Юлия молчала.
– Спокойно, спокойно… – Антон тяжело дышал, по вискам стекал горячий пот. – Значит, Руслан, или Учитель, не знаю, кем он там был для тебя…
– НИКЕМ!
– Ладно, никем… Он тебе сообщил, что его сестру зовут Юлия. С какой целью?
– Откупиться хотел. Торговался, сука! Когда я его прихватил и он пришел в себя, сразу заскулил – у него сестра в Жашкове, богатая, она за него сколько хочешь заплатит. Объяснил, где живет, телефон надиктовал…
– Ты звонил?
– Нет!
– Еще раз, Олег, – ты звонил по этому номеру?
– Не я – Оксана!
– Она была с тобой? Там, в доме?
– Нет, в гостинице. Я не хотел, чтобы она… Но как я мог ей отказать в праве увидеть эту тварь на ее месте?
– А она зачем звонила?
Олег не спешил с ответом. Но ствол ружья медленно-медленно, всего на пару сантиметров, опустился вниз.
– А теперь послушай меня, Олег Родионов. – Сахновский старался говорить короткими, емкими, убедительными фразами. – Мы приехали сюда только для того, чтобы поговорить. С тобой и с Оксаной. Для женщины, которую ты поставил на колени, этот разговор крайне важен. Нам нужны ответы всего на несколько вопросов. После этого мы уедем – и я клянусь тебе, что больше никто – слышишь, никто! – ни тебя, ни Оксану не потревожит. Следствие закончено, дело вот-вот будет закрыто, жизнь пойдет своим чередом, и у вас все будет хорошо. Ты напрасно испугался нас, Олег, слышишь?
– Было бы кого! – Почему-то слово «испугался» подействовало на него сильнее всего. – Так ты точно не из ментовки?
– Будь я ментом, я бы уж точно был здесь не один.
Олег опустил ружье.
Юлия глубоко вздохнула, но не смогла подняться – просто осела на пол, упираясь в него обеими руками.
Антон не успел расслабиться: в уши внезапно ударил отчаянный вопль:
– ОЛЕ-Е-ЕГ!!! НЕ-Е-ЕТ! НЕ ТРОНЬТЕ ЕГО!
А в следующее мгновение кто-то с разбегу прыгнул ему на спину и из-за плеча вцепился в руку, сжимавшую пистолет.
Сахновский рванулся, пытаясь освободиться, еще не соображая, что происходит. Палец, лежавший на спуске, дернулся.
«Черт, предохранитель!» – успел подумать Антон, и тут же грохнул выстрел.
Над ухом завизжали.
Олег Родионов глухо охнул, попятился, прислонился к стене, а затем медленно сполз вниз.
На лице у него так и осталось изумленное выражение, а на камуфляжной фуфайке тем временем расплывалось темно-багровое пятно.
Даже ребенок не промахнулся бы с такого расстояния.
Антон разжал ладонь – «макаров» с грохотом упал на пол.
– ЗАМОЛЧИ, ЧЕРТ БЫ ТЕБЯ ПОБРАЛ! – бешено рявкнул он.
Мгновенно стало совершенно тихо.
С улицы доносилось птичье пение. Раненый негромко постанывал на полу.
Ну вот – приехали.
9
– Спокойно, – наконец выдавил из себя Антон, обращаясь скорее к себе, чем к тем, кто находился в комнате. И повернулся, чтобы взглянуть на виновницу того, что случилось. Невысокая хрупкая девушка в шортах и коротенькой майке, не скрывающей довольно развитые для такой худощавой особы формы.
Оксана бессильно уронила руки и отступила на несколько шагов, еще не вполне осознав, что произошло, а затем бросилась к Олегу.
Сахновский остановил ее, схватив за руку. Девушка рванулась, но Антон держал крепко.
– Убил! ТЫ ЕГО УБИЛ! – яростно выкрикнула она.
– Тише! – рыкнул Антон. – Не суетись!
Девушка извивалась, пытаясь освободиться, и удерживать ее с каждой секундой становилось все труднее. Но тут подоспела помощь – Юлия собралась с силами, метнулась к Антону, обхватила девушку – и руки Сахновского наконец-то освободились.
Сил у Юлии было меньше, зато действовала она куда решительнее и жестче: развернула ее лицом к себе и одну за другой влепила несколько пощечин подряд. При этом голова Оксаны болталась, как у тряпичной куклы.
– Довольно! – скомандовал Антон.
– Пожалуйста, хватит! – неожиданно жалобно попросила и девушка. Это подействовало: Юлия обняла ее и крепко прижала к себе.
– Прости… Прости, девочка… Я не хотела…
– Все в порядке… Я уже… Вы – Юлия… У вас есть право… – Внезапно Оксана уткнулась лицом в грудь женщины и разрыдалась.
– Какое право, о чем ты… Ох, бедная малышка, как же тебе досталось…
– Может, мы к этому вернемся попозже? – Сахновский окончательно опомнился. – У нас раненый. Надо быстро принимать меры.
Юлия разжала объятия. На Антона смотрели две пары испуганных женских глаз.
– Я не хотела… – пробормотала Оксана. – Просто увидела вас… в окне… Вы целились в Олега…
– Да никто не хотел. Это у меня рука дрогнула. – Антон прикусил губу. – Ты разве не слышала, о чем шла речь? Ты что на улице делала?
– Шины прокалывала, – потупилась Оксана.
– Какие еще шины?
– Ваши.
Антон и Юлия переглянулись.
– Зачем?
– Олег сказал. Я вылезла через окно – у меня получается тихо-тихо… Чтобы вы за нами не погнались…
– Вы, значит, собирались удрать. И далеко?
Оксана пожала плечами:
– Не знаю… Вы же нас нашли…
– Большей глупости в жизни не слышал, – раздраженно заявил Сахновский. – А дураков я на своем веку навидался. Ладно, с содержимым ваших голов будем разбираться потом, а сейчас мне надо осмотреть парня.
Приблизившись к Олегу, он присел на корточки и осторожно убрал окровавленную руку, которой тот зажимал входное отверстие раны. Затем взглянул парню в лицо:
– Боль чувствуешь?
– Терпимо.
– Молодец. Только не изображай героя, сейчас не требуется. Осторожно повернуться на бок сможешь?
Помогая парню, Антон уложил его на правый бок, заглянул за спину.
– Паршиво…
– Что? – простонал Олег, тяжело дыша.
– Выходного отверстия нет. Пуля засела где-то под диафрагмой.
– Что это значит? – спросила Юлия, машинально прижимая к себе Оксану.
– Что вообще означает любое полостное ранение? – раздраженно буркнул Антон. – Извлекать пулю здесь – есть риск массивного кровотечения. Везти в больницу не на чем – колеса проколоты.
– Там, за домом, «Нива»… – выдавил Олег.
– И куда нам на этой твоей «Ниве» податься? У медиков закон: огнестрельная рана – врач обязан сообщить органам. Придется объясняться, что здесь произошло. А главное – почему. Кому-нибудь нравится такая перспектива?
