– Да, я видела здесь большую красивую карету, – ответила она. – Помню только, что она была темная. Это карета вашего знакомого?
Ее вопрос прозвучал вполне невинно.
Римус уставился на нее, словно зачарованный.
– Я точно не знаю. – Он судорожно сглотнул. – Возможно. Вы в ней кого-нибудь видели?
Грейси затруднилась с ответом, поскольку не знала, что он ищет. Именно это ей и нужно было выяснить. Она решила говорить как можно более уклончиво.
– Это была большая черная карета, – повторила она. – На козлах, разумеется, сидел кучер…
– Интересный мужчина с бородой? – спросил Линдон дрожащим от возбуждения голосом.
У девушки тоже бешено колотилось сердце – от волнения. Нужно было проявлять крайнюю осторожность, чтобы ничем не выдать себя.
– Не знаю, насколько он был интересным, – сказала она подчеркнуто беспечным тоном. – Но борода у него, по-моему, действительно имелась.
– А внутри кареты вы никого не видели?
Репортер прилагал все усилия, чтобы выглядеть спокойным, но широко раскрытые, горящие глаза недвусмысленно свидетельствовали о его истинном эмоциональном состоянии.
– Они останавливались? Разговаривали с кем-нибудь?
На эти вопросы горничная быстро нашлась, что ответить. Останавливался человек, которым интересовался Римус, или нет, не имело значения, поскольку он мог остановиться по разным причинам – например, чтобы спросить дорогу.
– Да, – ответила Фиппс. – Они остановились и заговорили с одной моей подругой. Она потом сказала мне, что они спрашивали о ком-то.
– Спрашивали о ком-то? – переспросил ее собеседник, и Грейси почти физически ощущала его возбуждение и напряжение. – О каком-то конкретном человеке? О женщине?
Это было как раз то, что он хотел услышать.
– Да, – подтвердила Фиппс. – Совершенно верно.
– Как ее зовут? Ваша подруга говорила вам?
Грейси назвала единственное женское имя, связанное с этой историей:
– Кажется, Энни.
– Энни? – От волнения у Римуса перехватило дыхание. – Вы уверены? А фамилию она не называла? Попробуйте вспомнить!
Стоило ли сказать «Энни Крук»?.. Нет. Переигрывать было опасно.
– Не помню. По-моему… нет, я не уверена, – отозвалась служанка.
Последовала пауза. Римус застыл на месте, словно пораженный молнией. Ядрах в пятидесяти от них раздался смех. Где-то залаяла собака.
– Энни Чепмен? – произнес журналист наконец чуть ли не шепотом.
Грейси испытала глубокое разочарование. Ее версия рухнула в одно мгновение. Она ощутила холодок внутри.
– Не знаю, – сказала девушка с безразличием, которое не в состоянии была скрыть. – А что? Кто это был? Какой-нибудь тип, который искал дешевую женщину на ночь?
– Не имеет значения, – быстро сказал Римус, стараясь не показывать, насколько эта информация была важной для него. – Чрезвычайно вам благодарен. Вы оказали мне огромную услугу.
Сунув руку в карман, он вынул три пенса и протянул ей. Грейси не отказалась. По крайней мере, теперь она сможет отдать ее Телману. И во всяком случае, эти деньги понадобятся ей, если Римус поедет куда-нибудь еще.
Линдон двинулся по Коммершл-стрит в сторону Уайтчепел-Хай-стрит – не оглядываясь, переступая через булыжники мостовой и уклоняясь от тележек с углем. Ему и в голову не могло прийти, что за ним ведется слежка. Грейси опять приходилось время от времени переходить на бег, чтобы не отстать от него. Спустя некоторое время журналист повернул на запад и направился к ближайшей автобусной остановке. Однако вместо того, чтобы вернуться в Сити, как она ожидала, он опять сделал пересадку в Холборне и поехал на юг, в сторону реки, а потом по набережной, и сошел возле здания полицейского управления Темз-Ривер.
Следуя за ним, Фиппс соблюдала все мыслимые меры предосторожности. Она распустила волосы, вытащив шпильки, вымазала грязью щеки, шла с опущенной головой и была совершенно не похожа на ту девушку, с которой Римус заговорил на Хэнбери-стрит. Теперь она больше напоминала уличного мальчишку, собиравшего объедки на набережной, и надеялась, что ее за такового и примут те, кто потрудится взглянуть на нее дважды.
Линдону тоже нельзя было отказать в изобретательности. Когда дежурный сержант поинтересовался, что ему угодно, он изложил версию, которую, по глубокому убеждению Грейси, специально сочинил для этого случая.
– Я разыскиваю пропавшего двоюродного брата, – сказал он с озабоченным видом, наклонившись и опершись руками о стол. – До меня дошли сведения, что человек, похожий на него по описанию, был извлечен из воды возле Вестминстерского моста седьмого февраля этого года. Бедняга оказался причастен к столкновению карет на улице, в результате которого едва не погибла маленькая девочка, и из-за угрызений совести пытался свести счеты с жизнью. Это правда?
– Да, – ответил сержант. – Такой случай проходил у нас в сводках. Парня звали Никли. Но я не уверен, что он действительно хотел свести счеты с жизнью. – На его лице появилась кривая усмешка. – Перед тем как прыгнуть в воду, он снял с себя пальто и ботинки, а настоящие самоубийцы так никогда не поступают.
В голосе дежурного отчетливо прозвучало презрение.
– Он немного проплыл, а потом, как и следовало ожидать, вылез на берег, – добавил он. – Его доставили в Вестминстерскую больницу, но никаких травм у него не обнаружили.
– Кстати, – сказал Римус небрежным тоном, словно ему только что пришло это в голову, – эта девочка… как ее имя… с нею всё в порядке?
– Да. Она подверглась серьезному риску, но не пострадала, только очень сильно испугалась. Сказала, что такое с ней уже не в первый раз. До этого она однажды тоже чуть не попала под карету. – Полицейский покачал головой и поджал губы. – Сказала, что это была та же самая карета, но я не думаю, что она способна отличить один шикарный экипаж от другого.
Грейси заметила, как репортер напрягся, а пальцы его рук сжались в кулаки.
– Два раза? – переспросил он. – Одна и та же карета?
Он утратил всякую осторожность и не скрывал, что этот факт имеет для него большое значение.
Сержант рассмеялся.
– Да нет, конечно! Маленькая девочка… всего семь или восемь лет. Что она может смыслить в каретах?
Римус был больше не в силах сдерживаться. Он подался еще больше вперед.
– Как ее звали?
– Кажется, Элис, – ответил дежурный.
– А фамилия?
Полицейский посмотрел на него внимательнее.
– А в чем дело, мистер? Вам что-то известно и вы хотите сообщить нам?
– Нет-нет! – быстро ответил Римус. – Это семейное дело. Как говорится, в семье не без урода, понимаете? Не хочется, чтобы это стало достоянием гласности. Но мне бы очень помогло, если б я узнал имя той девочки.
