Вешенков вздохнул тяжело и вдруг сказал совершенно не то, о чем думал только что:
— Завтра с утра я приеду к вам, мы постараемся с вами воссоздать все события, предшествующие убийству вашего шефа. А потом… Потом я отвезу вас в больницу к вашему другу. Идет?
— Да! — Алиса улыбнулась признательно. — Спасибо вам! Я буду вас ждать! А это ничего, что вы сами… Ну, ко мне приедете…
Конечно, чего! Еще как чего! Надлежало бы вызвать ее к себе на допрос. И снова усадить на жесткий стул, на котором на прошлой неделе кололся в признаниях премерзкий тип, совершивший за последний месяц четыре разбойных нападения. И снова назавтра надлежало мучить ее и изводить перекрестными вопросами в надежде на то, что она запутается и начнет говорить, наконец, правду.
А вместо этого он решил стать добреньким! Что за черт, а?! Это ведь не про него, это совершенно про другого человека.
— Все в порядке, — пробормотал, смутившись от ее признательности, Вешенков. — До завтра. И вот еще что… Никому чужому не открывайте и постарайтесь сами никуда не выходить из дома. Я вам позвоню, перед тем как приехать.
— Хорошо. — Алиса шла за ним следом в прихожую, на ходу соображая, относится ли Юра к разряду чужих или нет.
Вдруг он придет сегодня, хотя и поздно уже, ну а вдруг. И что же, она не должна будет ему открыть дверь? Как же это? Это же неправильно. Это нехорошо. Он и так наверняка измучился от неизвестности. Как-никак ее обвинили в убийстве. Слухи об этом наверняка будоражили умы и воображение всех сотрудников фирмы. Юра вряд ли стал исключением.
— Юра… Юра… Юра… Это кто такой? — Вешенков глядел на Алису затуманенным взором, хотя ему тут же вспомнился этот приятный парень, смущенно рассказывающий о том, что Алиса не обернулась на его зов.
— Это… Это наш юрист и просто очень хороший человек.
Алиса замолчала ненадолго, размышляя, говорить или нет Вешенкову о том, что Юра всячески помогал ей вывести на чистую воду злоумышленника, ворующего документы, и даже, кажется, сделал ей сегодня утром предложение. Потом решила, что утаивать глупо, и закончила:
— Возможно, мы скоро поженимся, вот…
— А как же этот ваш Матвеев? — Вешенков ведь не дурак был и понимал прекрасно, что состоять в дружеских отношениях с такой дамой может либо слепой, либо евнух. — Он что же?..
— А он… У него все в порядке с личной жизнью. У него есть девушка. Очень хорошая девушка. Ангелиной зовут. — Она очень старалась, чтобы голос ее звучал без волнения и искренне, и кажется, у нее получилось. — Мы действительно просто друзья. Уже много лет.
Что-то не так было с этой дружбой, это Вешенков понял сразу. По ее закушенной моментально губе. По горестной складке между бровями. Что-то там было напутано. Либо Матвеев отчаялся заполучить ее, либо наоборот. Но затянувшаяся неопределенность могла ведь кого-то на что-то подтолкнуть, а? Какая-то там еще Ангелина имеется…
Вешенков с трудом подавил отчаянный вздох.
Дело было дерьмовым даже на первый взгляд. Народу задействовано масса. Один другого круче, черт побери! Один с Попенковым дружбу водит. Второй…
Со вторым, ныне покойным, пока еще ничего не известно, но тоже могут быть неприятные сюрпризы. Возможно, у того в родне и министры имеются. Тогда несладко придется и ему, и Валерке. Напарник, кажется, не устоял перед рыжеволосой. А она вон замуж за своего юриста собралась. Только что-то не спешил этот юрист невесте на выручку, вместо него Матвеев подсуетился. За что, может быть, и получил по башке.
А что?! Чем не версия?! Любовный треугольник и все такое. А Калинин так, сбоку припека. Хотя тоже мог быть влюблен в эту Алису Соловьеву. Хороша ведь! Слов нет, как хороша! Попробуй устоять перед такой.
— Последний вопрос на сегодня, Алиса Михайловна. — Вешенков уже одной ногой стоял на лестничной площадке, но притормозил, решив поинтересоваться напоследок. — С Калининым вас не связывали интимные отношения?
— Нет! — ответила она и с легкостью выдержала его прищуренный въедливый взгляд. — Никаких отношений, кроме деловых.
— Понял, — пробормотал Артур Всеволодович и ушел, осторожно затворив дверь.
А как только он ушел, Алиса сразу же бросилась к телефону и принялась звонить. Сначала на квартиру к Антону. Должна же там быть Ангелина, куда ей деваться. Матвеев что-то такое говорил про ее отъезд, но это было, кажется, сто лет назад. Девушка, наверное, давно вернулась.
Видимо, не вернулась, потому как трубку никто не взял.
Потом Алиса принялась звонить Юре. Где именно он жил, она имела весьма смутные представления. Он никогда не распространялся на эту тему, она никогда не спрашивала. Но вот номером телефонным Юра ее снабдил, добавив, что в случае чего она может звонить ему в любое время.
Случилось сразу много чего, и одно другого ужаснее.
Первое: ее обвиняют в убийстве.
Второе: кто-то пытался убить Матвеева, пока ее обвиняли в убийстве.
Третье: она не знала, что со всем этим делать, не знала, что по этому поводу думает Юра, утром сделавший ей предложение, и не знала еще, как смотреть теперь в глаза Матвееву, который пострадал, быть может, из-за нее.
Алиса не понимала, в чем именно виновата, не знала, как все связать воедино: то, что случилось с Калининым и с Антоном, но кажется, что все это каким-то образом закручено именно на ней.
В ней все дело! Только в ней!
— Будем искать! — говорил артист Никулин в ее любимой кинокомедии.
Искать, но только где и кого?! Да и не обучена она сыскному делу. Вон даже опытные сыщики растерялись под давлением таких разрозненных фактов.
Растерялись, растерялись, она заметила это и совершенно не знала, чем и как может помочь им. Но помогать станет непременно, даже невзирая на то, что ее незаслуженно обвиняли в преступлении, совершенном чужими руками.
Она положила трубку обратно на аппарат, не дождавшись ответа от Юры, — и где только носит его в первом часу ночи, — и пошла в ванную.
Пустив мощную струю горячей воды, Алиса присела на краешек ванны и задумалась.
Калинин убит… За что?! Хороший вопрос!
Что такого могло быть в его деятельности, за что он мог поплатиться, да и было ли? Она пускай недолго, но работала с ним бок о бок. Знала не понаслышке, что бизнес его не имел никаких подводных камней, двусмысленных неопределенностей либо тайной бухгалтерии. Все чисто, все легально, все законно и без конкурентной борьбы. Конкурентов Сергей Иванович всегда упреждал и старался с ними не ссориться, подолгу обрабатывая маневренные соглашения. Стало быть, убийство с целью того, чтобы заполучить его бизнес со всеми потрохами, исключается. К тому же, убивать тогда стоило обоих — и мужа, и жену, поскольку Инга наследовала контрольный пакет акций. Инга жива… пока, значит, дело не в бизнесе. А в чем-то другое. В чем?!
