– Если бы речь шла о тебе одном, Бен, – ответила сержант, – то я бы ответила, что это все твое воображение.
– Значит, речь не только обо мне?
– Нет. Когда вояки позвонили сегодня утром, то первое, о чем они попросили, это дать им увидеть место крушения «Ланкастера».
***
До этого момента Бен Купер никогда не контактировал с представителями полиции МО, за исключением того, что встречался с их сотрудниками на каком-то тренинге. А вот в полиции Королевских ВВС
[134] у него имелась старая знакомая. Кэрол Перри была из местных. Она должна была скоро закончить свою службу в ВВС и собиралась подать документы на работу в дербиширскую полицию. Конечно, там ее примут с распростертыми объятиями – опытные офицеры были просто необходимы, чтобы сбалансировать количество новичков, которые приходили в их ряды.
В ожидании Фрай Купер позвонил Перри.
– Мы очень мало знаем о полиции МО, – рассказала ему Кэрол. – У них значительно более обширная сфера компетенции, и им позволено работать с гражданскими. Все наши клиенты – это военные, и большинство из них заканчивает в Военном коррекционном тренировочном центре в Колчестере. Если военный трибунал приговаривает их больше чем к восемнадцати месяцам, то они попадают во внутреннюю тюрьму Министерства внутренних дел. Так что с тяжкими преступлениями мы редко сталкиваемся.
– А кто же тогда ими занимается? – спросил Бен.
– Только не говори военным, что общался со мной. Им это не понравится.
– Это еще почему?
– Наши службы живут друг с другом как кошка с собакой. Вроде бы мы постоянно сбиваем спесь с Королевской военной полиции
[135], а они за это называют нас «подснежниками»
[136]. А вот полиция МО, она никого из нас не любит. Из-за того что мы постоянно ищем новые способы расследовать преступления меньшими человеческими ресурсами, их количество тоже постоянно сокращают. Но это жизнь, тут ничего не поделаешь.
– Но ведь когда нужно, мы работаем с полицией Королевских ВВС. Сотрудничаем, и довольно успешно.
– Это все потому, что без вас мы никуда. У нас нет права на арест, а у вас такие права есть. Так же, как и у сержанта Кодвелл. Кстати, а Кодвелл и ее сотрудник вооружены?
– Вооружены? Не имею ни малейшего представления.
– Семьдесят пять процентов офицеров полиции МО постоянно носят оружие.
– В Дербишире нам надо пройти специальные курсы, чтобы получить разрешение на ношение оружия, – возразил Купер. – А потом еще проходить регулярные тесты.
– У них то же самое, – ответила Перри. – Каждый из них прошел специальную подготовку по обращению с оружием. Так что ты сразу поймешь, для чего они приехали в действительности. Хотя публика может увидеть их с оружием, только когда они сопровождают ядерные конвои по трассе А-1. Кстати, это очень по-английски – если не шуметь о чем-то, то никто ничего не узнает.
– Ты мне очень помогла… – сказал констебль. – Наверное…
– А как там у вас погода, Бен?
– Теплеет понемногу.
23
Диане Фрай хватило ума согласиться на то, чтобы до Харропа их довез Купер на своей «Тойоте». Она взглянула на карту и увидела переплетение линий, которые обозначали крутой спуск на противоположной стороне Змеиного перевала и еще более крутой подъем в сторону Харропа. На склонах все еще лежал снег и встречались скрытые места, покрытые льдом, так что с заходом солнца ехать должно было стать еще сложнее.
По дороге в Харроп они проехали мимо пустой патрульной машины, которая была припаркована на площадке рядом с Айронтонг-хилл. На боку машины был написан адрес сайта Службы – www.derbyshire.police.uk. Сайт существовал для широкой общественности, члены которой могли заходить на него и читать отчеты старшего констебля и информацию о присуждении звания «Лучший полицейский года». Самому Куперу больше всего нравилась страница, посвященная набору персонала, на которой говорилось, что кандидаты должны уметь обращаться со стандартными техническими средствами, такими как телефоны и защитные щиты.
В нескольких ярдах вверх по дороге двое офицеров в светоотражающих куртках двигались вверх и вниз по обочине, заглядывая в мусорные ящики, расставленные там муниципалитетом. Они все еще искали малышку Хлою.
– Вчера мне на ум пришла Мари Теннент, – сообщил Бен.
– Да неужели? – удивилась Фрай.
– Я пытался понять, почему она это сделала. Я имею в виду, для чего она поднялась сюда с детской одеждой?
– Ну и как, удалось?
– Нет, – честно признался констебль.
– Мне тоже, – подтвердила его спутница.
– Хорошо бы у нас было больше времени, чтобы поработать над этим. Мне хотелось бы разобраться…
– В настоящий момент самое главное для нас – это найти ребенка. Но этим могут заниматься и другие.
Несмотря на то что Фрай сказала это вслух, Бену показалось, что в ее голосе не было уверенности. Она тоже хотела побольше узнать о Мари Теннент. Но существуют процедуры, которым необходимо следовать, и приоритеты, которые не они выбирают. И простое желание узнать, почему люди ведут себя так, а не иначе, не может оправдать времени, потраченного на выяснение этого.
Какое-то время они ехали молча, следуя за изгибами Змеиного перевала.
– Как тебе твоя новая квартира? – спросила Диана. – Уже обжился?
– Конечно. Очень удобно.
– Теперь проблем с появлением на работе вовремя у тебя не будет.
– А я и так никогда не опаздываю, – возразил Купер.
– Многие коллеги считают, что лучше не жить в квартирах, в которых ты регистрируешься под своим собственным именем. Ведь наши клиенты могут узнать твой адрес. Когда я снимала квартиру на Гросвенор-авеню, я об этом много думала. А ты вообще разместился в самом центре. А это значит, что любому хулигану под газом, вывалившемуся из бара в центре города, может прийти в голову бросить тебе в окно кусок кирпича. Я, конечно, понимаю, что ты здесь всеобщий любимчик, но у тебя тоже должны быть какие-то враги, Бен.
– Меня это не сильно волнует, – ответил констебль. – С этой опасностью я как-нибудь смирюсь. Мне всегда нравилось быть неотъемлемой частью местного общества.
– Ах, общества… – произнесла Диана.
