Что ж, в этом он прав.
– Однако это мнение было далеко не единодушным, – заявил Дэвис. – Трое судей высказались иначе.
Стефани снова посмотрела на экран.
«И на наш взгляд, это заключение не противоречит никакому закону и никакой декларации любого министерства национального правительств».
Стефани вновь мысленно услышала слова Эдвина, особенно его последнюю фразу:
«Что будет, если мы узнаем нечто такое, чего не знал в 1869 году Верховный суд?»
Действительно, что?
Глава 20
Дания
Малоуну не понравилось, что он услышал из уст Кассиопеи.
Затем вернулся Люк и застал конец ее разговора с Салазаром. Только не дергайся, сказали его глаза. Этот парень, похоже, в курсе его отношений с Кассиопеей.
– Позволь, я отвезу тебя в отель, – предложил Салазар.
Малоун показал на открытую дверь в шести футах от них, и они с Люком проскользнули в затемненный видеозал. Напротив огромного телеэкрана – явной новинки в старом доме – стояли мягкие кресла.
Малоун и Люк прижались к стене.
В кабинете послышалось движение, а затем, уже в коридоре, – шаги. В полуоткрытую дверь он увидел Салазара и Кассиопею. У него на глазах Хусепе схватил Кассиопею за руку, притянул к себе и поцеловал.
Она обняла его в ответ, лаская ему плечи.
Что и говорить, зрелище было малоприятным.
– Как давно мне хотелось это сделать, – признался хозяин дома. – Я никогда не забывал тебя.
– Я знаю.
– Что же нам теперь делать дальше?
– Вместе наслаждаться жизнью. Я скучала по тебе, Хусепе.
– Наверняка у тебя кто-то был.
– Верно, был. Но то, что было между нами, ни с чем не сравнимо, и мы оба это знаем.
Салазар вновь поцеловал ее. Нежно. Ласково.
Малоуну сделалось не по себе.
– Если хочешь, я могу остаться на ночь, – сказала Кассиопея.
– А вот этого лучше не надо, – возразил Салазар. – Ради нас обоих.
– Понимаю. Но знай, что я могла бы.
– Знаю – и ценю даже больше, чем ты себе представляешь. Завтра я заеду за тобой примерно в десять утра. Собери вещи и будь готова к отъезду.
– И куда же мы поедем?
– В Зальцбург.
Затем они исчезли в глубине коридора. Было слышно, как открылась, а потом закрылась какая-то дверь. Спустя несколько секунд взревел автомобильный мотор. Впрочем, вскоре его рокот стих вдали.
Малоун стоял неподвижно, чувствуя, как гулко стучит его сердце.
– С тобой всё в порядке? – спросил Люк.
Коттон снова взял себя в руки.
– С какой стати со мной что-то может быть не в порядке?
– Это ведь твоя девушка, и она…
– Я уже не школьник-старшеклассник. И откуда тебе известно, что она моя девушка?
– Догадайся с трех раз. Лично мне было бы хреново, окажись я на твоем месте.
– Ты не на моем месте.
– Все. Я понял. Тема не обсуждается.
– Это Стефани велела тебе молчать о том, что она будет здесь?
– Их с Салазаром, по идее, здесь не должно было быть. Работа Витт состояла в том, чтобы выманить его отсюда на целый вечер.
– Ее работа?
– Она помогает Стефани. Оказывает ей любезность. Нам стало известно, что когда-то они с Салазаром были знакомы. Причем очень даже близко. Что мы только что видели собственными глазами. Стефани попросила ее возобновить контакт и попытаться выведать у Салазара, что происходит. Она всего лишь разрабатывает его.
Малоуна его слова не убедили. Неужели Кассиопея действительно лишь играет отведенную ей роль? Пытается войти в доверие Салазару? Если да, то она превосходная актриса. Каждое ее слово звучало убедительно. Теперь сам Салазар просит ее о помощи.
– Хочу заглянуть в его кабинет.
Малоун схватил Люка за руку.
– Это все, что ты утаил от меня?
– Ты еще в своем книжном магазине сказал, что знаешь о мормонах. Ты знал, что Кассиопея Витт родилась в мормонской семье?
Коттон смерил Люка колючим взглядом.
– И что из этого? Она здесь сейчас потому, что они с Салазаром – друзья детства. Их родители дружили и, да, были членами одной Церкви.
Похоже, сегодня ночь сюрпризов.
– Может, ты все-таки отпустишь мою руку?
Малоун ослабил хватку. Люк проскользнул в кинозал. Коттон последовал за ним.
Они вошли в кабинет, теплый и просторный. Деревянные стены были выкрашены в зеленый цвет. Свет был включен, шторы задернуты.
– Неужели он не держит в доме прислугу? – удивился Малоун. Не хватало нарваться на какого-нибудь лакея.
– Согласно имеющейся информации, прислуги в доме немного и она никогда не остается здесь на ночь. Салазар предпочитает одиночество.
Зато сюда в любой момент могут нагрянуть остальные даниты.
– Те двое уже вполне могли разгадать уловку с телефоном. Живо делай зачем пришел. Он читал ей что-то вроде старинного дневника.
Люк подошел к письменному столу. При помощи служебного телефона быстро сфотографировал рисунки на потрепанных страницах, особенно те, что были отмечены бумажными закладками, после чего принялся изучать содержимое ящиков письменного стола. Малоун в это время рассматривал установленную на пюпитре карту. Из подслушанного разговора он запомнил названия мест, где селились мормоны во время их странствий к берегам Большого Соленого озера.
В свое время Коттон побывал в Науву, в штате Иллинойс, где в течение семи лет находилась штаб-квартира мормонов. Нынешний храм был новоделом, воздвигнутым на месте старого, разрушенного погромщиками в XIX веке.
Ненависть. Как же она бывает сильна!
Как и ревность.
В данный момент им владели оба чувства.
Он должен прислушаться к самому себе – он не какой-то там старшеклассник, а мужчина, которому эта женщина небезразлична. Он десять лет не жил с первой женой и развелся три года назад. Он слишком долго был один. Кассиопея буквально перевернула его жизнь. Изменила ее к лучшему. По крайней мере, ему так казалось.
– Посмотри-ка сюда, – окликнул его Люк.
Малоун шагнул к столу, огромному, инкрустированному слоновой костью, с причудливой чернильницей из оникса. Люк протянул ему какой-то том. Как оказалось, каталог «Доротеума», одного из старейших аукционных домов, со штаб-квартирой в австрийском Зальцбурге. Малоун имел с ним контакты, как в связи с заданиями «Магеллана», так и по своим книжным делам.
