– Похоже, не показалось.
Вдруг сквозь волны гула ребята услышали, как с ударом открылась входная дверь и в дом кто-то ворвался.
– Кто это?! – с тревогой в голосе вскрикнул Дэниел.
– Тихо! – Мэт крепко взял его за руку. – Стой на месте! Он побежал влево от входа.
– Что будем делать?
– Не знаю. Слушать.
Тот, кто вторгся в дом, казалось, с яростью открывал дверь за дверью и с шумом рыскал по комнатам.
– Что он ищет, Мэт?
– Слезу. Или дневник?
– А Семимес? Малам? Где они?
Через несколько мгновений шаги уже приближались к ним с другой стороны. На слух это был мощный и решительный зверь, которому нипочём были ни шаткий пол, ни толкавшие в бока стены коридора, ни неведомый гул в полутьме. Ребята резко повернулись на шаги. Мэтью взял свечу из руки Дэниела и выставил её вперёд в готовности защититься ею от зверя… Ещё через мгновение в свете огня, вместо зверя, они увидели Семимеса, разъярённого, с палкой в руке.
– В доме чужак! – отрывисто проскрипел он и рукой, свободной от оружия, выхватил свечу у Мэтью. – У дома я проверил. Когда это началось, я выпрыгнул через окно и обежал дом вокруг. Он прячется здесь. Сле…
Дэниел и Мэтью должны были услышать привычное «следуйте за мной», но что-то заставило Семимеса запнуться.
– Стойте! – сказал он настороженно.
Ребята посмотрели туда, куда устремил напряжённый взгляд Семимес, – на дверь в запертую комнату.
– Замка нет! – сказал Мэтью, сообразив, в чём дело.
– Чужак – там, – решил Семимес и, не колеблясь, навалился на дверь плечом – та не поддалась. – Подпёрта изнутри – не открыть.
– Может, вместе попробуем, – предложил Дэниел.
– Тихо! – громко прошептал Мэтью и указал пальцем на дверь.
Все прислушались.
– Вылезай! Вылезай быстрее! – глухо донеслось из запертой комнаты.
– Вылезаю… вылезаю, Мал-Малец в помощь мне, – ответил крепкий, хриплый, натужный голос.
– Так уж и в помощь?! Эта дубина тянет тебя вниз! Дай-ка её мне!
– Не говори так, не то обижусь!
– Ладно. Тогда давай руку! Не мешкай!
– Эта штука не сработает. Скорее я затяну тебя обратно в эту дыру, чем ты меня вытащишь.
Гул и тряска то стихали, то снова усиливались.
– Семимес, похоже, их там двое, – предположил Дэниел.
– Точно, двое, – подтвердил Мэтью.
– Поднимай её! – снова раздалось за дверью.
– Дай отдышаться! Такие переходы не по мне!
– Передохнёшь, когда угомоним ток… Теперь опускай!
– Опускаю… опускаю, Мал-Малец в помощь мне!
– Закрывай плотнее!
Гул и тряска затихли. Мэтью и Дэниел на всякий случай попятились от двери.
– Добро пожаловать на мою сторону, в Дорлиф! – послышался знакомый голос.
– Это отец, – сказал Семимес, и враждебность к двери, подпёртой изнутри, спала с его лица. – Но нам лучше убраться восвояси. Всё кончилось, и это хорошо. Очень хорошо.
– Да, уж лучше отца за чужака принять, чем чужака за отца.
Семимес пристально и как-то недоверчиво посмотрел на Мэтью, но не нашёл в его глазах того, о чём сам в это мгновение подумал. И без задней мысли ответил:
– Чужак в доме, Мэт. Правда, этот чужак не такой уж чужак. Но нам всё-таки лучше убраться восвояси. И о том, что мы были здесь, завтра ни слова.
Семимес вернул свечу Мэтью, Мэтью – Дэниелу.
Ребята разошлись по своим комнатам. Семимес уснул скоро, полагаясь на ясность утра. Мысли же Мэтью и Дэниела снова оказались в коридоре и нашли друг друга. И ещё долго наполненный мраком замкнутый круг его не отпускал их. Они, прижимаясь друг к другу и онемев от страха, но всё-таки оставаясь мыслями, медленно, крадучись продвигались вперёд, силясь что-то понять. Но коридор уходил и уходил, пугая не только мраком, но и своей нескончаемостью. Время от времени он дразнил мысли: показывал им что-то и тут же прятал, и трудно было распознать, что появлялось в нём, чтобы тотчас скрыться за одной из дверей, одной из множества запертых дверей… Вот показался морковный человечек с палкой в руке. Он спустился по лестнице с гигантского гриба и кивнул мыслям: идите, мол, за мной. Но через мгновение исчез, и гриб тоже исчез, будто ни того, ни другого не было. И лишь застенный голос горбатого существа, похожего и непохожего на человека, приказывал: «Вылезай!.. поднимай!.. закрывай!..» Коридор уходил… и звал… звал…
* * *
Вокруг было много света, когда Мэтью услышал негромкий стук в дверь и открыл глаза. За стуком последовал голос:
– Это Семимес. Я войду?
– Да, Семимес… Доброе утро.
– Добрый день, Мэт. Пора вставать, а то на совет опоздаем.
– Я бегом.
– Да, поторопись – негоже Фэлэфи подводить. А я пойду Дэна разбужу.
Дэниела пришлось легонько толкнуть в бок, чтобы он проснулся.
– Ну, ты и соня, Дэн! Так всё самое важное проспишь.
– Я, похоже, совсем недавно уснул: ночная история не давала мне покоя.
– Скоро полдень. Одевайся побыстрее, – проскрипел Семимес, направляясь к двери.
– Семимес, – окликнул его Дэниел… и спросил с улыбкой: – Надо мной потолок или крыша?
– У нас, дорлифян, небо вместо крыши, – Семимес расплылся в ответной улыбке.
– У нас, дорлифян, небо вместо крыши, – с умилением повторил Дэниел.
Семимес подождал ребят в коридоре.
– Доброе утро, Мэт.
– Семимес сказал, что уже день. Так что добрый день, Дэн-дорлифянин. Как спалось на новом месте?
– История одна вон про ту комнату приснилась.
– Не поверишь, мне тоже.
– Дэн, Мэт, не время сейчас байки рассказывать. Очень не время. Когда будете готовы, – Семимес кивнул в сторону комнаты воды и мыла, – приходите в гостиную. У нас гости. Ночью пришёл давний друг отца, Гройорг.
– Это тот чужак, что рычал медведем в запертой комнате? – спросил Мэтью. – Любопытно, как он туда пробрался.
– Тот, да не тот, – Семимес сохранял серьёзность. – Запомните – не было никакого медведя в запертой комнате.
– Мы с Дэном всё поняли – рот на замке… как запертая комната.
– Мэ-эт, – Семимес покачал головой. – Далась тебе эта запертая комната. Я вам ещё что-то скажу: утром пришёл Савасард.
– Савасард?!
– Да, Дэн, Савасард. Ну, ступайте, ступайте. Ждём вас в гостиной…
…Перед тем как открыть дверь, за которой ребят ждали знакомые и незнакомые им люди, Мэтью спросил Дэниела, заметив, что тот обеспокоен:
