Мэтти тем временем потихоньку брала ситуацию под свой контроль. Поманив к себе пальцем Чэза, она поставила на пол Кэнди Сью и сделала ему знак, чтобы он увел обеих младших девочек. Бросая удивленные взгляды в сторону отца, Чэз молча подчинился и молча же вышел следом за сестренками.
— Сколько вам лет? — напрямик спросил Оррен, когда они остались одни, полный решимости на сей раз взять инициативу в свои руки.
Мэтти невозмутимо улыбнулась.
— Девятнадцать. Столько, сколько было вам, когда вы зачали Чэза.
Оррен нахмурился еще больше.
— Девятнадцать — это слишком мало, чтобы смотреть за четырьмя детьми!
Она продолжала все так же улыбаться.
— Скоро мне будет двадцать, если это что-то меняет. А вам действительно было всего девятнадцать, когда Чэз должен был появиться на свет.
— А вот это уж чересчур!
Мэтти пропустила его замечание мимо ушей. — А где она?
— Кто?
Мэтти посмотрела на него незамутненным взором.
— Ваша жена.
Его словно обдало холодом.
— У меня нет жены!
Она искоса посмотрела на него.
— Эти дети появились не на грядках.
— Она сбежала с ковбоем. Что еще вы хотите знать? — раздраженно бросил он.
— Я могу приступить к работе немедленно.
Побежденный, Оррен плюхнулся на свой стул и вздохнул.
— Бьюсь об заклад, что вашему отцу достается с вами.
Мэтти кивнула без всякого раскаяния.
— Он думает, что мне все еще двенадцать, как было тогда, когда умерла моя мама.
Он сурово взглянул на нее.
— Ваш отец знает, что вы здесь?
— Конечно.
— Как он отнесется к тому, что вы работаете у одинокого мужчины моего возраста?
Она пожала плечами.
— Трудно сказать. Возможно, решит, что вы слишком стары, чтобы я увлеклась вами.
— Что?
Он решил, что ослышался. Мэтти же продолжала:
— А может быть, решит, что вы слишком стары, чтобы увлечься мной. Так или иначе, я, по его мнению, слишком молода. Но речь идет о работе няни, которую он считает подходящей, так что никаких проблем быть не должно. Если он станет возражать, я обращусь к помощи моей мачехи. У нее никогда не было детей, поэтому ей незнакомы все эти родительские «пунктики». Ну, а если он станет открыто запрещать, будет громкий скандал. И я все равно возьмусь за эту работу, потому что я этого хочу и потому что мне, как-никак, уже больше восемнадцати. И за моей спиной, между прочим, уже два курса колледжа. — Она встала из-за стола. — Можно мне все посмотреть?
— Нет!
Мэтти выставила изящное бедро и уперла в него руку. Действительно, ей уже больше восемнадцати лет. Но она все еще оставалась ребенком. Особенно по сравнению с Грейс. Оррен нахмурился. С чего это вдруг ему пришло в голову сравнивать эту девушку с Грейс? Мэтти скрестила руки на груди и спросила его в лоб:
— И сколько прошло с тех пор, как она сбежала?
Он был шокирован. Маленькая паршивка! Ладно. Раз она хочет знать гнусные подробности, он ей их предоставит. Он встал и уперся ладонями в стол, сверля Мэтти светло-голубыми глазами.
— Два года и семь месяцев. — Подождал немного и добавил: — Одна неделя и три дня.
Она вскинула ресницы.
— Кэнди Сью была еще совсем малышкой!
— Грудным младенцем, — подтвердил он. — Мне пришлось кормить ее из бутылочки.
Мэтти была возмущена. Кормящая мать бросила своего младенца, не говоря о трех остальных детях и муже! Она начала обдумывать вероятные причины.
— Она, наверное, была очень молода, когда вы поженились.
— Старше меня, — без всякого выражения сказал Оррен. — Но это не помешало мне сделать ее беременной. Четыре раза.
Мисс Матильда Кинкейд вздернула подбородок.
— Вы пытаетесь смутить меня?
— И не безуспешно, — заявил он, бросив взгляд на красные пятна, выступившие на ее щеках. — Может быть, это остановит вас от дальнейших бесцеремонных расспросов.
— А есть какой-то лучший способ выяснить то, что я хочу знать? — вызывающе спросила она.
Он широко улыбнулся. Будь он проклят, если девчонка его не уела!
— Вы когда-нибудь слышали, что «любопытство сгубило кошку»?
Она закатила глаза.
— С моей стороны было бы безответственно действовать вслепую. Согласны?
Он почесал подбородок.
— Да. Вы ведете себя весьма откровенно.
— Ну, так как? Я получу эту работу или нет?
Хмыкнув, он покачал головой и сказал то, что, безусловно, должно было вывести ее из себя.
— Ну, не знаю… Мне надо сначала переговорить с вашим отцом, уладить все с ним.
Краска залила теперь все ее лицо. Несколько секунд она дышала, открыв рот, но в конце концов справилась с собой.
— Прекрасно, — кивнула она.
Оррен пошел к телефону.
— Как его зовут?
— Эванс Кинкейд.
— Я хочу, чтобы вы знали: я делаю это только потому, что, как вы упомянули, он офицер полиции, а это представляется мне хорошей рекомендацией. Вам на самом деле девятнадцать?
— Да!
— Какой номер телефона?
Она процедила сквозь зубы. Оррен набрал номер.
Разговор был довольно содержательным. Кинкейд был явно доволен тем, что с ним советуются. Это свидетельствовало о том, сказал он, что Оррен и сам ответственный отец. Оррен вежливо, но откровенно сообщил, что разведен и находится в довольно отчаянном положении. Часы работы были неопределенными, к тому же требовалась некоторая помощь по хозяйству. На самом деле Оррен надеялся не на некоторую, а на основательную работу по хозяйству. Но он не мог особенно много требовать, учитывая ту зарплату, которую был в состоянии платить. Поскольку Оррен, как менеджер авторемонтной мастерской, имел выходные дни в воскресенье и понедельник, он сказал, что хотел бы, чтобы Мэтти работала и по субботам. Он, конечно, не стал говорить, что ему не составило бы особого труда загружать ее делами все семь дней в неделю, но надеялся, что Мэтти будет рада приработку не меньше, чем он сам. Однако Кинкейд ясно дал понять: он против того, чтобы Мэтти была занята в воскресные дни. И Оррен понял, что Кинкейд — человек верующий и не хотел бы, чтобы его дочь пропускала церковную службу.
По словам ее отца, Мэтти прекрасно ладила с детьми и была очень трудолюбивой. Ей была привычна и работа по дому. После смерти матери Мэтти пришлось взять на себя множество домашних забот.
