— Нинка, что там случилось? — спросила она, влетев на кухню и увидев соседку, прилепившуюся к форточке.
— Дерется кто-то, — отчего-то шепотом ответила та, развернувшись на подоконнике. — Кажется, соседа нашего бьют…
— Которого? — Ксюша отодвинула плечом соседку и прильнула к стеклу.
— Димку, по-моему, — не повышая голоса, уже более уверенно отозвалась Нина. — Его джинсы мелькают. Ой, Ксюха! Его на землю свалили! Ногами бьют! Вот сволочи! Их трое, а он один!..
Тут уж и Ксения смогла рассмотреть дерущихся в свете подъездного фонаря. Трое здоровенных парней метелили ногами лежащего на земле парня, сопровождая каждый из ударов сочными хлесткими выражениями. Избиваемый почти не шевелился. Прикрыв голову руками и подогнув колени к подбородку, он лишь сильно стонал, совершенно не делая попытки оказать сопротивление или просто-напросто убежать.
— А ну-ка уйди! — потребовала Ксения и, дождавшись, когда Нинка освободит ей подоконник, зычно крикнула в форточку: — А ну, разошлись! Быстро, я сказала!
Один из парней оглянулся на крик, но, никак не прореагировав, вновь ударил лежащего на земле.
— Ксюха! Убьют ведь малого! — запричитала Нинка за ее спиной. — Сделай что-нибудь!
— Милицию надо вызвать, хотя она пока приедет… — прибежала на крик пожилая соседка. — А то и правда убьют. Отца убили и его теперь тоже…
— Говнюк он… — как-то неуверенно начала Ксюша, сползая с подоконника и мучительно борясь с желанием выбежать на улицу.
— Да ладно тебе! — осуждающе ткнула ее пальцем в спину Нинка. — Пацан он еще! Отец, хоть и алкаш был, все же додумался в комнату его прописать. А мамаша так вообще…
— А что мамаша? — уже по пути в свою комнату поинтересовалась Ксения.
— А то! У меня подруга с ней на одной лестничной клетке живет. Говорит, что стерва первостатейная. Пацана еще ребенком из дома выгоняла. Он и слонялся по округе, подрабатывал где мог, пока мамаша с мужиками развлекалась…
Нинка еще что-то говорила, но Ксюша ее уже не слышала. Плотно прикрыв за собой дверь своей комнаты, она подлетела к окну, одернула шторы и запустила руку в глубокую выемку за батареей. Тайник словно для нее был кем-то сооружен, представляя собой выщербленный донельзя кирпич в стене, надежно прикрытый чугунной гармошкой.
— Ну что? Идешь? — К Нинке и седовласой соседке присоединилась Оксана, и теперь все трое сверлили ее взглядами.
— Пойду схожу… Посмотрю… — туманно ответила Ксюша, держа руки в карманах пушистого халата. — Кто со мной?
Желающих, конечно же, не нашлось. Вся троица, переглянувшись, поспешила укрыться по своим комнатам.
«Ну, может, оно и к лучшему», — подумалось Ксюше, и она решительно вышла на лестничную клетку.
То ли она слишком долго мешкала, наблюдая из окна, то ли хулиганов спугнул ее решительный окрик, но, когда она вышла из подъезда, перед домом никого не было. Ксения растерянно заозиралась и, подобрав полы длинного халата, почти бегом кинулась к арке проходного двора. Именно оттуда, как ей показалось минуту назад, она слышала звуки какой-то возни.
— Мочи его быстрее! — громким шепотом просил один из парней, стоящих к ней спиной. — Мочи, пока никто ментов не вызвал!
— Он мне еще ничего не сказал, — возразил другой верзила и наподдал скорчившемуся у стены Димке. — Говори, сука, о чем с папашей шептался? Ну?!
— А ты у меня спроси, умник! — попросила Ксюша.
Так говорить могла только она. Тихим, почти лишенным выражения голосом, но слушающим ее в тот момент отчего-то сразу становилось не по себе.
Все трое разом обернулись и с изумлением уставились на молодую женщину, привалившуюся плечом к обшарпанной кирпичной стене.
— Это кто? — спросил один у другого. — Толкни меня, может, я сплю?
— Это народный мститель, — подсказал третий и с плохо скрытым юродством продекламировал: — Жила-была девушка Робин Гуд. У богатых брала. Бедным давала. Может, она и нам…
Ксюша молчала. Быстро охватив взглядом пространство полутемного десятиметрового коридора на предмет возможного бегства, она переместила взгляд на Дмитрия и еле сдержалась, чтобы не охнуть. Если ей не изменяло зрение и не обманывало тусклое освещение двух лампочек на противоположных сторонах этого тоннеля, то лицо ему они преобразили до неузнаваемости.
— Ну так что, красотка? — Один из парней вернул ее к мыслям о себе самой. — Может, развлечемся? Ты, я вижу, после душа. С этим мы почти закончили. Самое время заняться тобой…
Таких вот тупоголовых людей Ксюша всегда называла бычьем. На их скотских рожах отчетливо читалось желание заработать. Вряд ли они у кого-нибудь состояли на службе. Работающие на хозяина никогда не будут ввязываться в глупую переделку. Профессионально сделают свое дело, не привлекая внимания, и тихо, практически не оставляя следов, исчезнут. А что эти трое? Устроили разборку на людном месте. Переполошили жильцов. Так теперь еще и не торопятся убраться восвояси, а ищут новых приключений на свои головы.
Весь этот анализ отвлек ее не более чем на минуту, но и ее хватило, чтобы хулиганы взяли ее в кольцо. Избивая беззащитного парня, они так вошли в раж, что уже не могли остановиться, почувствовав запах крови.
— А ну, стоять всем! — почти устало приказала им Ксюша и как бы нехотя выпростала руку из кармана халата. — Не хочется делать вам больно, но если вы такие придурки, то придется…
Мгновенно замерев на месте, они как завороженные смотрели на дуло пистолета. Ксюша приблизительно догадывалась, какие мысли блуждают сейчас в их скудоумных головах, и поэтому попыталась немного скрасить напряженность обстановки.
— Эй! Не надо воспринимать все слишком трагично. Берите свои задницы в руки и мотайте отсюда…
С пониманием у этих ребят было слабовато. Обменявшись искрометными взглядами, они криво заухмылялись и не нашли ничего умнее, как сделать еще по одному шагу в ее сторону.
— Опусти пушку, дура, — угрожающе произнес один из них, тот, что стоял к ней ближе всех. — Мы же тебя разорвем на части!
— А я тебе колено прострелю, — спокойно пообещала Ксюша и на всякий случай сняла пистолет с предохранителя. — Если тешите себе мыслью, что пистолет газовый, то напрасно…
Выстрелить ей все же пришлось. Правда, колено она ему пощадила, но вот в мякоть бедра пулю всадила.
— Я же сказала, что выстрелю, — укоризненно пробормотала Ксюша, делая знак его застывшим на месте дружкам отойти на безопасное расстояние. — Ведь не поверили. А я вру очень редко. А теперь слушай мою команду… Берем друга под руки и бегом, и бегом. И так до самого дома, не останавливаясь. А то мне что-то понравилось стрелять по живым мишеням…
— Делайте, что она говорит! — просипел подстреленный хулиган, корчась на асфальте. — Не видно разве — она чокнутая!..
