Они не успели сделать и полсотни шагов, как вдруг поток листьев с шелестом хлынул сверху на землю.
– Мэт! – воскликнул Дэниел и не прибавил к этому других слов: ожившим чувствам его не нужна была никакая оболочка.
– Дэн! – воскликнул Мэтью (ему хватило одного этого слова, чтобы разделить свой восторг с другом).
В свете факелов листья и иглы падали целыми роями, на мгновения заполоняя всё свободное пространство. Они обдавали тела, заставляя нервы чувствовать даже сквозь одежду. Они будто стаскивали её с тел, такими живыми были их прикосновения.
– Мэт!
– Дэн!
Но главным в Новосветном Листопаде был шелест падавших листьев… роёв листьев… глухой, всеохватывающий, всепроникающий… как будто кто-то огромный, величиной с Садорн, набрал полную грудь воздуха и выдохнул его откуда-то сверху на кроны леса… потом ещё набрал и снова выдохнул… и ещё… и ещё… И листья переполошились и с криком (их криком был шелест) падали вниз, цепляясь друг за друга, за ветки, за всё, что попадалось им на пути. Шелест оглушал воздух то слева, то справа, то сразу везде. Он пронизывал тела и забирал души. И души метались, захваченные шелестом: они оказывались то слева, то справа, то их будто разрывало в невидимые клочья. А тела, оставаясь без душ, трепетали и покрывались холодными мурашками. А когда души снова возвращались в них, они выходили из оцепенения и наливались теплом.
– Мэт!
– Дэн!
Поток то стихал, то возобновлялся… Семимес шёл перед Мэтью и Дэниелом и радовался на них. И это ничего, что они так громко кричали друг другу, ведь всё равно их крики поглощал шелест Новосветного Листопада…
Вскоре вся земля, на которой стоял Садорн, была покрыта толстым, но легковесным настилом из опавших листьев и хвои. Идти по нему было приятно: ноги ступали по мягкой толще, она легко принимала и отпускала их… Идти по нему было весело: его подвижные лоскуты то заставляли ноги проскальзывать назад, замедляя ход путников, то подначивали их прокатиться по настилу, убыстряя его. Поначалу ноги Мэтью и Дэниела с удовольствием принимали эту игру и забавлялись ею. Но сделав несколько сотен шагов и, в дополнение к этому, ещё несколько сотен разных штучек (которые нельзя было назвать шагами), вроде кружения юлой, ездок, скольжений, швыряний (ноги словно были созданы для швыряния листьев), они вдруг отяжелели и перешли на почти привычный ход, и отличался он от привычного тем, что бедные ноги с нетерпением (вернее, с большим терпением) ждали края этого коварного настила.
– Ну что, угомонились, боровички? – спросил Семимес вовсе не для того, чтобы получить ответ. – Постарайтесь до привала забыть про свои ноги и про пол, по которому они ступают, – глядишь, полегчает.
– Спасибо за совет, проводник, – простонал Мэтью (нарочно простонал). – Пораньше бы его услышать.
– До времени от него бы никакого толку не было, – возразил ему Семимес. – Всё равно бы резвились, словно дети малые.
– А что если весь этот урожай козам на корм пустить? Как, проводник? Есть в этом прок?
Семимес сделал ещё пару шагов, взвешивая сказанное Мэтью, прежде чем ответить ему.
– Вот так так! Вот так Мэт! Говорил же я: дошлый парень. Так оно и есть: идёт да про козью выгоду думает.
– Ты хвалишь меня или ругаешь?
– Дивлюсь я на тебя, на твою смекалку.
– Хвалит, хвалит, – вступил в разговор Нэтэн. – У нас так и заведено: после праздника и сельчане, и лесовики опавшую листву, пока она соками не изошла, для коз собирают. А что козам не годится, лесу остаётся. Наш Семимес в этом деле не последний.
– Вернёмся из похода – коз заведём. А, Мэт-Жизнелюб? – вроде как предложил Гройорг.
– Не обещаю, Гройорг-Квадрат, но и не отказываюсь, – ответил Мэтью.
– Коза – дело полезное… и ферлинги какие-никакие всегда в кармане водиться будут… с молочка-то, – заключил Семимес и добавил: – У нас с отцом водятся, спасибо Нуруни. Как там она нынче без меня? Скучает, небось? Известное дело, скучает.
– Как там она… нынче? – сказал Мэтью, подумав о чём-то своём (последние слова Семимеса подтолкнули его к этому).
– Как там она, девушка из Нет-Мира? – сказал Дэниел вполголоса, для одного Мэтью, услышав его слова и мысли.
Глава вторая
«Как там она?»
Светящиеся точки на экране электронных часов отсчитывали последние секунды четверга. Это радовало Кристин, хотя сил для прочувствования этой радости у неё почти не осталось, и радость выходила какая-то уставшая. Завтра… Она не знала, подарит ли ей удачу завтрашний день. Но завтра, точно, позвонит Тимоти Бейл. И теперь её душе было за что зацепиться – за этот звонок. И поэтому ей не было так плохо, как было все эти дни. Она ютилась в своём кресле напротив телевизора, который жил своей жизнью. Странно, почему-то он, неугомонный и шумный, не мешал, а даже помогал ей сосредоточенно просматривать кадр за кадром её собственную жизнь, начиная с воскресного вечера.
* * *
В воскресенье около шести она набрала номер домашнего телефона Дэна – Дэн не ответил. Она позвонила на его мобильный – он тоже не хотел отвечать человеческим голосом. Она перезвонила что-то около семи… полвосьмого… в восемь – вариации на тему «равнодушная бесконечность».
«Может, он снова улетел к Маргарет?»
– Алло! – ответил женский голос.
Кристин не узнала его: то ли это Маргарет, то ли Сибил – голосом своей хозяйки.
– Здравствуйте. Это Маргарет?
– Это Сибил, дорогая моя деточка! Я тебя узнала! Кристин? – уже явно не голосом Маргарет затараторила Сибил и не дала Кристин ответить. – Девочка моя, Маргарет уже легла, но, если у тебя срочная надобность, я её подниму. А так мне расскажи – я ей слово в слово всё передам. Хорошо, что ещё не ушла…
– Сибил! Просто скажите мне: Дэн там?
– Нет, деточка, Дэнни больше не приезжал. Как отгостили вы у нас, так с тех пор и не показывался. А что это ты так переживаешь? Я по голосу слышу, переживаешь. Не переживай, деточка, объявится Дэнни. А как объявится, так вместе и приезжайте. А то быстро ты от нас сбежала.
– Спасибо, Сибил. Если Дэн… хотя нет…
– Что, деточка?
– Нет, ничего. Маргарет от меня привет.
«Не понимаю, знает ли она что-то или… „Не переживай, объявится Дэнни“. Её длинный язык не поймёшь, – думала Кристин. – Где же он?.. Ещё этот дневник подвернулся. Он-то точно знает, где Дэн. Он-то и взял его в оборот. Плохо мы расстались. Зачем я так резко с ним? Ляпнула про бездну. Но мне и вправду померещилось. Не затянула бы она его. А может, уже затянула?.. Что за чепуху я несу?! Чепуху или не чепуху? Может, Мэт что-то знает?»
– Алло!.. Алло, слушаю вас!
– Здравствуйте. Это телефон Мэтью Фетера? Я правильно попала?
– Правильно. Только Мэтью сейчас нет дома. Я ответила по его телефону. Я его мама. А с кем я разговариваю?
