Он распотрошил коробку и принялся кромсать ванильный айсберг ножом, раскладывая крупные куски по пузатым чашкам для бульона.
– Где был?
Она как раз выписывала в столбик адреса и телефоны владельцев красных иномарок. Очень хотелось встать, шлепнуть помощника по макушке, отобрать у него бульонницы и заставить все выложить в креманки.
Но тот так старательно уминал ложкой мороженое, так сопел, заполняя пространство, и выглядел таким увлеченным, что она передумала. Пускай забавляется, раз хочется. Кстати, целый килограмм тот ухитрился распихать как раз по двум чашкам.
– Да мне тут распечатки телефонных переговоров твоей подруги обещали надыбать.
– И как успехи?
Даша подняла голову. Растерянный вид напарника свидетельствовал либо об отсутствии результата, либо о результате, который его не устраивал.
– Список не дали. Но уверили, что она звонила только мужу, тебе, родителям мужа, еще есть несколько звонков коллегам по работе. И все!
– А ты думал, что она станет звонить киллеру с мобильного или домашнего? – Даша усмехнулась, взяла мороженое. – И Баскаков, если он не дурак, а он не дурак, не стал бы пользоваться телефоном, общаясь с ней. Что-нибудь еще?
– Да нет, больше ничего. – Ванька начал заглатывать мороженое крупными кусками. – Попросил еще узнать одного человечка про тех мордоворотов, которых ты мне описала. Не знаю, чьи они, но точно не Баскакова.
– Откуда такая уверенность?
Говорить она старалась спокойно, но сердце моментально предательски екнуло, потом подпрыгнуло к самой гортани и забилось часто-часто, что аж слезы на глазах выступили.
Ну, хоть в чем-то, господи! Ну, хоть как-то и отчего-то легче! Значит, он в тот вечер, когда нахваливал ее сырники, хотя бы в этом ей не соврал. Сказал ведь, что не его люди? Сказал.
А его люди могли в этот самый момент пытать, медленно убивать ее бывшего мужа, между прочим. Одернув себя таким безжалостным способом, Даша подняла глаза на притихшего Ваньку и повторила вопрос:
– Откуда такая уверенность?
– Эти двое – братья, в прошлом серьезно занимались силовыми видами спорта, не раз попадали в неприятные истории. Скитались по группировкам, потом исчезли куда-то. Болтают, что уезжали на пару лет за границу, будто бы на заработки. Вернулись с чем или нет, не знаю. Пытались, точно пытались примкнуть к Баскакову. Но тот их погнал.
– И сейчас они без работы?
– Да ладно! – Ванька с силой вонзил ложку в середину ледяной горки. – Авторитеты, что ли, такие, чтобы самостоятельно возле твоего подъезда тусить! Дай пару дней, Даша, узнаем точно, на кого работают эти Синюковы.
– Синюковы, значит, ага! – что-то мелькнуло у нее в голове, какие-то обрывочные воспоминания из прошлых ее дел, но вспомнить так вот сразу она не могла. – А кто поделился с нами сведениями, а? Не Топорков ли Алексей Сергеевич?
– Издеваешься! – Ванька сделал испуганные глаза. – Ему вообще не надо знать про то, что за тобой кто-то куда-то шел, когда ты должна была дома сидеть под моим присмотром.
– Ах да, запамятовала, – покаялась Даша со смешком и принялась уплетать мороженое.
Потом они вместе сосредоточенно творили зарисовки. Составляли план совместных боевых действий, результатом которого сама собой нарисовалась шпионская вылазка во вражеский стан Топоркова.
Может, и не враг он им, но и другом тоже не был. И настороженность его пристальную Даша спинным мозгом ощущала. И понимала, что в алиби ее он не верит. И что будет он рыть, тщательно будет рыть, доведет дело об убийстве ее бывшего мужа до конца.
– Упорный, – сделали они вывод. – С ним будет нелегко.
– Берешь его на себя, – приказным тоном сказала Ваньке Даша. – У меня с ним диалога не получится.
– А с кем получится? – тот сразу заерзал, поняв, что Даша решила отклониться от разработанного и утвержденного ими же самими плана.
– Съезжу-ка я к покойному Витюне на работу. Может, что узнаю. Ну и все такое...
– Что все такое? – заныл сразу Ванька, решив, что все самое интересное она опять оставила себе.
А ему что опять достается? Общение с нудным Топорковым? Посещение адресов, выписанных Дашей столбиком?
Так это стопроцентно голяк!
Топорков будет губы дуть, играя в важность, и воду лить. Точно ничего не скажет, к гадалке не ходи. Одна надежда, может, что-то хотя бы про Синюковых прояснит. Ваня не станет, конечно, рассказывать Алексею Сергеевичу, с какой стати у него к ним интерес проснулся. Придумает что-нибудь по дороге, но вопрос про них непременно задаст. Правда, не факт, что тот ответит.
Кто-то же их послал Дарью Дмитриевну пасти? Для чего? Охранять или наоборот? И если охранять, то от чего, от кого?
Пять адресов...
Если честно, то в историю с красавицей любовницей покойного Михаила Лихого, разъезжающей на спортивной красной машине, ему не верилось. А что хирург видел кого-то ночью, так то могло быть что угодно. Включая галлюцинации, между прочим.
Ведь никто больше, никто не видел этой женщины! Как же она могла жить в тридцать восьмой квартире, если ключи от нее до сих пор у риелторов...
Так, минуточку.
– Даш, я тут подумал... – Ваня вдруг остановился, хотя уже одной ногой стоял на лестничной площадке за ее дверью. – Ты мне дай адрес этого агентства или конторы, как там ее?
– «Асан»? – Даша удивленно вскинула брови. – Так я была там, все выяснила, не доверяешь профессионализму старшего товарища?
– Да нет же, нет, – он погладил ее по рукаву домашней клетчатой рубашки, накинутой на плечи. – Я тут просто подумал, что...
– Что?
– Что ведь кто-то мог тайком проникнуть в квартиру тридцать восемь под видом жильцов, а?
– Каким образом, ты чего?! – Она не сдержалась и покрутила пальчиком у виска. – Ключи в «Асане».
– Дубликат сделать несложно.
– Алла Витальевна утверждает, что ключи посторонним попасть не могли. Они от прежних жильцов, вернее, от жилицы, перешли прямиком к ним в контору. И...
– Но ведь могли сделать дубликат еще тогда, когда тридцать восьмая квартира была обитаема, Даша, – не хотел сдаваться Ванька.
– Зачем?!
– Не знаю.
– Вот именно! Чтобы делать дубликат ключей от квартиры тридцать восемь, надо заранее знать, зачем они тебе нужны. Если нужны для того, чтобы обворовать жильцов, то понятно. А если нет, то зачем?!
– Затем, возможно, чтобы поселиться там впоследствии.
– Ага! Поселиться так, чтобы тебя никто не видел и не слышал?! – фыркнула она недоверчиво.
Но неприятная мысль, что она что-то упустила, что-то очень важное и очевидное, заворочалась все же. Даша попыталась за нее ухватиться, но она не давалась, соскальзывала, срывалась, как крупная рыбина с крючка.
