— Одно, зато в какой день!
Коуди счастливо улыбался.
Ванда кивнула.
— Никто не должен оставаться один в День благодарения.
— А вы? — поинтересовалась Эмили.
— Что я?
— Вы не будете одна в этот день?
— У меня очень много разных приглашений, дорогая.
— Тогда, может быть, присоединитесь к нашему обеду?
Удовлетворенное выражение тут же пропало у Коуди. Было очевидно, что он не жаждал провести праздник, а точнее — свидание, в обществе маленькой старушки.
Блаженная улыбка появилась на лице Ванды.
— К обеду нет, а вот на десерт я бы заскочила. Коуди совсем расстроился.
— Я и сам с нетерпением жду десерта.
— Его хватит всем, — гордо произнесла Эмили. — Коуди — в два часа к обеду, Ванда — в четыре к десерту.
— В пять, — улыбнувшись, поправил Коуди. — Я бы не хотел спешить.
Эмили всегда любила готовить. Возможно, потому что этим никогда не занималась ее мама, а кто-то должен был позаботиться, чтобы стол не был пустым. После того как мать оставила их с отцом, Эмили продолжала следить за тем, чтобы он хорошо питался. Желая порадовать отца, Эмили всякий раз готовила что-нибудь новое, советуясь с кулинарными книгами и экспериментируя с различными кухнями.
Обеды на праздники всегда были самой любимой частью всей готовки. Эмили любила печь пироги и хлеб, индюшку и ветчину, готовить приправы и гарниры, а потом наслаждаться первоклассным столом. Она делала все это очень много раз для многих людей.
Так почему же она стала комочком нервов с того самого момента, как проснулась утром в День благодарения?
К тому времени, как пришел Коуди, еда у Эмили была не в лучшем состоянии, чем ее нервы. Глубоко вздохнув, она отложила в сторону свой фартук, обошла кошек и направилась открывать дверь. За дверью стоял широко улыбающийся Коуди. В одной руке он держал букет желтых роз, в другой — бутылку шампанского.
— Счастливого Дня благодарения!
Он выглядел таким привлекательным! В его глазах светился лучик надежды. Эмили чувствовала, что начинает таять.
— Тебе тоже счастливого Дня благодарения!
Какое-то время они так и стояли в дверях, глядя друг на друга. Эмили очнулась.
— Проходи, пожалуйста.
Коуди отдал Эмили розы и шампанское. Она провела его в модно оформленную гостиную с высокими потолками. Он остановился, принюхиваясь.
— Пахнет чудесно.
— Надеюсь, на вкус получилось тоже неплохо. Пожалуйста, устраивайся поудобнее. По телевизору, наверное, идет какой-нибудь футбольный матч. Ты ведь любишь футбол?
— Я же техасец, а это значит, что я обожаю футбол. Но сейчас у меня праздничное настроение, хочется чего-нибудь другого. У тебя есть рождественская музыка?
Удивленная и обрадовавшаяся такому ответу, Эмили показала в сторону полок за телевизором.
— Пока посмотри, что там есть, а я пойду проверю, как идут дела на кухне.
— Можешь не торопиться, я найду, чем заняться.
Эмили отправилась на кухню. Поставила шампанское в лед, а розы в хрустальную вазу. Эмили могла наблюдать за Коуди. Она была удивлена тому, как восхитительно он смотрелся в домашней обстановке.
Начальные аккорды «Серебристых колокольчиков» объявили его выбор. Эмили держала в руках вазу с желтыми розами и улыбалась. Ее сердце было готово разорваться от счастья.
Коуди подошел к ней.
— Стол выглядит великолепно.
— Спасибо.
На стол Эмили действительно потратила много времени, придумывая, как расположить китайский сервиз Лауры и свое серебро. Переливаясь, стояли хрустальные бокалы, а в середине стола Эмили расположила небольшую тыковку и свечки.
— Давай я поставлю розы. Где бы ты хотела их видеть?
— В любом месте.
Эмили окунулась в кучу желтых бутонов и глубоко вдохнула их нежный аромат. Потом отдала вазу Коуди.
— Я люблю запах роз. А при сильном аромате у меня даже голова кругом идет.
— Я это запомню.
Коуди мило улыбнулся. Он поставил вазу на столик и повернулся обратно к Эмили.
— Чем еще могу быть полезен?
— Ты мог бы разрезать индюшку?
Он засмеялся.
— Честно говоря, никогда не пробовал, но думаю, что у меня это получится.
— Отлично.
Эмили открыла духовку и достала золотисто-коричневую ароматную птицу.
Благоговейное выражение его лица было достаточной наградой за ее старания.
Коуди не считал себя гурманом, но знал, что такое хороший обед с индюшкой. Этот обед был превосходным. Птица была сочная, с хрустящей корочкой, начинка ароматная и с шалфеем, как он любил.
Коуди наслаждался.
— Самый лучший обед в моей жизни! — объявил он, смешно закатив глаза.
Эмили с гордостью наблюдала за тем, как он съедал все до последнего кусочка.
— Я рада, что тебе понравилось. Должна сказать, что мне доставило удовольствие готовить для тебя.
Коуди вытер салфеткой губы и улыбнулся.
— Люблю доставлять удовольствие.
Он взял свой фужер и допил шампанское. Эмили немного покраснела.
— Теперь, я думаю, мне стоит убрать со стола перед приездом Ванды.
— Я помогу.
— Нет, нет, ты же гость, не забывай. Я принесу тебе чашечку кофе.
— Нет, это я тебе принесу чашечку кофе.
— Ты гость, — повторила Эмили.
— Но я не хочу быть гостем. Я хочу быть частью этого дома. И я понимаю, что лучший путь к достижению этой цели — делать вид, что я уже стал этой частью.
Эмили заранее поставила кофейные чашечки на серебряном подносе на полку и налила кофе в серебряный графин. Коуди принес поднос на стол, несмотря на многочисленные протесты Эмили, и налил им обоим кофе.
Эмили кинула на него сердитый взгляд.
— Коуди, ты знаешь, что с тобой очень легко перестать чувствовать себя хозяйкой.
— Правда?
Он облокотился на спинку ее стула и стоял так, наблюдая за ней в зеркале напротив. Их взгляды встретились. Эмили сделала легкий вдох, и Коуди улыбнулся, осознавая, что это значило. Он практически сгорал от желания дотронуться до нее. Очень легкими движениями он постепенно перенес свои руки со спинки стула на ее плечи. Она напряглась, в зеркале было видно каждое ее мимолетное движение.
Наклонившись и приподняв ее волосы, он прижал губы к нежному изгибу ее теплого плеча. Эмили наклонила голову набок, раскрывая длинную красивую шею. Поцелуями и мягкими покусываниями Коуди добрался до ее уха.
