Мишка что-то задумал.
Не скажу, что он был чересчур скупым, но кормить меня на деньги, которые я же ему и выплатила в качестве гонорара, а именно ими он собирался расплачиваться за ужин, он мог, только преследуя конкретную цель.
Как потом оказалось — целей у него было две.
Первая — понаблюдать.
Вторая — постараться привлечь к нам внимание тех, за кем он решил сегодня понаблюдать.
Признаю честно, расчет его оказался верным. Обе персоны, интересующие моего друга, вели себя, мягко говоря, неординарно.
* * *
— Анна Михайловна, вы потанцуете со мной?
Ко мне склонилась лысая голова хозяина ресторана, и его глубоко посаженные глазки принялись буравить меня.
— Позвольте, уважаемый! — попытался возмутиться Мишка, уязвленный до глубины души таким откровенным пренебрежением к своей персоне. — Спросите сначала у меня! — — Сиди спокойно, парень! — На плечи ему легли тяжелые ладони одного из сопровождающих Сергея Ивановича и слегка придавили к стулу.
— Ага, вот так, значит, — хмыкнула я и, подперев подбородок ладонью, с усмешкой спросила:
— Я что-то не пойму, с кем должна буду потанцевать, с вами или вкупе со всем вашим сопровождением?
Не скажу, что мой вопрос его смутил, но какая-то искра растерянности все же вспыхнула в его взгляде. Он пожевал губами и через мгновение ответил:
— Ну почему же… Разумеется, со мной…
— Тогда к чему такой эскорт? — все с той же ухмылкой продолжала я допрашивать. — Я настолько опасна, что приглашать меня на танец нужно в присутствии телохранителей?
Сергей Иванович неожиданно побагровел и полез в карман за платком. Аккуратно обмакнув внезапно вспотевшую лысину, он сделал знак своим парням удалиться и с тяжелым вздохом опустился на соседний стул.
— Да, манеры ваши оставляют желать лучшего, уважаемый, — удивленно приподняла я брови.
— Не понял…
— Если я правильно понимаю ситуацию, в стоимость ужина не входит общение с вами.
— Вам так неприятно мое общество? — быстро среагировал он и пытливо уставился на меня.
— Я этого не говорила, — начала я осторожно. — Но и не приглашала вас…
— Зато я вас приглашал. Правда, на мое приглашение вы ответили отказом, но я человек терпеливый, подожду.
Михаил, до сего времени сидевший молчаливо и переводивший недоуменный взгляд с меня на незваного гостя, прокашлялся, прочищая горло, и с плохо скрытым негодованием произнес:
— Потрудитесь оставить нас!
Сергей Иванович в его сторону даже не взглянул, что, разумеется, не могло оставить Михаила равнодушным. Он распетушился и принялся угрожать хозяину ресторана всевозможными карами, которые он-де обрушит на его лысую голову.
К чести Сергея Ивановича будет сказано, вынес он сию гневную тираду на редкость спокойно, лишь время от времени кривя рот в презрительной ухмылке. Но когда Мишка, брызгая слюной, обозвал его лысым хреном, он позеленел. Аккуратно взяв со стола бокал с минералкой и подержав его пару секунд в руке, Сергей Иванович выплеснул его содержимое прямо моему другу в лицо.
— Остынь, брат, — тихо прошипел хозяин ресторана и, поднявшись, медленно удалился.
— Ты что, идиот! — зашептала я, стараясь не привлекать внимания почтенной публики. — Ты что делаешь? Кто тебя просил влезать?
— Анюта! Все в порядке! — весело пропел мой эксцентричный товарищ. — Все идет по плану!
— Что ты делаешь? — Широко раскрытыми глазами я следила за его манипуляциями.
А делал он, на мой взгляд, совершенно неприемлемые для данного заведения вещи. Взяв в руки салфетку, он обмотал ею бокал, из которого только что на его лицо была пролита живительная влага, и, вытащив у меня из-под руки сумочку, опустил его туда. Выражение лица его при этом было такое, будто он только что стал обладателем миллионного состояния.
— Ми-ишка! На нас же смотрят! — застонала я, к стыду своему заметив, как вытянулось лицо у девушки, сидящей за столиком справа от нас. — У тебя что, дома проблемы с посудой? Так скажи мне, я куплю тебе что нужно из причитающегося гонорара…
— Анюта! Ты что, совсем перестала соображать? — Михаил немного поубавил веселость и обратил на меня свой взор. — Или тебя так очаровало это лысое чудовище?
— Прекрати! — прикрикнула я на него. — Прекрати, или я сейчас уйду!
— Ладно уж, для непосвященных поясняю — это отпечатки! — И все еще видя недоумение в моем взгляде, продолжал:
— На бокале, который я сунул тебе в сумочку, его отпечатки пальцев.
— Так ты нарочно спровоцировал скандал?
— А как же!
— Но зачем тебе это?
— Пошлю запрос, — начал он загибать пальцы.
— Каким образом? Кто ты такой? — перебила я, немного остудив его энтузиазм. — Если кто и может это сделать официально, так это я, но тут же встанет вопрос — как они ко мне попали?
— Женщина! — снисходительно хмыкнул мой друг. — Кто же собирается этим заниматься официально?
— Но…
— Я же тебе говорил, что у меня целая сеть агентуры. Может, с формулировкой я немного подзагнул, но друзей и хороших приятелей у меня понатыкано в любом департаменте. Так что — дело в шляпе!
— Но ты не очень-то обольщайся. Может оказаться так, что он чист и его отпечатки нигде не значатся.
— Ой ли? Сомневаюсь. Носом чую, что здесь есть над чем поразмыслить. — Михаил налил себе вина и, подняв бокал, задумчиво пробормотал:
— Остался еще один…
Кто это был, я приблизительно догадывалась. Он сидел на том же месте, что и прошлый раз, и усиленно накачивался водкой. Официантка не успевала подставлять ему графинчики. Я лично насчитала уже четвертый. На удивление, он был один. Ни его обычного сопровождения в облике смазливого юноши, ни светловолосой дамы, которая в прошлый раз подсела к нему за столик, я не заметила.
Алейников между тем заметно опьянел.
И если поначалу он старательно обходил вниманием наш столик, то сейчас не сводил с него глаз. Кривая ухмылка, искажающая его красивые губы, заставляла меня нервничать. Пойди тут разберись, кому она предназначена, если он смотрит в упор именно на меня?
От Михаила пристальное внимание Алейникова тоже не ускользнуло. Он заметно оживился и принялся время от времени на него оглядываться. Уразумев, что Михаил старательно подталкивает Алейникова на непредсказуемые действия, я зло зашипела:
— Прекрати сейчас же! На сегодня мне хватит одного скандала!
Но спохватилась я слишком поздно: Тимур Альбертович уже поднялся со своего места и тяжелой походкой двинулся по направлению к нашему столу.
