— Я могла бы поехать в Испанию, но только на несколько недель, — сказала она.
— Настаивать, чтобы ты поселилась в Испании на всю жизнь, я понимаю, бесполезно? — горько усмехнулся он.
— Я не могу сейчас принять подобное решение! — возмутилась она. — Даже заключенным предоставляют время, чтобы они могли отказаться от своих слов… Ну… в крайнем случае я могла бы вернуться в Испанию, скажем, на три месяца. К тому же ты должен мне дать заверенное подтверждение, что не будешь пытаться взять опекунство над Альфи, пока мы будем в Испании, потому что там у тебя будет преимущество.
— То же преимущество, что будет у тебя, как у гражданки Англии, если подашь требование об опекунстве здесь, — сухо заметил Алехандро.
— Но у тебя есть и другие преимущества! К тому же, по правде говоря, я не думаю, что мы снова сможем жить вместе. — Скрестив на груди руки, она нервно ходила по комнате.
Алехандро хмуро наблюдал за ней.
— В моей семье никогда не было разводов, — наконец буркнул он.
— Этим нечего хвалиться. Мы не в Средние века живем. Люди не должны всю жизнь расплачиваться за свои ошибки.
— Ага. Получается, что за наши ошибки должен расплачиваться наш сын?
Джемайма застонала от отчаяния:
— Мы не можем сделать для него все идеальным.
— Нет, но мы обязаны сделать все возможное, даже если при этом нам самим придется чем-то пожертвовать, — заключил Алехандро.
— О боже! Ты только послушай себя — говоришь всегда с таким превосходством! Я тоже хочу лучшего для Альфи!
— Тем не менее тебе казалось нормальным воспитывать его без отца.
Ее лицо вспыхнуло.
— Если ты действительно хочешь лучшего для своего сына, ты должна вернуться в Испанию!
Это был самый настоящий шантаж. Моральный и эмоциональный. Он знал, на какую кнопку нажать. Он знал, как воздействовать на ее совесть.
«Нет, для меня Алехандро слишком умен», — устало подумала Джемайма. Если самого лучшего, что она отдавала ему тогда, не было достаточно, насколько хуже все может оказаться сейчас? «А ты действительно отдавала ему самое лучшее?» — спросил въедливый внутренний голос. Теперь она старше, умнее, увереннее в себе. Будет ли какой-то вред, если она даст их браку еще один шанс? Конечно, если это не сработает, то последствия их разрыва будут такими же. Но тогда, по крайней мере, она будет знать, что сделала все возможное.
Она повернулась к Алехандро:
— Хорошо, я вернусь в Испанию. Но для начала я останусь только на три месяца. — Она почувствовала дрожь, когда вдруг полностью осознала, во что разрешила себя вовлечь.
«Черт, у него, должно быть, золотой язык дьявола!» — с раздражением подумала она. Он заставил ее поверить, что любая достойная мать ради счастья собственного ребенка согласится на что угодно. Алехандро смотрел на нее темными с золотыми искорками глазами и говорил, что по-прежнему хочет ее…
Ее тело горело, когда она пришла к нужному ему решению.
— Ты обедала? — вдруг спросил Алехандро.
Джемайма вздрогнула и отпрянула назад, словно бывший наркоман, которому предложили запретную дозу.
— Нет… но я не хочу есть… И мне пора возвращаться в магазин.
— Конечно, теперь у тебя много хлопот. Я сегодня же позвоню в агентство, чтобы они подыскали тебе менеджера. — Его блестящие глаза медленно скользнули по ее телу. — Не хочу, чтобы на это ушло много времени. Я хочу поскорее… увидеть Альфи.
— Ты еще будешь здесь? — спросила она, а когда он кивнул, предложила: — Тогда сможешь увидеть его завтра.
— А когда вы приедете в Испанию?
— Ну… как только здесь все устроится.
У двери Алехандро помедлил.
— Я отвезу тебя домой, — сказал он.
— Я привыкла ездить на поезде.
— Тогда довезу тебя до станции.
Внезапная перемена в его отношении произвела на нее впечатление. Джемайма вдруг почувствовала, что это его обязанность — проявлять к ней внимание. В то же время было так непривычно, что кто-то заботился о ней. Вместе они спустились на подземную стоянку, где стояла его машина. Когда она пристегнула ремень, Алехандро повернулся к ней. Смуглая рука подняла ее подбородок, чувственные губы прижались к ее рту. Это было все равно что оказаться в центре урагана. Ее губы приоткрылись, пальцы скользнули в густые черные волосы. Страстные движения губ и языка были бы превосходной увертюрой к тому, в чем она отказывала себе слишком долго.
— Dios mio! Те deseo
[5] … — пробормотал он, и его голос, хриплый от желания, послал искры по всему ее телу.
Она отпрянула от него, ненавидя себя за эту слабость. Его взгляд жадно двигался по ее разгоряченному лицу.
— Если ты останешься, я доставлю тебе такое удовольствие…
— Увидимся в субботу, — пробормотала она, чувствуя необъяснимый стыд.
Всю дорогу домой смуглое лицо Алехандро стояло у нее перед глазами. Она кляла себя, что согласилась пожить в Испании целых три месяца. Он, наверное, загипнотизировал ее!
Сэнди подбросила ее до дома Флоры.
Через двадцать минут Джемайма уже сидела на кухне подруги, покачивая на коленях сонного Альфи. Флора не сводила с нее своих изумленных глаз:
— Скажи мне, что ты пошутила. Я думала, ты ненавидишь своего мужа!
Джемайма, сцепив на коленях руки, пыталась объяснить то, чего и сама не совсем понимала:
— Его предложение дать нашему браку еще один шанс имеет определенный смысл. Уезжая из Испании, я не знала, что все еще беременна. А если бы знала…
— Ты была клубком нервов, когда приехала сюда. Никакой уверенности в себе. Это, конечно, не мое дело — критиковать твоего мужа, но если такое сделал с тобой ваш брак, то с ним явно что-то не в порядке.
— Не во всем виноват Алехандро.
Альфи беспокойно заворочался на ее коленях, и она помогла маленькому плотному тельцу устроиться поудобнее.
— Марко теперь живет в Нью-Йорке и другой… э-э… проблемы, надеюсь, у меня тоже не будет. — Ее глаза затуманились, когда она вспомнила свои последние недели в Испании, которые стали, пожалуй, самым трудным периодом ее жизни.
— Значит, ты решила дать вашему браку еще один шанс. — Флора понимающе покачала головой. — Ну, если ты действительно этого хочешь, надеюсь, что все так и получится. Но если нет, то знай — я всегда буду здесь, чтобы поддержать тебя.
Глава 5
Стоя на краю игровой площадки, Джемайма смотрела, как Алехандро паркует свой спортивный автомобиль. Парк Халстон-Мэнор находился в нескольких милях от их городка и круглый год был открыт для всех желающих. Джемайма решила устроить их встречу на свежем воздухе, где Альфи мог бы дать выход своей энергии, а общение между родителями сохраняло бы определенные рамки.
