Книга Время предательства, страница 112. Автор книги Луиз Пенни

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Время предательства»

Cтраница 112

Отобрали двух самых затюканных и отчаявшихся подростков, посадили их на иглу, воспитали в них жестокость. Они были самыми злобными. Абсолютно опустошенными.

Их посадили на два грузовика со взрывчаткой и направили туда, где самое слабое место на плотине. Им сказали, что они умрут, но умрут героями. Знаменитостями. О них будут слагать песни. Об их отваге будут рассказывать истории. Они станут легендой. Мифом.

Ренар объяснил, где на плотине нужно произвести взрыв. Где самое уязвимое место. Это мог знать только конструктор плотины.

Таков был их первый план, но Гамаш предотвратил его реализацию. В последний момент. Многие из его молодых полицейских погибли. Он чуть не потерял Жана Ги.

Возможно, он все-таки потерял его.

Сейчас Гамаш находился на самой верхней точке моста. По обе стороны от него устремлялись вверх массивные стальные фермы. Мальчик в соседней машине заснул, прислонившись белокурой головой к окну. Его отец сидел за рулем, а рядом с ним сидела мать и держала на коленях большой подарок в красивой обертке.

Да, Гамашу удалось предотвратить взрыв плотины, но он не смог нащупать порчу. Болезнь осталась и продолжила распространяться. Оправившись от удара, она стала темнее и сильнее.

Арно отправился в тюрьму, а высший пост в полиции занял его заместитель. И Жорж Ренар нашел в Сильвене Франкёре свое второе «я». Они были как две половинки одного целого. И когда соединились, это привело к катастрофическому результату.

Объект изменился, но цель осталась прежней.

Причина, по которой мост Шамплейна стал для них идеальной целью, в конечном счете была очень проста.

Мост был федеральным объектом.

И когда он обрушится, погребая под собой тысячи жизней, вина падет на правительство Канады, которое будет обвинено в долгих годах плохого администрирования, небрежения, несоответствия стандартам, коррупции.

Все это найдет отражение в документах министерства транспорта провинции.

Департамента, в котором работала Одри Вильнёв.

Съемки катастрофы денно и нощно будут показывать по телевизору во всем мире. Фотографии родителей, детей, семейств, погибших во время несчастья, заполнят газеты и журналы.

Гамаш обвел взглядом ближайшие к нему машины и снова остановился на мальчике в соседнем автомобиле. Тот уже не спал. Смотрел в окно, и его глаза были подернуты скукой. Потом мальчик обратил внимание на стекло, запотевшее от его дыхания, и начал писать пальцем.

«иннэД», – прочел Гамаш.

Мальчика звали Дэнни.

Так же, как и сына Гамаша – Даниеля.

Если смерть догонит их сейчас, будет ли она мгновенной? Поймет ли Дэнни, что случилось?

Да, их фотографии будут бесконечно показывать в новостях. Их имена будут высечены в камне. Мученики великого дела.

А людей, отвечавших за мост, и само канадское правительство будут поливать грязью, демонизировать.

«Je me souviens», – прочел Гамаш на регистрационном номере идущей впереди машины, который был наполовину залеплен грязью. Девиз Квебека. «Я помню». День обрушения моста Шамплейна не забудет никто и никогда.

Целью преступного плана никогда не были деньги. Разве что как средство коррупции. Чтобы покупать молчание и соучастников.

Изначально речь шла о власти. Политической власти. Жоржа Ренара не удовлетворяла роль премьера провинции. Он хотел стать отцом новой страны. Он предпочитал править в аду, нежели прислуживать на небесах.

И для этого ему требовалось только вызвать волну ненависти и направить ее на федеральное правительство. Он убедил бы население, что правительство Канады заведомо использовало при строительстве моста непригодные материалы. Что федеральному правительству наплевать на жителей Квебека.

И его слова имели бы немалый вес. Не потому, что он сам был квебекским сепаратистом, а потому, что таковым не был. Жорж Ренар всю жизнь оставался федералистом. Он сделал карьеру как сторонник нахождения Квебека в составе Канады. Насколько же более мощным будет аргумент об отделении из уст человека, который никогда не поддерживал идею сепаратизма, пока не произошла катастрофа с мостом!

К Новому году Квебек объявил бы о независимости. День обрушения моста Шамплейна стал бы их Днем взятия Бастилии. А жертвы ушли бы в легенду.


– Куда они едут? – прошептал Жером.

Они с Терезой и агентом Николь наблюдали из окна на чердаке Мирны, как внедорожник без номерных знаков медленно проехал вокруг деревенского луга, а потом – через каменный мост.

– В старое здание вокзала, – ответила Николь. – Там инспектор Гамаш прежде размещал оперативный штаб.

– Но откуда им это известно? – удивился Жером.

– Они не могли захватить старшего инспектора? – спросила Николь.

– Он бы никогда не показал им этого места.

– Кому-нибудь нужно спуститься, – решила Клара.

Они посмотрели друг на друга.

– Я пойду, – вызвалась Николь.

– Нет, пойти должен кто-то из нас, – возразила Клара. – Из деревенских. Они ничего не найдут в старом вокзале и тогда вернутся и станут задавать вопросы. Кто-то должен им ответить. Иначе они учинят тут разгром.

– Я думаю, мы должны проголосовать, – сказал Габри.

Все медленно повернулись в сторону Рут.

– Ой, только не смотрите на меня. Вы меня с корабля не ссадите, – рыкнула она, потом принялась гладить Розу по голове. – Говнюки они все, верно? Да-да, говнюки.

– Я знаю, за кого я проголосую, – сказал Габри.

– Я пойду, – сказал Оливье и решительно направился к лестнице.

– Постой, – бросился за ним Габри. – Пусть идет Рут.

– Должны пойти вы.

Голос суперинтенданта Терезы Брюнель прозвучал четко, решительно. Она взяла командование на себя, и все на чердаке повернулись к ней. Она обращалась к Оливье:

– Спускайтесь в бистро и, если они войдут, ведите себя так, будто вы не знаете, кто они такие. Они просто туристы – ничего больше. Если они представятся как полицейские, спросите, не старшего ли инспектора они ищут…

Ее прервали протестующие голоса, но Тереза подняла руку.

– Они и без того знают, что он был здесь – расследовал дело Уэлле. Отрицать это бессмысленно. Напротив, вы должны делать вид, что готовы им помочь. Три Сосны должны выглядеть так, будто деревне нечего скрывать. Вы меня поняли?

– Позвольте, я тоже пойду, – сказал Габри, посмотрев на Терезу широко раскрытыми глазами.

– Да, мы голосуем за то, чтобы он пошел, – проскрежетала Рут, подняв руку.

– Ты мой лучший друг, – сказал Оливье своему партнеру. – Моя самая большая любовь. Но ты не умеешь лгать, даже если от этого зависит твоя жизнь. К счастью, я могу. И лгал. – Он посмотрел на своих друзей. – Вы все знаете.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация