В коридоре, недалеко от деканата, я заметила висящие на стене фото. Должно быть, краса и гордость некромагии. Еще совсем молодые студенты, уже вполне себе зрелые люди, скорее всего, преподаватели, и практикующие мастера смерти, добившиеся признании. Рядом с этой своеобразной стеной почета возились трое молодых людей.
— Какого черта фотографии профессора Моргана нет? — возмущался один из них, самый высокий. — Вы что, издеваетесь надо мной?!
Двое провинившихся понурились, и один из студентов принялся оправдываться:
— Ну, ты же знаешь, он не очень любил при жизни фотографироваться. А теперь его уже точно не попросишь попозировать! Да и вообще, это дурная примета — вешать изображение покойника!
Да уж, с фотографиями профессора Моргана и правда была беда, раз уж даже в отказной материал не положили.
— Примета? Да что ты несешь! Фото дочки декана висит, и никто вроде не талдычит о приметах! А Лизу и при жизни все считали той еще… дурной приметой. Но ничего. Повесили. Или ты думаешь, что она сделал для факультета больше Моргана?
Я специально подошла к стене почета, чтоб посмотреть, какой же из себя была при жизни эта Лиза Флин. Просто стало любопытно, кого Моргану сватал его научный руководитель.
Люди и пара нелюдей, изображенных на фотографиях, не показались мне какими-то… необычными. Ничто не выделяло бы их из толпы, ни красота, ни уродство. Несколько лиц я как будто раньше уже видела: гном и две девушки, пухленькая блондинка и худая брюнетка с брезгливо поджатыми губами. Но и тут ничего необычного. Нивлдинас — не самый большой город в мире, я вполне могла встречать учащихся и преподавателей факультета некромагии на улицах и даже не понять, чем они занимаются. В конце концов, на них ведь не написано.
Пожав плечами, я пошла прочь, оставив трех студентов разбираться с их проблемами. Правда, я мысленно сделала пометку прийти сюда еще, чтобы все-таки узнать, как же на самом деле выглядел при жизни профессор Морган.
Когда я вышла наружу, дождь все еще не пошел. Зато город затянуло туманом. Нивлдинас снова показывал жителям свой характер. Паршивый, очень паршивый характер. В этой непроглядной мгле постоянно что-то виделось, мерещилось, слышались какие-то шорохи, голоса… Мерзость, словом.
Пожалуй, туманные дни в нашем городе были порой хуже иных ночей. Ведь если солнца не видно, то его как будто бы и нет. Верно?
Стало еще больше не по себе, поэтому я махнула рукой на траты и поймала такси, чтоб добраться до участка как можно быстрей. Торчать на улице в ожидании автобуса или трамвая всегда приходилось долго, а метро в изрезанном каналами Нивлдинасе попросту не было.
— Куда? В полицию? — удивился пожилой водитель, когда я сообщила ему, куда следует ехать.
— У меня что-то с дикцией? — нахмурилась я.
Я и так была тем еще мизантропом, а уже после беседы с секретарем Флина и вовсе обозлилась на весь белый свет.
Таксист явно почувствовал мое настроение и больше заговаривать со мной не пытался.
Машина ехала не слишком-то быстро. Меня так и подмывало попросить ускориться, но честь и долг полицейского не давали толкать водителя на правонарушение.
Туман все сгущался и сгущался, выглядело это так, словно кто-то разлил вокруг молоко.
Туристы плохо представляли, как вообще можно жить в подобном месте… Я порой сама этого не понимала, если уж быть до конца честной. Но Нивлдинас крепко держал. Отсюда редко уезжали.
Такси выехало на мост Святого Витта, водитель немного прибавил газу.
И внезапно я увидела ее.
Мертвую женщину. Ту, которая пыталась убить меня прошлой ночью. Она возникла практически перед капотом машины.
Я закричала. Водитель тоже завопил. Ему вряд ли удалось как следует разглядеть лицо призрака. Скорее всего, он даже не понял, что дорогу машине заступила уже и без того мертвая, потому что резко дернул руль вправо, пытаясь уйти от столкновения.
Автомобиль вылетел с моста…
А я успела только подумать, что, должно быть, Холту в тот раз не померещилось…
Придя в себя, я в первую очередь удивилась, что вообще осталась жива. Мост ведь был достаточно высок… Да и в памяти не отложилось, как именно мне удалось всплыть на поверхность. Все тело болело, как будто по мне проехался асфальтоукладчик. Пару раз, чтоб уж наверняка. Но хотя бы гипса не было, поэтому можно было надеяться на лучшее.
Рядом на стуле сидел напарник и время от времени тяжело вздыхал. Похоже, мое плачевное состояние его изрядно расстраивало. Ну да, кому же понравится работать в одиночку?
— Какого черта?.. — хрипло спросила я, привлекая его внимание.
Произнести что-то еще сил просто не осталось.
Холт посмотрел на меня едва ли не с нежностью, которую я раньше никогда не видела. Хорошо, хотя бы плакать от умиления не начал. Этого бы я точно не пережила.
— Привет, психопатка. Никогда бы не подумал, будто скажу это… но я рад, что ты жива.
А уж я-то как была этому рада. Когда машина вылетела с моста, мне казалось, что это точно конец.
— Сколько я…
Холт казался еще более запущенным, чем во время нашей последней встречи. Стало быть, я пробыла в больнице точно больше пары часов.
— Три дня. Ты провалялась на больничной койке чертовых три дня. Тебе не кажется, что стоило нам взяться за дело эльфийки — и все покатилось в пропасть? — сообщил мне мужчина мрачно.
Я кивнула, соглашаясь с мнением Холта.
Все началось именно с трупа мисс Иллис Лилэн. До этого странности в нашей с Дэмианом жизни случались строго по расписанию. И не были такими… ужасными.
Все дело было в убийстве эльфийки.
— Водитель?.. — спросила я о старом таксисте.
Дэмиан вздохнул и ответил не сразу:
— Ему не повезло так, как тебе. Не выплыл… Большой канал, сама понимаешь… Чудо еще, что ты сумела выбраться из машины.
Большой канал… Это было одно из действительно странных мест Нивлдинаса. О нем всегда говорили, что он не возвращает того, что взял. Именно там самоубийцы предпочитали сводить счеты с жизнью. Удавалось практически всегда.
— Я не помню, как удалось выплыть… — измученно прохрипела я. — Вообще ничего не помню. Только как машина падала.
Перед глазами стояла лишь та покойница, из-за которой все произошло.
Кстати, о ней.
— Дэмиан, опиши мне женщину, что увидел на дороге, когда мы едва не разбились, — попросила я, прикрывая глаза.
Следовало удостовериться в том, что моя догадка соответствует истине.
— Ну… Высокая вроде. Волосы длинные и черные. В каком-то легком белом платье… — методично перечислял Холт. — Толком разглядеть ее мне не удалось. Как-то было не до того.
