– Где ты постоянно избегаешь общения со мной.
– Я провожу с тобой больше времени, чем кто-либо другой.
«Да. В постели».
Ее щеки стали пунцовыми, когда Марко бесстрастно уставился на ее лицо.
– Верно, – произнесла она. – Но мы до сих пор не поговорили о будущем.
– Ты снова за свое?
– Да, Марко. Снова. – Она встала, чтобы противостоять ему.
Марко подумал, что перед ним не молодая женщина, с которой он познакомился в Тоскане, а львица, защищающая своего детеныша. Кассандра обхватила тонкими руками живот. Она так сильно отличалась от всех женщин, которых он когда-либо знал, что на мгновение он опешил. Когда секретарша осторожно постучала в дверь, чтобы напомнить ему о вымышленном совещании, он был с ней довольно груб.
– Не отвлекайте меня, пожалуйста, – заявил Марко. – Ни с кем меня не соединять, пока я не скажу.
– Да, сэр.
Секретарша осторожно закрыла за собой дверь, почувствовав напряжение между боссом и Кассандрой.
– Итак? – Он посмотрел на Кассандру.
– Мне пора возвращаться домой.
Он повернулся и посмотрел в окно, зная, что, если бы любая другая женщина заявила ему об этом, он испытал бы облегчение. После слов Кассандры он чувствовал все что угодно, кроме облегчения.
– Зачем? – тихо спросил он.
– Твое отношение к будущему говорит мне, что я должна сама спланировать свою жизнь, – настаивала Кассандра, стараясь сохранять спокойствие. Но в конце концов она снова разбушевалась. – И пока ты считаешь, будто моя жизнь в твоей квартире в качестве гостя – это нормально, я хочу, чтобы у меня появился настоящий дом, куда я принесу своего ребенка. Поэтому я возвращаюсь в Англию. Это не импульсивное решение. Я приняла его не потому, что у меня разыгрались эмоции. – Марко молчал. – Я поступаю разумно. Я должна уехать в ближайшее время, пока мне еще разрешено летать. И я должна успеть подготовиться к родам.
– Похоже, ты все просчитала. – Он чувствовал себя ужаленным, обиженным и отвергнутым ее требованиями. Он привык сам принимать решения. Люди подчинялись его решениям, а не наоборот.
– Я просто не могу сидеть и ждать рождения ребенка, – настаивала она, – не зная будущего.
Марко поднял телефонную трубку.
– Синьорина Рич уходит, Паоло, – сказал он. – Ты ждешь ее у главного входа? Да. Спасибо.
Положив трубку, он встретил изумленный взгляд Кассандры.
– Я всего лишь хотел тебе помочь, Кассандра.
* * *
«Холодный, бесчувственный мерзавец!» Касс правильно сделала, что решила уехать. И чем раньше, тем лучше!
Она была шокирована и молча следовала за сдержанной секретаршей Марко к лифтам. Женщина вошла в лифт вместе с ней. Кассандра подумала, что она решила проверить, уйдет ли она из здания. А потом секретарша доложит своему бессердечному хозяину, что ее миссия выполнена.
Прижавшись спиной к холодной стальной стенке лифта, Касс поняла, что все воспринимает слишком близко к сердцу. Она пришла, чтобы сообщить Марко свое решение вернуться домой. Однако он мог ее остановить. Но он ее не просто не остановил, а фактически выгнал.
Касс твердо сказала себе, что снова отреагировала слишком бурно. Всему виной ее беременность и обострившаяся чувствительность. Именно поэтому она запретила себе плакать. Она ожидала от Марко большего – реальных чувств, хотя ей следовало знать, что Марко ди Фивиццано не способен что-либо чувствовать. Касс начала подумывать, не разорвать ли ей с ним все связи окончательно. Марко пугающе противоречивый человек, и она не может поверить, что когда-нибудь он изменится. Он может быть нежным и любящим, а через минуту становится отстраненным и бесчувственным.
Касс быстро доехала до пентхауса – на дорогах почти не было транспорта. Она чувствовала себя лучше и увереннее, приготовившись к новому этапу в своей жизни, не подозревая о том, что ее ждет очередное разочарование. Войдя в дом, она сразу заметила, что в коридоре стоит ее потрепанный старый чемодан. Ей показалось, что на нее вылили ведро ледяной воды, когда она подошла к чемодану и приподняла его. Кто-то сложил ее вещи. Должно быть, горничная, которой Марко позвонил из офиса. Он хотел, чтобы Касс уехала до его возвращения домой.
По какой-то причине она взглянула на столик, на котором Марко оставил ей денежный чек. У нее сильно сжалось сердце, когда она увидела оставленное ей сообщение. Оно не было написано рукой Марко. Вероятно, он продиктовал его горничной. Сообщение было кратким:
«Позвони мне в офис, когда будешь готова уезжать. Ты полетишь домой на моем самолете. Марко».
Касс прислонилась спиной к стене и медленно сползла на пол. Ей не следовало забывать, как легко Марко отгораживается от людей. Слишком поздно думать о том, что она хотела ему сказать. У нее не будет такого шанса.
Почему она не сказала ему в офисе, что Касс не станет его отталкивать и после рождения ребенка позволит ему приезжать к нему в любое время? Касс посмотрела на чемодан, зная, что по-прежнему может позвонить ему, когда родится малыш. Она убедит Марко, что у нее достаточно денег, чтобы содержать себя и ребенка, пока она не устроится на работу. Она хотела рассказать ему о замечательном детском саде и начальной школе в своей деревне. Больше всего на свете она желала сказать Марко о том, что полюбила его. Наплевать, что он думает о ней и как к ней относится. Она все равно хотела признаться ему в своих чувствах.
Опустив лицо на колени, Кассандра скрестила руки над головой, словно отгораживаясь от мира. В глубине души она знала, что уже слишком поздно что-либо менять. Марко показал себя холодным и жестоким человеком. Она должна была догадаться, что мужчина, достигший такого успеха, как Марко, вряд ли станет терпеть неопределенность. Как только он понял, что Касс ждет от него того, чего он дать ей не в состоянии, он решительно от нее отгородился. Это не помешало Касс любить его или вспоминать каждую минуту, когда он был с ней добрым, веселым, сексуальным и нежным. Любовь действительно безгранична, размышляла она.
Касс приняла душ и надела чистую одежду, которую достала из чемодана. Она позвонила в офис Марко, и та же сдержанная секретарша ответила на ее звонок и заверила, что передаст ее сообщение.
Повесив трубку, Касс сказала себе, что правильно по ступает, уезжая в Англию. Так будет лучше для них обоих. Марко должен жить в Риме, а она не желает оставаться с ним, как кобыла, вынашивающая жеребенка.
Но если она приняла правильное решение, то почему чувствует себя такой опустошенной?
Потому что у нее нет уверенности в будущем, а Мар ко постоянно отказывается о нем говорить. Конечно, она чувствует себя опустошенной. Она понятия не имеет, увидится ли с Марко еще когда-нибудь. Но она начинает жить заново. Прошлое негативно повлияло на обоих, и у них нет шансов на счастливое будущее вместе. После рождения ребенка они договорятся, что делать дальше, но их отношения друг с другом обсуждаться не будут.
