– Милорд! – воскликнул Глив, снова поднявшись и воздев вверх руки.
– Нет, – спокойно, но твердо произнес судья. – Супер-интендант Питт является экспертом по отысканию улик на месте преступления. За двадцать лет службы в полиции он приобрел богатый опыт. – На его лице промелькнула грустная улыбка. – Дело жюри решать, является ли он честным человеком, достойным доверия.
Свидетель окинул взглядом присяжных и увидел, как их председатель едва заметно кивнул. Его лицо было невозмутимым, взгляд – прямым и спокойным.
Женщина на галерке рассмеялась и тут же прижала к губам ладонь.
Лицо адвоката приобрело бледно-пурпурный цвет. Джастер наклонил голову и сделал Питту знак рукой, чтобы он продолжал.
– …несчастный случай, – закончил фразу полицейский. – Я считаю, что затем он покинул библиотеку, заперев дверь снаружи. Он спустился по лестнице, попрощался с миссис Феттерс, и свидетелями его ухода были также дворецкий и привратник.
Председатель жюри переглянулся с сидевшим рядом с ним присяжным, после чего они оба посмотрели на Питта. Тот продолжал описывать события, как он себе их представлял:
– Эдинетт вышел на улицу, прошел ярдов сто или около того, а затем вернулся и проник через боковую калитку в сад. Именно в это время там видели человека, подходящего под его описание. Он вошел через боковую дверь в дом, снова поднялся в библиотеку, открыл дверь и позвонил в колокольчик, призывая дворецкого.
В зале воцарилась тишина. Взгляды всех присутствующих были прикованы к Томасу. Казалось, люди затаили дыхание.
– Когда дворецкий вошел в библиотеку, Эдинетт стоял, спрятавшись за открытой дверью, – продолжал Питт. – Дворецкий зашел за сдвинутое кресло, наклонился над мистером Феттерсом, и в этот момент Эдинетт выскользнул из библиотеки и направился к бильярдной, чтобы скрыться там – на тот случай, если дворецкий поднимет тревогу и другие слуги бросятся к нему на помощь по лестнице. Затем, когда на лестничной площадке уже никого не было, он вышел из бильярдной, задев тростью дверь, и, никем не замеченный, покинул дом.
По залу пронесся вздох, и послышался шелест одежды.
– Благодарю вас, суперинтендант. – Джастер наклонил голову. – Эти улики носят косвенный характер, но, как вы сказали, все факты свидетельствуют в пользу вашей версии. – Он бросил быстрый взгляд на жюри и вновь повернулся к свидетелю. – Вы прекрасно справились со своими обязанностями, мистер Питт. Мы чрезвычайно признательны вам.
Он сделал плавный жест рукой, предоставляя слово Гливу.
Питт повернулся в сторону Реджинальда и приготовился к атаке, о которой его предупреждал Эрдал.
– Думаю, после ланча, милорд, – сказал защитник с улыбкой, и в его глазах зажглись огоньки сладостного предвкушения. – Я займу у суда значительно больше времени, нежели оставшаяся четверть часа.
Это не удивило Питта. Джастер неоднократно говорил ему, что исход судебного разбирательства целиком и полностью зависит от его показаний, и Глив сделает все возможное, чтобы развалить дело. И все же Томас был слишком озабочен предстоящим, чтобы баранина с овощами, предложенная ему в трактире за углом здания суда, могла доставить ему удовольствие. Половина блюда так и осталась недоеденной, что было совершенно для него не характерно.
– Он будет всеми силами пытаться высмеять и опровергнуть все свидетельства, – сказал обвинитель, глядя на Питта, сидевшего напротив него за столом.
У него тоже не было особого аппетита. Его рука беспокойно двигалась по полированной деревянной поверхности стола, и, очевидно, только чувство приличия не позволяло ему барабанить по ней пальцами.
– Не думаю, что горничная сможет выдержать его натиск, – сказал Эрдал. – Уже одно присутствие в зале судебных заседаний нагонит на нее страху, не говоря уже о том, что «джентльмен» будет выражать сомнение в ее честности и умственных способностях. Если он выскажет предположение, что она не в состоянии отличить один день от другого, горничная, весьма вероятно, согласится с ним.
Полицейский отпил глоток сидра.
– С дворецким этот номер у него не пройдет.
– Знаю, – согласился Джастер, скорчив гримасу. – И Гливу это тоже известно. Здесь он прибегнет к совершенно иному подходу. На его месте я польстил бы ему, завоевал бы его доверие и внушил бы ему, что от того, убийство это или несчастный случай, зависит репутация Феттерса. Готов биться об заклад, Глив так и поступит. Изучение личности, выявление слабостей – это его профессия.
Питту хотелось поспорить, но он знал, что это правда. Проницательный адвокат подмечал все и чувствовал человеческие слабости, как гончая чувствует след дичи. Он умел льстить, запугивать и добиваться своего. В горле суперинтенданта возник комок, лишивший его аппетита – так велико было его негодование из-за хитрости и изощренности Глива, а также из-за страха поражения. Он не сомневался в том, что Мартин Феттерс был убит, и, если ему не удастся убедить в этом жюри, Эдинетт выйдет из зала суда с гордо поднятой головой.
Вернувшись в зал суда, Томас занял свидетельское место, преисполненный твердой решимости противостоять попыткам Глива вывести его из равновесия, сбить с толку и манипулировать им.
– Итак, мистер Питт, – начал защитник, который стоял перед ним, расправив плечи и слегка расставив ноги, – давайте рассмотрим столь важные, по вашему мнению, свидетельства, основываясь на которых вы поведали нам эту душераздирающую историю.
Он сделал эффектную паузу, дав возможность жюри оценить его сарказм.
– Стало быть, вас вызвал доктор Иббс, человек, который, судя по всему, является почитателем ваших талантов.
Томас был готов взорваться, но тут же понял, что Реджинальд именно этого и добивается. Слишком очевидная ловушка.
– Человек, который, очевидно, желал удостовериться в том, что он не упустил из виду ни одного важного факта, – продолжал Глив, едва заметно кивая и поджимая губы. – Нервный человек, сомневающийся в своих способностях. Или же человек, у которого возникло желание совершить злодеяние и выдать несчастный случай за преступление.
Уже по одному его тону было ясно, что он отказывает Иббсу в доверии.
Со своего места поднялся Джастер.
– Милорд, мистер Питт не является экспертом в области моральных качеств и эмоций, свойственных докторам в общем или данному врачу в частности. Он не может знать, почему доктор Иббс вызвал его. Ему известно только то, что сказал мистер Иббс, и мы уже слышали это. Доктор Иббс счел, что версия несчастного случая не вполне соответствует фактам, какими он увидел их на месте происшествия, и поэтому вызвал полицию.
– Ваше возражение принимается, – сказал судья. – Мистер Глив, прекратите спекуляции и задавайте вопросы.
– Милорд, – пробормотал адвокат и впился глазами в Питта. – Доктор Иббс говорил вам о своем подозрении, что это убийство?
Свидетель усмотрел в этом вопросе еще одну ловушку – и опять она была слишком очевидной.
