Они были одни, окруженные плотным облаком взаимного притяжения — ни вздохнуть, ни протянуть руки, лишь звучал требовательный голос чувств и манила тревожная выразительность взглядов. И еще — страстное притяжение тел, властное призывное желание, наваждение, морок…
Так они и стояли у края парковочной площадки, пока не появился Руперт.
— Готовы? — Одним словом он разрушил очарование момента. Потом сел в машину и нетерпеливым движением повернул ключ зажигания. — Поехали отсюда.
Тряхнув головой и, словно проснувшись, Дейзи оглядела опустевшую парковочную площадку. Сколько же они так простояли, глядя друг на друга? Секунды, минуты, жизнь?.. Странно, но она не слышала даже шума разъезжающихся машин. Будто ураган чувств унес ее в какую-то неведомую даль, а потом вернул обратно, на эту тихую, окруженную эвкалиптами площадку.
Дейзи сидела на заднем сиденье рядом с Шоном. Руперт молчал, но за этим молчанием чувствовалась напряженность. Мелькали виллы в яркой многокрасочности всевозможных цветов и кустарников, потом машина вырвалась на береговое шоссе и понеслась мимо пляжных домиков. Резкий поворот бросил Дейзи к Шону, она вновь ощутила его теплую силу. Но смятение, в котором она пребывала, помешало ей насладиться этой неожиданной близостью.
— Черт возьми, Руп, что с тобой такое?! — сердито выкрикнул Шон. — Сбавь скорость, пока мы не свалились в залив!
Руперт сбросил газ, но не свое раздражение.
— Ты знаешь дорогу к этому яхт-клубу? — со злостью спросил он.
— Езжай к дому родителей, оттуда рукой подать — немного вниз, к берегу.
Напряжение между братьями достигло апогея. Казалось, сейчас начнут проскакивать искры. Дейзи решила разрядить обстановку:
— Кажется, репетиция прошла неплохо. Думаю, завтра все получится не хуже.
— Никогда ничего нельзя знать заранее, — мрачно возразил Руперт. — Даже самые хорошие планы иногда превращаются в дым.
Дейзи вопросительно взглянула на Шона. Тот покачал головой и вздохнул.
— Успокойся, братец. Нашел время предаваться жалости к себе.
Руперт щелкнул пальцами.
— Ты прав. Сейчас нам полагается поддерживать у Эшли иллюзии насчет счастья навек. Пусть она подождет, пока кончится брачная церемония, а уж потом узнает правду: что клятвы в верности и любви до гроба всего лишь штамп, принятый оборот речи. Вроде «доброго утра» или «спокойной ночи». — И Руперт невесело рассмеялся.
Мертвая тишина повисла в салоне машины.
Дейзи как будто ударили. «Клятвы в верности и любви до гроба» — это о ней и Мэтте. Это трагический итог ее замужества. А может быть, некое прозрение. Потому что, останься Мэтт в живых, неизвестно, чем закончился бы их брак.
— Ради бога, Руперт, уж это-то Дейзи слышать необязательно! — сдерживая раздражение, прошипел Шон и сжал руку Дейзи.
Руперт выругался себе под нос, только сейчас осознав свою бестактность.
— Извини, Дейзи. Я не подумал. Я имел в виду, что…
— Все в порядке, Рупи, — быстро сказала она и, пытаясь сгладить досадный инцидент, добавила: — Наверное, произошло что-то неприятное. У тебя неважное настроение. Я знаю, ты не хотел причинить мне боль.
Руперт скорчил гримасу.
— Перестань, Дейзи. Меньше всего я заслуживаю твоего понимания. Лучше бы ты взяла кочергу и отколошматила меня.
Он сказал это с такой искренностью и вид у него был такой виноватый, что Дейзи рассмеялась.
— Может быть, позднее. Когда поем. Боюсь, сейчас у меня не хватит сил.
Стало легче дышать, но… не всем. Выражение лица Шона смягчилось, однако руки Дейзи он не выпустил.
Руперт въехал на стоянку яхт-клуба, и Дейзи с сожалением вздохнула: хорошо бы так ехать и ехать весь вечер, приткнувшись к теплому боку Шона.
Шон открыл дверцу и вышел из машины. Дейзи скользнула по сиденью и присоединилась к нему.
Прохладный морской воздух был насыщен запахом водорослей. Сумерки уже уступили место ночи, на темно-фиолетовом небе появились первые звезды. Несмотря на тревожные мысли, связанные с предстоящей свадьбой Эшли, великолепие ночи потрясло Дейзи.
С видом собственника Шон подхватил ее под руку и повел в клуб. Шутливое замечание брата пробудило в нем желание утвердить свое исключительное право на эту женщину. Чувствовать ее рядом, касаться ее казалось ему теперь таким же естественным, как дышать.
Белое здание из стекла и камня вытянулось вдоль пирса, глубоко вдававшегося в залив. С трех сторон окруженное водой, оно открывало перед своими гостями сказочный вид.
Заскрипели под ногами ракушки, густо насыпанные у входа, и они вошли.
Семьи жениха и невесты и гости курсировали по овальному холлу, обмениваясь оживленными репликами.
Мать Рика, моложавая элегантная женщина с красиво уложенными волосами, подняла руку и, перекрывая шум голосов, прокричала:
— Прошу внимания! — Она указала на стоявшего рядом с ней человека во фраке. — Юджин говорит, что все уже готово. Он проводит нас в обеденный зал.
Дейзи и Шон присоединились к процессии.
Входя в зал, Шон краешком глаза заметил, что один из официантов подошел к Эшли и почтительно вручил ей большой белый конверт.
Она о чем-то его спросила, в ответ официант пожал плечами. Эшли шепнула что-то Рику и, вежливо улыбаясь гостям, направилась в дамскую комнату.
Шон почувствовал недоброе — будто черное крыло судьбы на миг коснулось его лица. У него появилось необъяснимое желание пойти за сестрой, но он остановил себя: что может случиться в этом многолюдье, да еще в такой день?
Зал встретил гостей бокалами с охлажденным шампанским, множеством аперитивов, подносами с канапе с рокфором, крекерами с нежнейшим бри, птифурами с оливками, пармскими гостами, тарталетками с трюфелями, корзиночками с гусиным паштетом и самыми экзотическими фруктами.
— Эй, ты в порядке?! — окликнула его Дейзи, отвлекая Шона от тревожных мыслей.
Он резко обернулся к ней.
— Конечно… До смерти хочу есть, вот и все. — Он выдавил из себя улыбку. — Морской воздух чертовски возбуждает аппетит.
Лицо Дейзи озарила такая лучезарная улыбка, что сердце Шона радостно затрепетало и все мрачные предчувствия отступили перед более жгучими настоятельными проблемами. Он не представлял, как прожить ночь, не поддавшись искушению открыть дверь в соседнюю спальню. Он сомневался, хватит ли у него душевных сил победить вожделеющую плоть.
Шон изо всех сил старался поддерживать непринужденную беседу, но мысли его то и дело улетали за пределы этого зала. И вскоре он вынужден был признать: чертовски нелегко выглядеть светским человеком, стоя рядом с Дейзи.
Всевозможные фантазии, связанные с нею, поглощали все его внимание.
