Апелляции к сцене воскрешения Христом девицы есть и у других поэтов, например у Анненского: «Подошел Спаситель к спящей / И сказал ей тихо: „Встань“» («Дочь Иаира», 1909); и у Ахматовой: «Не тот ли голос: „Дева! встань…“» («Исповедь», 1911).
Призыв «встань и иди» – сквозной не только для «Москвы – Петушков». В Библии, например, он встречается в самых разнообразных грамматических формах. В формах императива в Ветхом Завете этот призыв, как правило, вложен в уста Создателя. Например, Господь обращается к Аврааму: «Встань, пройди по земле сей в долготу и в широту ее: ибо Я тебе дам ее» (Быт. 13: 17), или: «Бог сказал Иакову: встань, пойди в Вефиль, и живи там» (Быт. 35: 1). В другом месте Моисей пересказывает слова Бога: «И сказал мне Господь: встань, пойди в путь пред народом сим» (Втор. 10: 11). Прочих случаев Божьего призыва не счесть: «Тогда снова вопросил Давид Господа, и отвечал ему Господь и сказал: встань и иди в Кеиль, ибо Я предам Филистимлян в руки твои» (1 Цар. 23: 4); «Встань и иди в дом твой; и как скоро нога твоя ступит в город, умрет дитя» (1 Цар. 14: 12); «Господь дал повеление о Ханаане разрушить крепости его и сказал: ты не будешь более ликовать, посрамленная девица, дочь Сидона! Вставай, иди в Киттим, но и там не будет тебе покоя» (Ис. 23: 11–12); «И Он сказал мне: сын человеческий! встань и иди к дому Израилеву, и говори им Моими словами» (Иез. 3: 4); «И было слово Господне к Ионе, сыну Амафиину: встань, иди в Ниневию, город великий, и проповедуй в нем, ибо злодеяния его дошли до Меня» (Ион. 1: 1–2; ср. также 3: 2). Пророк передает призывы Господа к разорению порочной дочери Сиона: «…вставайте, и пойдем в полдень. <…> Вставайте, пойдем и ночью, и разорим чертоги ее!» (Иер. 6: 4, 5). Другой пророк рассказывает о видении ему славы Господней: «Увидев это, я пал на лице свое и слышал глас Глаголющего, и Он сказал мне: сын человеческий! стань на ноги твои, и Я буду говорить с тобою. <…> Встань и пойди к переселенным, к сынам народа твоего, и говори к ним, и скажи им: так говорит Господь Бог!» (Иез. 2: 1, 11).
Но призыв этот не является исключительной прерогативой Господа: «Тогда Ангел Господень сказал Илии Фесвитянину: встань, пойди навстречу посланным от царя Самарийского и скажи им: разве нет Бога в Израиле, что вы идете вопрошать Вельзевула, божество Аккаронское?» (1 Цар. 1: 3). Господин находит утром свою наложницу лежащей у его дверей: «И вот наложница его лежит у дверей дома, и руки ее на пороге. Он сказал ей: вставай, пойдем. Но ответа не было, потому что она умерла» (Суд. 19: 27–28). Суламифь рассказывает о своем возлюбленном: «Возлюбленный мой начал говорить мне: встань, возлюбленная моя, прекрасная моя, выйди!» (Песн. 2: 10).
В Новом Завете Ангел Господень, явившись во сне плотнику Иосифу, говорит: «Встань, возьми Младенца и Матерь Его и иди в землю Израилеву» (Мф. 2: 20). Есть призыв Ангела Господня «встань и иди» и в другом месте (Деян. 8: 26).
Затем слово берет Иисус: «Иисус же, видя помышления их, сказал: для чего вы мыслите худое в сердцах ваших? ибо что легче сказать: прощаются тебе грехи, или сказать: встань и ходи? Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи, – тогда говорит расслабленному: встань, возьми постель твою, и иди в дом твой» (Мф. 9: 4–6; см. также Мк. 2: 9, 11; Лк. 5: 23). Таким же образом Иисус обращается к исцелившемуся Самарянину: «И сказал ему: встань, иди; вера твоя спасла тебя» (Лк. 17: 19). В Гефсиманском саду Иисус «приходит к ученикам Своим и говорит им: вы все еще спите и почиваете? вот, приблизился час, и Сын Человеческий предается в руки грешников; встаньте, пойдем: вот, приблизился предающий Меня» (Мф. 26: 45–46; см. также Мк. 14: 42). Из уст Иисуса призыв «встань и иди» звучит и в других частях Нового Завета (Деян. 9: 6, 22: 10).
«Встал и пошел» (форма прошедшего времени, единственного числа, мужского рода) в Ветхом Завете встречается в изобилии: «И встал Авраам рано утром и пошел на место, где стоял пред лицем Господа» (Быт. 19: 27). Раб Авраама «встал и пошел в Месопотамию, в город Нахора» (Быт. 24: 10). Исав продает первородство Иакову за чечевичную похлебку: «И дал Иаков Исаву хлеба и кушанья из чечевицы: и он ел, и встал, и пошел» (Быт. 25: 34). А затем уже «встал Иаков и пошел в землю сынов востока» (Быт. 29: 1). Другие персонажи поступают так же: «И встал Лаван рано утром <…> И пошел и возвратился Лаван в свое место» (Быт. 31: 55); «И встал Моисей с Иисусом, служителем своим, и пошел Моисей на гору Божию» (Быт. 24: 13); «И встал Моисей, и пошел к Дафану и Авирону» (Числ. 16: 25); «И встал Валаам и пошел обратно в свое место» (Числ. 24: 25); «Маной встал и пошел с женою своею» (Суд. 13: 11) и т. д.
Мотив воскрешения («встань и иди») чрезвычайно важен для идейного содержания «Преступления и наказания». Причем у Достоевского этот мотив так же, как и у Ерофеева, раздроблен и представлен, кроме прямого цитирования библейского текста («Преступление и наказание», ч. 4, гл. 4), в различных вариациях: «Настасья над спящим Раскольниковым: „Чего дрыхнешь! <…> Ты хошь бы на улицу вышел <…> тебя хошь бы ветром обдуло“» (ч. 1, гл. 6); также дворник и Настасья поднимают Раскольникова с дивана: «[Дворник: ] – Повестка из конторы <…> мне почем знать. Требуют, и иди. <…> [Раскольников: ] – <…> я пойду: я сейчас пойду» (ч. 2, гл. 1) и т. д.
26.18 C. 63. «Идет, как пишет. А пишет, как Лева. А Лева пишет хуево». —
Парафраз нецензурной идиомы «ебет, как пишет» (то есть быстро, легко, вдохновенно и без особых затруднений). Одновременно расценивается как намек на «плохо писавшего» Льва Толстого. Претензии к нему предъявлял, в частности, Розанов:
«Толстой… Когда я говорил с ним, между прочим, о семье и браке, о поле, – я увидел, что во всем он путается <…> и, в сущности, ничего не понимает <…> Ни – анализа, ни способности комбинировать; ни даже мысли, одни восклицания. С этим нельзя взаимодействовать, это что-то imbеcile [слабоумное]» («Уединенное», 1912).
И герои Гамсуна:
«– Вам нравится Толстой? – спросил он.
– Мне не нравится Толстой, – быстро ответил он <…>
<…>
– A propos, господин Нагель, вы, кажется, и Толстого тоже не очень-то жалуете?
<…>
– Я считаю его великим художником, но дураком в философии… <…> Каким бы ничтожным оно [сочинение книжек в расчете на успех у публики] ни было, впрочем, оно, во всяком случае, не менее ценно, чем бесстыжая философская болтовня Льва Толстого» («Мистерии», гл. 8, 13).
Приведу другой пример народной филологии – из Войновича:
«Тимофей, который слыл в деревне книгочеем, пересказывал Николаю содержание рассказа Чехова „Каштанка“. Рассказ Николаю понравился, и он сказал:
– Значит, Чехов правда хороший писатель?
– Это на чей вкус, – сказал Тимофей. – Вот Толстой Лев Николаевич его не любил.
– А чего это о нем такое мнение имел?
– Да кто его знает. „Плохо, говорит, пишешь. Шекспир, говорит, плохо писал, а ты и того хуже“. Шекспир – это английский писатель был.
– А чего, он плохо писал?
