– Чего ты? – я покосилась на него.
– Так ты печешь? – он ткнул меня локтем. – Лучший в мире шоколадный торт для выжившего из ума старикашки?
– А то! – фыркнула я. – Еще как пеку… это мое хобби.
Полное вранье, кстати. Лучшие торты, которые у меня получались, – те, что я доставала из коробки. А для Джерома пек Динь.
– И почему ты до сих пор не угостила меня тортом?
Интересно, что бы сказал Рен, узнай он, кто на самом деле был пекарем. Я покосилась на него и вытерла руки о джинсы.
– Ты должен узнать меня получше, прежде чем попробуешь мой торт.
Рен открыл рот, закрыл и преградил мне дорогу. Я чуть в него не врезалась. Шедший за нами чувак выругался и, обходя нас, бросил на Рена злой взгляд. Тот и бровью не повел.
– Это предложение? Потому что я бы с радостью узнал тебя получше во всех смыслах, если после этого ты мне дашь попробовать.
– Какое еще предложение… – О боже. Вот это я ляпнула. Я залилась румянцем. – Да ты извращенец! – Я стукнула его по груди. – Я вовсе не это имела в виду.
– А вот это очень жаль, – как ни в чем не бывало ответил Рен.
Я снова стукнула его, на этот раз по руке, шагая мимо него дальше.
– Ну, ты и кобель.
Рен запрокинул голову и расхохотался. Я сухо улыбнулась, несмотря на смущение. Не сдержалась: до того он заразительно смеялся. Рен мигом меня догнал.
– Я бы с радостью попробовал. Я это про торт. Ну, и про все остальное, конечно, тоже.
– Хватить трепаться про все остальное, тогда, может, и получишь кусочек торта, – отрезала я. – И я даже не ударю тебя прутом.
– Ты бы смогла меня ударить? – изумился Рен.
Я кивнула.
– Даже несмотря на то, что ты подарил мне розу.
– Ладно. Договорились. Больше о тортах ни слова. – Мы молча вышли на Шартр-стрит. – А чем ты вчера занималась, в свой выходной?
Я едва не споткнулась и впилась в него взглядом. Брайтон мне не перезвонила, что было неудивительно, и я решила зайти к ним еще раз. Но ему об этом знать совершенно незачем.
Краешек его губ приподнялся в улыбке.
– Это же такой простой вопрос. Хочешь, я расскажу тебе, чем занимался? Встал часов в десять, потом послонялся бесцельно по округе, если честно, а потом купил пончиков. Потом караулил у отеля, где мы тогда с тобой видели старейшину. Вот и все.
– Да ничем особенно не занималась, – неохотно призналась я. – Мы встретились с Вэл, зашли в книжный. Потом я вернулась домой и попыталась убраться. Вечером поужинала с подружкой. Ну и вот.
Мы встретились глазами, и я вспомнила, как расстроился Рен, когда умер тот парень.
– Вот видишь, как просто?
Я кивнула. Но это не было просто. Совсем нет. Мы подошли к Джексон-сквер. С Миссисипи дул прохладный ветер, трепал кудряшки у меня на шее.
– Эти учебники. Зачем они тебе? – сменил тему Рен.
Мы замедлили шаг. Я обдумывала, как лучше ему ответить. В конце концов, моя учеба никакая не тайна. Я провела пальцем по изгороди.
– Я учусь в университете, в Лойоле. На социолога.
Даже не глядя на Рена, я почувствовала, что он смотрит на меня.
– Так ты и правда учишься в университете? – переспросил он. – И работаешь, и учишься?
Я кивнула и, прищурясь, взглянула на темно-серые шпили, пронзившие небесную синь.
– Ты планируешь выйти из Ордена?
Я рассмеялась.
– Думаю, из Ордена выходят только вперед ногами.
– Вовсе нет. – Рен обогнул меня и пошел лицом ко мне, спиной вперед. Рукой он вел по изгороди. Ему повезло, что на пути не встретилось торговых автоматов. – Многие выходили из Ордена, Айви.
– Да не хочу я уходить. Я просто хочу… заниматься еще чем-то помимо Ордена. – У меня сжалось сердце, и я пожалела, что так разоткровенничалась.
Рен остановился, и наши руки на изгороди встретились.
Я хотела было убрать руку, но передумала.
– Я понимаю, звучит дико, но это так.
Рен пристально взглянул на меня.
– Вовсе не дико. Просто необычно.
Секунду мы смотрели друг другу в глаза, потом я отвернулась и прикусила нижнюю губу. Когда я снова повернулась к Рену, он по-прежнему буравил меня взглядом, словно пытался прочесть, что у меня в душе.
– Ты чего? – спросила я.
– Да так, подумалось кое-что. – Рен коснулся пальцем моего. Я посмотрела на наши руки, и у меня перехватило дыхание, когда Рен погладил меня по пальцу. – Никогда прежде не встречал никого похожего на тебя.
– Это плохо? – я оторвала взгляд от наших рук.
Рен улыбнулся.
– Это хорошо. Мне так кажется.
Как-то на комплимент не тянет.
Рен убрал руку с моей и пошел вперед, на этот раз уже не пятясь – мы возвращались туда, откуда пришли.
– Идем. У нас есть работа.
– А мы, по-твоему, чем сейчас занимаемся?
Он оглянулся через плечо на меня.
– Здесь нет того, что мне нужно.
– Точно? – Я прибавила шагу, чтобы успеть за ним. – И куда мы идем?
– Туда.
Я подняла брови.
– На Пайретс-элли?
Рен, не сбавляя ходу, подмигнул мне. Я понятия не имела, что он задумал, и старалась не отставать. Но оказалось, что Рен направлялся вовсе не на Пайретс. А жаль, там красиво – яркие дома, разноцветные двери.
В конце концов Рен привел меня на Мэдисон-стрит, и я еле удержалась от замечания, что можно было сразу пойти туда, а не кругом через площадь. С другой стороны, наша работа требовала, чтобы мы ночи напролет слонялись по одним и тем же улицам.
Рен подошел к какому-то уличному парнишке, который стоял у мотоцикла. Не знаю, какая модель. Черный, гладкий и явно такой быстрый, что если шваркнешься с него – костей не соберешь.
– Спасибо, пацан. – Рен протянул парню купюру.
Мальчишка тут же удрал. Я уставилась на Рена.
– Так это… твой мотоцикл?
Он кивнул.
– А что за фирма? – я уставилась на байк с таким недоумением, точно это было гигантское двуногое насекомое.
– Некоторые говорят, что «Дукати». – Рен взял два шлема и, приподняв бровь, посмотрел на меня. – Видишь, я обо всем позаботился. Один мне. – Он поднял шлем. – Другой – тебе.
Я бросила на него злой взгляд.
– И ты думаешь, что я на это сяду?
– Да. – Рен протянул мне черный шлем, и я взяла его с опаской, как гранату, стараясь держать на отлете. – Я же тебе рассказывал: я не выслеживаю обычных эльфов. Мне надо выяснить, что замышляют старейшины, и остановить их, что бы это ни было. Хочешь, поехали со мной. Не хочешь – не надо. Но лучше поехали. – Он наклонил голову набок, и закатный луч скользнул по его щеке. – Когда ты рядом, я, по крайней мере, могу быть уверен, что ты не валяешься где-нибудь мертвая.
