Купер в последний раз взглянул на весь изъеденный ржавчиной хвост бомбардировщика, который сейчас был едва виден на фоне Айронтонга. Придется наведаться туда в ближайшие дни и внимательно осмотреть то, что осталось от самолета, от которого ушел его пилот, лейтенант Дэнни Мактиг. Бен не представлял себе, как могут быть связаны эти обломки и две внезапные смерти, но у него было странное чувство, что очень скоро они тесно переплетутся.
Казалось, что «Милый Дядюшка Виктор» вновь кружит над долиной Иден под рев своих моторов «Мерлин», который звучит под низкими облаками, и его погибшая команда возвращается для выполнения своей последней миссии. Все выглядело так, будто древний «Ланкастер» появился в слип-стриме
[81] «Боинга-767» компании «Эйр Канада», на котором Элисон Моррисси прибыла из Торонто.
12
Фрэнк Бэйн стоял, облокотившись о стену почтового участка недалеко от Баттеркросс. Он прикурил сигарету и бросил спичку в снег, где та зашипела и погасла. Глубоко затянувшись, журналист спрятал сигарету в руке, наблюдая, как двое мальчишек-тинейджеров прислонили свои велосипеды к окну участка и скрылись внутри.
Со стороны Бакстон-роуд показался фургон ДАФ
[82], который двигался в сторону участка дороги с кольцевым движением. Вместо того чтобы свернуть на вспомогательную дорогу, он продолжал свое движение в сторону Баттеркросса. Бэйн выпустил дым из легких и автоматически запомнил номер фургона – его водитель нажал на пневматические тормоза и остановился в нескольких ярдах от светофора. За большегрузом мгновенно выстроилась очередь из машин, так как он заблокировал всю проезжую часть дороги. С пассажирской стороны кабины спустился какой-то мужчина. Фрэнк не мог рассмотреть его до тех пор, пока водитель не включил поворотник и не начал движение в сторону светофора. Теперь журналист увидел, как в его сторону через дорогу идет Джордж Малкин. Фермер не обращал на него внимания до тех пор, пока не оказался всего в нескольких ярдах от Бэйна.
– Фрэнк Бэйн?
– Это я. У вас классная машина.
Малкин промолчал.
Бэйн улыбнулся и выбросил сигарету.
– Хорошо, – сказал он, – тогда поговорим о деньгах.
***
Нижние, восточные склоны Айронтонг-хилл были любимым местом для любителей мотокроссов. Это были мотоциклисты, которые любили носиться по целине, поднимая тучи пыли и грязи. Только неделю назад, в воскресенье, еще до того, как пошел снег, произошла стычка между туристами и группой таких любителей. Туристы уже давно жаловались, что мотоциклисты разрушают тропы, превращая их поверхность в грязь, по которой невозможно пройти, не провалившись в нее по колено.
В это утро кто-то украл такой кроссовый мотоцикл с трейлера, припаркованного во дворе одной из ферм в пригороде Идендейла.
Патрульные на А-57 заметили на стоянке для отдыха рядом с лесом человека на мотоцикле и подъехали, чтобы задать ему несколько вопросов. Но он бросился наутек, как только увидел их, так что полицейским пришлось пуститься за ним в погоню. Полицейские были на «Рейнджровере»
[83], но знали, что у них нет никаких шансов, если мотоциклист свернет в лес. В сотне ярдов находился свободный проезд, который вел на трассу, пользовавшуюся особой любовью у любителей кросса.
Мотоцикл влетел в этот проезд и поднял целую тучу неутрамбованного снега, который осел на каменной стене. Когда водитель «Ровера» затормозил, автомобиль сильно занесло, но ему удалось выровнять машину, и он последовал через проезд вслед за мотоциклистом.
Трасса, которая шла резко вверх, становилась все у́же.
– Давай лучше закончим, – предложил полицейский на пассажирском сиденье.
– За следующим поворотом мы сможем проследить, куда он направляется, – ответил шофер. – В любом случае ему придется нелегко, если снег станет глубже.
– Осторожнее! – закричал его напарник.
Поворот возник слишком неожиданно и оказался для «Ровера» слишком крутым. Машина вылетела с дороги и сползла на несколько ярдов в русло речки, остановившись передним бампером и колесами в воде.
– Чтоб ему провалиться! – сказал водитель, выключая движок.
– В гараже это никому не понравится, – заметил полицейский на пассажирском месте. – Радиатор заменили только на прошлой неделе.
– Давай лучше звони, – буркнул шофер.
Он открыл дверь и ступил в обжигающе-ледяную воду глубиной в несколько дюймов. Дно русла было покрыто неровными камнями, и мужчине с трудом удавалось сохранять равновесие, когда он выбирался против течения на берег. Протянув руку, водитель попытался схватиться за ветку березы, которая росла на берегу, и почувствовал в руке что-то другое – часть одежды. Это была рубашка – голубая сорочка в тонкую белую полоску и с белыми манжетами. Посмотрев на ярлык под воротником, полицейский понял, что рубашка куплена в хорошем магазине у известного производителя и совсем не похожа на португальскую дешевку, которую сам он покупал на распродажах в Идендейле.
Осмотревшись, водитель увидел, что все русло ручья заполнено одеждой. На камнях лежали рубашки и брюки, носки и трусы, и через них перекатывалась вода, как будто кто-то решил постирать их таким примитивным способом. Галстук в красную и синюю полоску свешивался с засохшего куста вереска, а один ботинок опустился на дно, заполнившись водой, и теперь его шнурки извивались в потоке, как водоросли.
Шофер вспомнил, что неподалеку отсюда было найдено не опознанное до сих пор тело мужчины, которого задел снежный плуг. Рядом с телом была обнаружена пустая дорожная сумка.
– Ты уже позвонил? – крикнул он напарнику.
– Да.
– Тогда звони еще раз.
***
Бен Купер решил дойти до Дам-стрит пешком. Дом, в котором жила Мари Теннент, находился всего лишь в какой-то полумиле от здания Управления, сразу же за лабиринтом улочек и переулков рядом со старой шелкопрядильной фабрикой. Ехать туда на машине не имело смысла, особенно сейчас, когда улицы были забиты еле ползущим транспортом и пешеходами, норовящими пройти по проезжей части, так как тротуары все еще не расчистили от снега. Кроме того, с парковкой в районе Дам-стрит было напряженно даже в те дни, когда снега не было и в помине. Дома для работников фабрики были построены задолго до того, как появилась потребность в гаражах или широких улицах, на которых можно припарковать машину.
Сама шелкопрядильная фабрика было недавно превращена в Центр сохранения объектов культурного наследия. Старое трехэтажное каменное здание давно забросили, и многие годы оно стояло на грани полного уничтожения, но сейчас в пристройке рядом с ним открыли кафе и торговый центр. Купер никак не мог понять, что заставило дизайнеров использовать при строительстве этой пристройки красный кирпич, потому что и сама фабрика, и окружающие ее дома были построены из камня. Скалистый Край был каменной страной, и кирпич здесь выглядел как чужеродное тело.
