Лия и не собиралась спорить. Ее ответом был низкий стон, когда он наклонился и взял в рот ее сосок. Ничего подобного она никогда не испытывала. Одно ощущение сменялось другим. Но каждая ласка лишь увеличивала ее жажду наслаждения.
Пальцы Саида скользили по клитору, оказавшемуся еще более чувствительным, чем соски. Это был один из самых восхитительных моментов. Горячий жар испепеляющего наслаждения охватил все ее тело.
Лию воспитывали так, что ей никогда не удавалось поговорить о сексе ни с матерью, ни с одноклассницами. Для Хин Амари секс был абсолютным табу, и она считала, что и дочь должна разделять ее взгляды.
Лия выделялась и в школе, и на работе. В социальном взаимодействии она была почти такой же неискушенной, как и в сексе. Интимные прикосновения Саида впервые показали ей, насколько она неопытна и зажата.
Саид знал, на какие точки тела обратить внимание, чтобы доставить женщине максимум удовольствия.
Лия была так переполнена наслаждением, что казалось, будто она хочет вылезти из кожи. И это ощущение все нарастало. А потом что-то вспыхнуло, и исступленный восторг отозвался разноцветным огненным фейерверком. Она протяжно застонала.
Саид прервал ласки и поднял голову от ее груди. Их взгляды встретились. Ее удовлетворение смешалось с его первобытным желанием.
Его пальцы продолжали совершать круговые движения, вызывая дрожь и сокращения в ее теле.
– Ты прекрасна в своей страсти, habibti.
Эти слова подействовали на Лию так же, как и самые интимные ласки Саида. Она знала, что не является его любовью, но сердце все равно сжалось. Сегодня она могла быть его habibti.
Волны оргазма все еще сотрясали ее тело, заставляя метаться из стороны в сторону.
– Саид! – Это было все, что она могла выговорить.
Несмотря на выпитый алкоголь, Лия не нашла в себе смелости назвать его милым или любимым. К тому же ему нравилось, когда она произносит его имя. И она снова и снова повторяла его.
Саид склонился над ней, устроившись между ее ног, сорвав еще один поцелуй с ее губ. Его пальцы сменила напряженная плоть, послав легкую вспышку удовольствия и пробудив в ней новую волну страсти.
Теперь было не только наслаждение. Это была потребность почувствовать его в себе, ощутить его соединенным с ее телом на самом интимном уровне.
Прервав поцелуй, он сказал, тяжело и неровно дыша:
– Нам нужен презерватив.
– Презерватив? – повторила она, с трудом впуская это слово в затуманенное страстью сознание.
– Да. У тебя ведь нет? – Саид чертыхнулся. – Конечно нет. Это же не твоя комната. А на работу ты вряд ли берешь подобные вещи.
Лия впечатлилась столь длинной речью Саида, учитывая его состояние. И только потом до нее дошел смысл сказанного. Им нужен был презерватив, а у него его не было.
– Посмотри в ящике рядом кроватью.
Саид замер и уставился на нее. Это напугало Лию.
– А что, Тахира заказала презервативы?
– Нет. – Лия не стала сдерживать свою потребность успокоить его умиротворяющим прикосновением. – Она была твоей невестой. Так что это казалось целесообразным.
– Какая бестактность!
Лия промолчала.
Он достал то, что им было нужно, не теряя контакта с ее телом. А через несколько секунд, надев презерватив, снова устроился у нее между ног.
– Возможно, «предусмотрительность» все же более подходящее слово.
Ответная улыбка была неизбежной.
Саид расположился прямо перед входом в ее тело. Внутри Лии все замерло. Весь мир сжался до дыхания, что они разделяли между собой. Ничего, что не относилось к Саиду, сознанием просто не воспринималось.
Этот опыт Лия, если честно, никогда ни с кем не надеялась испытать. Тем более с принцем.
– Это будет быстро и жестко… Я слишком возбужден…
Несмотря на временное прояснение сознания, она все еще пребывала в тумане блаженства.
– Все хорошо.
Лия жаждала такого же удовольствия и для него. Саид тряхнул головой.
– Ты совершенна, habibti.
Лия хотела возразить, но подавилась воздухом, как только Саид начал входить в нее.
Даже при том, что он предупредил, что все будет быстро, он двинулся внутрь ее тела со всей возможной сдержанностью.
Лия выгнулась, чувствуя себя единым целым с Саидом. И тут же острая боль пронзила все ее существо, заставив резко втянуть в себя воздух.
Он посмотрел на нее:
– Все нормально?
Вряд ли он осознавал, что говорит по-арабски.
– Да. – Это было хорошо, даже если и больно.
– Внутри тебя так тесно.
Стиснув зубы, Лия смогла только кивнуть.
Саид слегка отстранился.
Несмотря на боль, она воскликнула:
– Нет!
Его дыхание было тяжелым. Саид едва сдерживал себя.
– Я никуда не уйду, ya ghazal… не бойся, – сказал он, задыхаясь.
И опять его слова растрогали ее. Газелью называла ее мама. Она говорила, что в ней есть все: и красота, и грация, присущая этому животному, образ которого так часто использовался в арабской поэзии.
И то, что Саид сказал «моя», говорило о его трепетном и нежном отношении к Лии. Он снова двинулся вперед, и Лия едва не вскрикнула. Она была рада, что сдержалась, когда боль перешла в наслаждение.
– Вот так, – выдохнул он. – Вот ты и расслабилась.
– Более чем… – удалось произнести Лии.
– Ты сказала, что у тебя еще никогда не было периода сексуального воздержания.
Она покачала головой.
– Скажи, что тебе нравится, habibti. Ни одна женщина не бывает так напряжена, если она ведет регулярную половую жизнь.
– Я хочу тебя.
Он снова начал двигаться, на что ее тело восторженно отозвалось, когда боль отступила перед наслаждением.
– Признаюсь, мне нравится думать, что в какой-то мере я первый.
Она сглотнула, пытаясь выразить согласие, не в силах произнести ни слова, пока он продолжал свои медленные уверенные движения.
– Сегодня ты моя, – удовлетворенно пробормотал он еще раз.
И опять Лия смогла только кивнуть, переполненная новыми ощущениями.
– Готова? – спросил он.
– Да, – ответила она, не имея, впрочем, никакого представления, к чему ей надо быть готовой.
Разве они уже и так не занимались любовью?
Он немного отстранился и затем властно двинулся вперед. Остатки боли растворились в экстазе, когда он вновь и вновь проникал в ее тело.
