– Ты выглядишь таким напряженным. Таким подбородком можно потопить «Титаник». – Она кинула выразительный взгляд на его тарелку. – Закончил?
– Ага. – По всей видимости, они оба насытились. Следовало начать разговор.
– Что же, прекрасно.
Движением руки она оттолкнула от него тарелку и забралась на колени. Он тотчас же возбудился, почувствовав ее жар.
Ну, к чему такая спешка. Они могли поговорить и позже.
Финн почувствовал облегчение. Наконец-то они снова оказались на общей территории, где между ними не существовало противоречий.
– Я люблю тебя. – Слова сами собой сорвались с языка. Или он подумал об этом? Финн хотел верить, что сказал это вслух.
На самом деле было не важно, сказал он это или нет, – он действительно любил ее.
Когда все оказалось позади и они очутились в постели, вернувшись из космоса, Финн испытал легкую грусть. Он отказался размышлять над природой этого чувства. Он погладил Джульетту по волосам:
– Напряжение как рукой сняло.
Она повернулась и оставила легкий поцелуй на его ладони:
– Миссия выполнена.
Какое-то гадкое чувство заставило его сказать следующее:
– Ты же знаешь, что скоро всему этому настанет конец?
Она едва заметно нахмурилась:
– Чему именно?
– Наше пребывание здесь…
– Ах да, черт. Наверное, нужно разжечь костры? – Она поцеловала его пальцы. – Ты просто немного отвлек меня.
– Ну уж нет, это ты совершенно сбила меня с толку. Я собирался поговорить о другом.
– Да, я знаю о чем. – Она села на постели и приложила его руку к своей груди. – Кажется, теперь я готова.
– Ты словно произносишь последние слова перед казнью.
– Мы не просто так откладывали это на потом. Тема неприятная, черт ее дери… – Она перевела дыхание. – Протесты. Смерть Бернарда. Наше будущее. Просто не знаю, как говорить об этом, не срываясь на крик.
Напряжение никуда не делось. Оно затаилось в его подсознании и вот снова выбралось на свет.
– К чему кричать? Мы же согласились забыть об этом и двигаться дальше.
Нет, все не будет так гладко, как ему бы хотелось.
– Забыть? Как надолго? Пока ты не вернешься домой в цинке? – Она натянула одеяло на голову, словно ей стало страшно от того, что такое может произойти. По крайней мере, Финну хотелось так думать.
– Эй. – Он отнял одеяло. – Ты обещала кричать на меня. Давай, я жду.
Ее смех придал ему сил. Да, конечно, они справятся. Они окрепли, ведь они были по-настоящему заодно. Стали умнее и решительнее.
– Хотелось бы мне наконец научиться разговаривать и мыслить рационально. Надоело прятаться. – Вздохнув, она прижала подушку к животу. – Понимаешь, я выросла невидимкой. Наверное, так часто происходит в многодетных семьях. Ты стал первым человеком, который по-настоящему увидел меня. Любил вопреки всему. Когда не стало Бернарда… В этот момент ты перестал прислушиваться ко мне, видеть разумные мысли в моих словах. Это было больно, я чувствовала себя покинутой и потерянной. Не знаю, как я могу забыть об этом.
Прежде она не раз говорила ему то же самое в разных выражениях. Но никогда Джульетта не выглядела так жалобно, как сейчас. Она всегда кричала, отпускала сомнительные комплименты его мыслительным способностям. Да, действительно, в гневе она нравилась ему больше. По крайней мере, он мог кричать на нее в ответ. Но ее дрожащий голос сейчас явно был запрещенным приемом.
– Когда я вижу военные корабли по телевизору, воспоминания накатывают с новой силой. Я очень хочу быть с тобой, но я хочу, чтобы ты тоже сделал выбор в пользу наших отношений.
Рациональность. Достойная цель. Но вдруг Финн осознал, что не сможет играть по таким правилам.
– Как ты себе это представляешь? Джульетта, что мне нужно сделать, как поступить, чтобы ты поняла, что я дорожу тобой?
Она старалась как можно аккуратнее подбирать слова, дабы ее ответ не разрушил все.
– Наши отношения должны быть для тебя на первом месте. Ты должен поддерживать меня во всем. Особенно в вопросе, который столь важен, сколь болезнен для моей семьи.
Вот оно что. Он не мог притвориться, что не понял ее. Не в этот раз. Но если она смогла заговорить об этом, не переходя на крик и оскорбления, у него это тоже получится.
Потому что Финн любил ее, хотел, чтобы в этот раз между ними все сложилось иначе. Он опустился перед Джульеттой на колени, взял ее руки в свои.
– Я хочу, чтобы ты поняла кое-что очень важное. Если бы я был обычным парнем, то пол зал бы перед тобой по битому стеклу, чтобы ты стала моей. – Ее глаза светились нежностью, но он понимал, что она знала: ему есть что еще сказать. Он не мог выполнить ее требование просто потому, что Джульетта хотела этого. – Но это не про меня. Я не хочу быть тем парнем, потому что быть принцем и служить своей стране – великая честь для меня.
– Так что ты скажешь? – прошептала она. – «Пока»? «Как-нибудь увидимся, но не звони мне первая»?
– Нет. – Его руки плетьми повисли вдоль тела. – Это значит, что я нахожусь по другую сторону огромного пространства, которое разделяет нас. Нам нужно встретиться на середине, если мы хотим остаться вместе после того, как вернемся с острова.
Вот. Он сказал это как можно понятнее.
– Ты хочешь компромисса. – Она понимающе кивнула. – Если это единственный выход, мне можно подумать.
Финн испытал облегчение.
– Наконец ты поняла это. Армия очень важна для меня, это часть моей жизни, часть меня.
Она посмотрела на него с замешательством:
– Но я думала, что самое важное для тебя – твое происхождение. Королевская кровь, которая течет по твоим венам. Почему армия вмешалась в этот разговор? Это никак не связано между собой.
Она так ничего и не поняла.
– Все имеет значение. Роль Александра всем понятна: он будет королем. Кем стану я? Я – никто, какой-то там в очереди. Так принц Алан не сможет ничего сделать для своей страны, кроме как защищать ее и своего короля.
И сделать выгодную партию. Гора навалилась на его плечи.
– Дорогой. – Ее губы дрожали. – Ты один из самых выдающихся людей, которых я когда-либо знала. Роль Александра слишком узка. У тебя есть исключительная возможность стать кем угодно: принцем, который может проводить реформы для своего народа.
– Джульетта, мы не говорим сейчас о реформе обязательной воинской повинности.
Зачем она снова говорит об этом? История повторяется…
– Понятно. – Глаза ее стали колючими. – Ты хочешь компромисса только лишь для того, чтобы я пошла тебе навстречу.
