— Вы сказали, что, может быть, останетесь.
Бровь, пересеченная шрамом, насмешливо приподнялась.
— Как всегда, в погоне за сенсацией. Память у тебя цепкая. — Макс явно дразнил ее, и Сара кисло усмехнулась ему поверх маленькой фарфоровой Коломбины.
— Только в отношении того, что мне действительно интересно.
Флиртовать и кокетничать с Максом Веллой — это же потрясающе! Когда вечер закончится и Сара покинет этот дом, все покажется ей сном. Кое-что на память, правда, останется. Например, слухи, в центре которых она окажется с завтрашнего дня. Но дело того стоило. Она замечательно провела время — осмотрела дом в сопровождении очаровательного хозяина, который к тому же пообещал дать ей интервью. Пусть сплетничают. Сара уже была однажды в центре слухов, намного худших.
— Я должна идти. Завтра рано на работу. Это был незабываемый вечер.
— Для меня тоже, — тоном вежливого хозяина ответил Макс. — Ты на машине?
Ее маленькая машина была припаркована вместе с другими у бокового подъезда. Это означало, что ей не придется пробираться через толпу гостей и удастся уехать незамеченной.
Макс пошел вместе с ней, хотя лучше бы он не делал этого. Его близость заставляла ее нервничать. Дрожащей рукой Сара с трудом попала в замок зажигания.
— Вы не забудете об интервью? — не удержалась она от вопроса.
— Как я могу?
Конечно, он может. Может делать все, что ему заблагорассудится. Сара почувствовала, как на смену безудержному веселью приходит паника. Весь вечер она играла с огнем, а теперь с ноющим сердцем возвращается в город, в свою маленькую квартирку.
Жилище Сары располагалось над магазинчиком прямо на городской площади. Девушка припарковала машину на складском дворе и с черного хода вошла в узкий коридорчик с крутой лестницей. Старый, некогда красный узорчатый ковер вытерся почти до дыр, и Саре невольно вспомнилась шикарная лестница в Старом Доме. Узкие, крутые ступеньки показались ей трапом, а собственная квартира — настоящей трущобой.
Сара вошла в спальню, освещенную светом маленькой настольной лампы, специально оставленным для нее. Бет и дети спали, обнявшись, на ее кровати.
Свет уличного фонаря падал на кровать, и при виде сестры и прижавшихся к ней с двух сторон детей у Сары перехватило горло. Темно-рыжие волосы сестры разметались по подушке, густые длинные ресницы отбрасывали тень на бледные щеки. Спящая Бет сама выглядела как ребенок, хотя была всего на год младше Сары. Двойняшки со своими льняными кудряшками казались такими хрупкими и ранимыми, что Саре захотелось обнять их всех троих и защитить, что она всегда и делала.
— Господи, помоги им! — прошептала девушка, тихонько выходя из комнаты и закрывая за собой дверь. По крайней мере сегодня постель в гостевой спальне будет в ее полном распоряжении. Прошлой ночью ей пришлось разделить кровать с детьми, которые ворочались всю ночь.
Сара на цыпочках прошла в ванную, разделась и умылась, стараясь не шуметь. Ей не раз приходилось возвращаться с таких светских вечеринок, чувствуя себя Золушкой. Но сегодня ее платье было действительно красивым — шелковое, цвета сосновой хвои, на тонких бретельках, оно туго обтягивало ее фигуру до линии бедер, а затем сильно расширялось, доходя до середины икр. И хотя оно имело этикетку «от кутюр», Сара приобрела его на распродаже, правда в дорогом магазине.
Саре приходилось экономить каждое пенни. Но злосчастные туфли — свое «выгодное приобретение» — она больше ни за что не наденет. Тревога и усталость морщинками пометили ей гладкий лоб, и ее отражение в зеркале выглядело значительно старше двадцати трех лет. «Если дело так пойдет и дальше, то скоро Бет будут принимать за мою дочь», — с горечью подумала Сара. Странно все-таки — неприятности делали Бет похожей на беззащитного ребенка, а Сара старилась за двоих.
Внешне сестры были похожи — обе рыжие, только Бет темно-рыжая, а Сара — огненная. Губы у Бет были мягкие и нежные, а Сарины — более полные и чувственные. Бет смотрела на окружающий мир широко раскрытыми глазами, а Сарины глаза часто сужались в щелочки, особенно тогда, когда приходилось быстро оценивать ситуацию или мужчин, претендующих на место в ее жизни. Да, в ее жизни были мужчины, но никого из них она не воспринимала настолько серьезно, чтобы позволить взаимоотношениям заходить слишком далеко. А иногда ее насмешливые замечания, высказанные не вовремя, заставляли потенциальных любовников отступать без боя...
На Сару внезапно накатила волна смертельной усталости, и даже отражение в зеркале стало каким-то расплывчатым. Она добралась до постели и рухнула на нее. Кровать в маленькой гостевой комнате была очень узкой, но Сара с наслаждением скользнула под прохладную простыню и уже почти погрузилась в сон, как вдруг какой-то отдаленный звук вернул ее к действительности. Где-то продолжался фейерверк, и мысли девушки немедленно перенеслись в Старый Дом к Максу Велле.
Вот он стоит рядом с ней, обняв за плечи. Постепенно, в Сарином воображении, его прикосновения становятся все более требовательными, отчего одеяло кажется невыносимо жарким и тяжелым. Лицо мужчины находится в тени и похоже на маску. Сара поняла, как толковать свое ночное видение, — здравый смысл ясно давал ей понять: если Велла все-таки свяжется с ней, надо под любым предлогом уклониться от встречи с ним.
Можно сказать, например, что в ее жизни есть мужчина. Мир Макса Веллы полон красивых женщин, так что вряд ли он станет ее преследовать, наверняка очень быстро с кем-нибудь утешится.
Но скорее всего, Макс не станет проявлять инициативу, а если она сама позвонит ему, вероятно, откажется от интервью. Сара повертелась в постели еще несколько минут и наконец уснула.
Может быть, она и поспала бы подольше, если бы не сотня колокольчиков, трезвонивших в ее голове. Не открывая глаз, Сара потрясла головой, чтобы звон прекратился. Когда же наконец открыла глаза, комната была залита дневным светом.
В горле у нее пересохло, барабанные перепонки лопались от визга двойняшек. Кажется, сейчас ее могут спасти только чашка крепкого кофе и пара таблеток аспирина. Невозможно начинать рабочий день с такой жуткой головной болью. Где взять силы, чтобы встать с постели? — размышляла девушка.
В этот момент дверь открылась, и в комнату вошла Бет, а вслед за ней влетели двойняшки.
— Разве ты не слышала звонок в дверь? — спросила сестра. — Тебе кое-что принесли.
Сара постаралась сесть, бормоча проклятия.
— Что это? — Взгляд ее упал на огромную коробку шоколада.
— Там карточка, — подсказала Бет. На белой карточке черными чернилами было написано: «Никакого подвоха. Интервью. В моем офисе в полдень. М.В.» — Коробку привез шофер. Серая униформа, фуражка... Кто же прислал шоколад?
Бет сгорала от любопытства, а Сара молчала, уставившись на карточку. Она узнала бы этот почерк из тысячи, хотя раньше его не видела. Макс Велла мог писать только так — толстым пером и безо всяких завитушек.
