплечья, губы раскрылись, и Имоджен обвилась вокруг Дага как можно интимней и эротичней.
— Боже мой, ты просто ведьма. Если бы я не был уверен в обратном, то…
Он не закончил фразу, рука, до этого ласкавшая гладкую кожу ее спины, легла на грудь. Без малейшего раздумья Имоджен передвинулась как раз настолько, чтобы его ладонь на крыла отвердевший сосок. Страстное стремление теснее прижаться к источнику тепла ненамеренно вызвало эротическое трение, которое лишь усилило острое, глубинное желание, переполнявшее ее, столь интенсивное, что она с трудом сдержала рвущийся из горла стон.
Но Даг, должно быть, все равно уловил его, потому что умелые пальцы уже ласкали сосок, а губы пустились в путешествие вниз, по шее Имоджен.
Почувствовав, как губы заняли место пальцев, она затрепетала. Но Даг, неторопливо оторвавшись, поднял голову и заглянул в ее глаза, выдающие чувственную уязвимость.
— Это еще ничто, Имоджен. Но вот это…
