Через одиннадцать дней после того, как книга легла на прилавки магазинов, верующие в ее слово собрались в Файетте, штат Нью-Йорк, и создали Церковь, которая восемь лет спустя получила название Церковь Иисуса Христа Святых Последних Дней.
«Пробил твой час, Хусепе. Пророки наблюдают за тобой. Ты – их данит, тот, кто понимает, что поставлено на карту».
Он пришел сюда, чтобы потребовать то, что принадлежит ему по праву.
И не только эту книгу.
Ему нужна и книга, и Кассиопея. Чем дольше она была рядом с ним, тем больше Салазар желал ее.
Он был не в силах это отрицать, да и не хотел.
Глава 31
Вашингтон, округ Колумбия
Стефани лениво ковыряла завтрак, поданный ей и президенту. Она была не особенно голодна, но это давало возможность обдумать услышанное. Она уже давно варится в этой каше, чтобы понимать, что к чему. Одни игры, в которые ей приходилось играть, были глупыми. Другие – откровенной чепухой. Третьи доставляли головную боль. Но изредка бывали и настоящие.
– Мы с Эдвином занимаемся этим уже больше года, – признался Дэниелс. – Лишь мы вдвоем плюс небольшая помощь со стороны разведки. Но события развиваются стремительно. Как только Роуэн вышел на тебя, мы сразу поняли, что ему нужно.
Нелл отложила вилку.
– Не любишь яичницу?
– Честно говоря, терпеть не могу.
– Все не так плохо, Стефани.
– В отличие от меня, тебе не светит предстать перед Конгрессом. Кстати, сдается мне, ты был в курсе, что под меня копают.
Дэниелс покачал головой.
– Я надеялся, что так будет, но точно не знал.
– Надеялся?
Президент отодвинул тарелку в сторону.
– Вообще-то я тоже не любитель яичницы.
– Так почему мы тогда ее едим?
Дэниелс пожал плечами.
– Не знаю. Я просто попросил что-нибудь приготовить. Все не так просто.
– А почему мы здесь, а не в твоем кабинете?
– Там слишком много посторонних ушей и глаз.
Странный ответ, но Стефани никак не отреагировала.
– Как ты понимаешь, – продолжил Дэниелс, – Мэри Тодд Линкольн, по всей видимости, была психически неуравновешенной.
– Она была несчастной женщиной, которая потеряла всех дорогих ей людей. Удивительно, как она вообще не сошла с ума.
– Его оставшийся в живых сын Роберт так и считал. Он поместил ее в сумасшедший дом.
– И ей удалось в судебном порядке опротестовать его действие?
– Да, она так и сделала. Затем, вскоре после этого, она отправила письмо Улиссу Гранту. С какой стати ей было это делать?
– Похоже, она была не такой сумасшедшей, какой нам ее рисует история. Грант не только сохранил это письмо, но и приказал засекретить. После восемьсот семьдесят шестого года у нас было еще много президентов. Почему ты первый, кого оно заинтересовало?
– Я не первый.
А вот это уже интересно. Стефани навострила уши.
– Имеются свидетельства, что его читали оба Рузвельта. А также Никсон, – продолжил Дэниелс.
– Я почему-то не удивлена.
Дэниелс усмехнулся.
– Я подумал о том же. В кабинете Никсона были два мормона. Он с симпатией относился к их Церкви. Он оказывал им знаки внимания в шестидесятом, шестьдесят восьмом и семьдесят втором году. В июле семидесятого он побывал в Солт-Лейк-Сити и встретился с Пророком и Двенадцатью его Апостолами. Тридцать минут, без прессы, за закрытыми дверями. Несколько странно для президента США, тебе не кажется?
– Зачем ему это?
– Затем, что хитромудрый Дик хотел знать, правда ли то, что Мэри Тодд написала в своем письме. Действительно ли у мормонов есть то, что некогда вручил им Авраам Линкольн.
– Что же он выяснил?
– Это мы никогда не узнаем. Все те, кто присутствовал на той встрече, давно мертвы. За исключением одного.
– Значит, с ним нужно поговорить.
– Что я и собираюсь сделать. – Дэниелс указал на записку Мэдисона. – Слава богу, мы ее нашли. Иначе мы даже не знали бы, в каком направлении следует вести поиски.
Взгляд Стефани скользнул по стенам и остановился на портрете Джона Адамса, первого вице-президента.
– Ты должен докопаться до сути, Дэнни.
Ага, она назвала его Дэнни! Похоже, Стефани и впрямь на него зла.
– Мне нравится, когда ты называешь меня по имени.
– А мне нравится, когда ты говоришь начистоту. – Она сделала паузу. – Что, кстати, бывает крайне редко.
– Я всего лишь хочу спокойно закончить мой второй срок, – негромко признался Дэниелс. – Пусть последние несколько месяцев пройдут мирно. Хватит с нас приключений. Но Таддеус Роуэн, похоже, думает иначе.
Стефани ждала, что он скажет дальше.
– Он уже больше года пытается подобраться к некоторым засекреченным документам. К тем, к которым невозможно получить доступ. Невозможно по определению. Он давил на ЦРУ, ФБР, АНБ, даже на пару чиновников из Белого дома. Роуэн знает, как и на кого давить, на какие клавиши нажимать. До сих пор ему многое удавалось. Сейчас он пытается подобрать ключик к тебе.
Теперь все понятно.
– Значит, мне предстоит стать наживкой?
– Почему бы нет? Мы с тобой прекрасно понимаем друг друга. Вместе у нас все получится.
– То есть у нас нет выбора.
– Это то, чего мне будет не хватать, когда я уйду в отставку. В том, что касается меня, вы все снова получите возможность выбора.
Стефани улыбнулась. Да, Дэнни верен себе.
– Вообще-то, я хотел поговорить с тобой раньше, но, похоже, правильно сделал, что не стал. Зато теперь, когда Роуэн подбирается к тебе, самый момент это сделать. Он ничего не заподозрит, а если и заподозрит, то все равно, сдается мне, пойдет на риск.
– Чего именно ты от меня ждешь? Что я должна сделать?
Дэниелс показал на записку Мэдисона.
– Во-первых, найди то, что Мэдисон спрятал в Монпелье. Я не хочу, чтобы ты занималась этим сама. У тебя ведь найдется агент, которому можно доверять?
– Есть. Он сейчас в Вашингтоне, только что вернулся.
Нелл выразительно посмотрела на Дэниелса, и тот понял.
– Люк справится с таким заданием?
– Он хороший агент, Дэнни.
– Хорошо, тогда пусть займется. Но если провалит задание, пусть пеняет на себя. Я и так уже раз замолвил за него словечко. Второго раза не будет.
– Сдается мне, Люк не единственный в очереди на увольнение.
