Черт побери! Там тоже не было света! То ли дядя Коля уже спал. То ли ушел куда. То ли и у него что-то случилось с электричеством, но света не было, значит, тащиться туда бессмысленно.
Придется все же, святые угодники, лезть в мальвы и искать этот злополучный столб с рубильником. Не сидеть же до приезда Ксюши без света, в самом деле. А вдруг та и не выберется к ней сегодняшним вечером, что тогда? Ложиться спать? Так выспалась уже, хватит. И поужинать бы не мешало, а в доме даже свечек не осталось.
Придется идти.
Она и пошла. Шарахаясь от каждого шороха, нервно передергиваясь от каждого прикосновения мягких листьев, которые словно специально оплетали руки, плечи, лицо, Александра шла вперед. Туда, где темной стелой угадывался силуэт электрического столба.
Она почти дошла, хвала господу. Оставался какой-то шаг, ну, может быть, два. С дороги послышался шум работающего двигателя. Не иначе Ксюша подъехала в сопровождении своих заботливых огородников.
Сейчас…
Вот сейчас она стукнет кулаком по большой черной кнопке… По ней непременно нужно бить кулаком, иначе она не включится. Потом вернется к дому, встретит Ксюшу, и они…
Она попалась, как последняя дура! В первый момент даже смешно сделалось от собственной глупости и простоты недальновидной. Как классически она попалась, надо же было так…
Чужое дыхание не просто угадывалось за спиной. Оно обжигало, парализуя ужасом до самых пяток. Нужно было немедленно бежать, бежать сломя голову, и орать еще. Орать очень громко, чтобы перебудить всех, кто уже успел уснуть. И перепугать тех, кто еще и не думал ложиться. Ее бы непременно услышали. На их улице в эту пору всегда бывало очень тихо. Так тихо, что отчетливо бывало слышно мяуканье кошки у поворота.
Ее бы услышали и помогли.
А она вместо этого что сделала? Она повторила точь-в-точь действия своих любимых, непонятых ею самой же героинь, которые превращались в глупых гусынь в аналогичных ситуациях. Она замерла, вжав голову в плечи, и тихо спросила:
– Кто здесь?..
Глава 21
– Она пропала, понимаете вы или нет?!
Здоровенный детина, который поднял его ни свет ни заря с постели, метался по его тесному кабинету, задевая крепкими бедрами утлую мебель. Того и гляди, разнесет здесь все к чертовой матери. И за что же ему все это, кто бы сказал?! Сначала она его ищет, теперь вот он ее. Сговорились они что ли сводить его с ума поочередно!
– Вы присядьте и успокойтесь, молодой человек, – проскрипел Корабейников отвратительным голосом, таким отвратительным, что и самому сделалось не по себе. – И давайте снова все по порядку.
– По порядку?! – Толян выкатил на Станислава Андреевича осатанелые глаза. – Какому порядку?! Я вам уже который раз рассказываю о том, как вернулся в дом, как обнаружил, что ее там нет и…
– И что? – перебил его Корабейников. – Ну, нет ее и что? Ушла, уехала, гостит у подруги, у родителей, да мало ли где может быть ваша девушка! Она мне тут тоже вчера днем всю плешь, пардон, проела, разыскивая вас, уважаемый юноша! Тоже все убеждала, что вы пропали, что с вами случилась беда, что вы уехали по делам и как в воду канули. И что?
– Что? – отозвался эхом Толян.
– А то, что с вами оказалось все в порядке. Вот он вы, стоите передо мной в целости и сохранности. А послушала бы я ее, кинул на ваши поиски людей, что тогда?
– Что?
– А то! Уже сегодня утром писал бы рапорт об увольнении, вот что!
«Как бы действительно не пришлось ему писать рапорт», тут же вдогонку подумал Корабейников с тоской.
Дело о мертвых девицах не сдвинулось с мертвой точки ни на йоту. Вчера вечером растаяла последняя призрачная надежда на распечатку телефонных разговоров еще одного пропавшего – Коломенцева. Никакой зацепочки, ни единого подозрения. Все пристойно, даже благопристойно, сказал бы он. Все телефоны либо родственников, либо знакомых родственников. Именно так отрапортовала мамаша Коломенцева, когда поздним вечером Станислав Андреевич к ней наведался.
А девица тут, помнится, шуму-то, шуму подняла. Проверяйте, говорит, наверняка там что-то есть. А вот нет, хоть убей…
– Что вы говорите? – спохватился Корабейников, прослушав последнюю особенно яростную тираду несчастного влюбленного.
– Я говорю, что она не могла уехать, уйти, гостить у подруг и родителей, не заперев дома, не выключив света и телевизора, вот! К тому же ее родители понятия не имеют, где сейчас находится дочь. А что касается подруг… – Вот тут Толян впервые вдруг почувствовал, в каком именно месте у него находится сердце, левая сторона груди просто разрывалась от противной ноющей боли. – То она мне рассказывала всего лишь об одной, и заявление матери этой подруги о пропаже дочери находится тоже в милиции. Только, смотрю я, не очень-то вы торопитесь ее разыскать. Или по принципу: чего искать живую, она и так никуда не денется, разберемся лучше с трупом, когда появится, так, что ли?!
При слове труп Корабейников передернулся.
Вот этого ему до полного счастья и не хватало! У него и так на руках висят пять убийств, только шестого не хватало!
– Что вы предлагаете? – сдался он наконец, устав противостоять этому громадному парню.
С девчонкой куда проще было, напоил водичкой и выставил за дверь. Этого не выставишь. Этот сам кого хочешь…
– Я предлагаю ее искать!
– Где? Пойти по лесу цепочкой или с собакой по улицам? – едко парировал Станислав Андреевич и потянулся к графину, хотя с утра поленился сходить за свежей водой. – Заявление о пропаже можем принять после истечения трех суток. Вчера она была у меня. Суток даже не минуло. Так вы не ответили, с чего мы должны начать наши поиски? Если есть какие-то соображения на этот счет, поделитесь! Весьма буду вам признателен.
Он острил. Зло острил, потому как и в самом деле был зол на всех, на все и за все. Приходят тут, понимаешь, учат. А соображениями поделиться как же? Где же соображения, а?
У Толяна никаких соображений не оказалось.
Когда вчера поздним вечером он вернулся и обнаружил незапертой дверь ее дома, то еще очень долгое время не мог сообразить, что беда все же случилась. Он бродил вокруг дома, звал свою Шурочку по имени. Разбудил соседа. Тот выскочил в одних трусах на крыльцо и, почесывая худые коленки, обругал его для начала. А когда узнал в чем дело, прямо так, в одних трусах, тоже бросился разыскивать Александру.
Выяснилось вдруг, что в ее доме нет света. Дядя Коля тут же сообразил, что дело в рубильнике. Они наперегонки ринулись к столбу, нашли рубильник, включили свет и…
И все стало только хуже.
Свет в доме загорелся, как по команде сразу в двух комнатах. Включился, как заговоренный, телевизор, а Александры так и не нашлось. Зато нашелся один ее тапок неподалеку от того самого столба, на котором располагалась вожделенная кнопка. И еще мальвы…
