Делалось это так: приходишь к финансисту или к заму резидента (если в резидентуре не было финансиста), берешь у него некоторую сумму. Если ее не хватает, берешь еще. После каждой встречи с агентом или с кандидатом в агенты пишешь отчет о встрече и в конце, после всех подробностей, сообщаешь, сколько истратил на эту встречу. Этот отчет подписывает тот, под чьим контролем ты работаешь — один из замов резидента или сам резидент.
В конце каждого месяца составляешь финансовый отчет.
Первая статья расходов — на агентуру: проведено столько-то встреч, истрачено столько-то денег.
Вторая статья расходов — на вербуемых: столько-то встреч, такие-то расходы.
Помимо этого — расходы на поездки по стране, на содержание машины, ремонт, бензин и прочее, на газеты, книги, канцелярские товары и все остальное.
Денег хватало. Валютные средства на добывание вражеских секретов мы получали в неограниченных количествах.
Была ли возможность отщипнуть часть тех денег и положить их себе в карман?
Да сколько угодно!
Поставьте себя на место обыкновенного добывающего офицера. Он заводит знакомства с иностранцами (чем больше знакомств, тем лучше) и проводит с ними встречи в барах, ресторанах и других подобных местах. Посидели, поболтали, офицер оплатил выпивку и закуску (а иногда и развлечения), но даже счет он в карман положить не может. Не имеет права. Ибо иностранец спросит (а если не спросит, то подумает): тебе эта бумажка для финансового отчета нужна? Так ты о наших встречах перед кем-то отчитываешься?
На том дружбе конец. Больше тот иностранец с этим офицером встречаться не будет.
Потому счета за угощение оставляли на столе вместе с чаевыми официанту.
На следующий день в отчете о встрече пишешь: потрачено столько-то. Сколько напишешь, столько и будет. Если провел в месяц пять, шесть, а то и десять встреч с разными людьми, то только на этом можно было нащипать кругленькую сумму.
А нужно помнить, что иностранная валюта в пересчете на советские деньги имела совершенно фантастическую цену. Как всем хорошо известно, что советский рубль был сильнее доллара. На конец 1990 года, прямо накануне краха Советского Союза, один американский доллар стоил 56 копеек. 100 долларов можно было купить за 56 рублей.
Советский народ этим гордился. Правда, нигде те доллары не обменивали и не продавали. Заботясь о благе народа, правительство Советского Союза по поручению родной коммунистической партии печатало столько рублей, чтобы всем хватало. Однако рубль при этом по отношению к доллару почему-то не обесценивался. Магазины были пустыми, очереди — километровыми, правительство печатало деньги, но рубль, на который ничего купить было нельзя, не слабел по отношению к доллару. И даже крепчал! В 1979 году 10 долларов можно было купить за 7 рублей, через десять лет цена за 10 долларов упала ниже 6 рублей.
Отчего происходили такие чудеса? Да оттого, что в Уголовном кодексе РСФСР была статья 88, которая рубль подпирала. Сила рубля держалась этой статьей. Объявила газета «Известия», что в текущем месяце обменный курс будет составлять 57 копеек за доллар — значит, так тому и быть. А если какой-нибудь ловкач решал у приезжих иностранцев покупать франки, фунты и доллары по более высокой (и потому для иностранцев более выгодной) цене, то этого ловкача быстро ловили и отправляли на восемь лет в сибирские лагеря. Чтобы курс рубля не обваливал! Чтобы экономику Советского Союза не подрывал!
Но самых жадных такой срок не останавливал. Соблазн купить полновесный доллар за ничего не стоящие рубли был слишком велик. И тогда через некоторое время по 88-й статье стали давать 15 лет. Но тут же сообразили, что и этого мало, потому ввели смертную казнь за «нарушение правил валютного обмена».
По разным сведениям, только за три последние года правления Хрущева по 88-й статье УК РСФСР и по аналогичным статьям Уголовных кодексов других братских республик Советского Союза расстреляли от трех до пяти тысяч человек. А это, как ни крути, несколько смертных казней в день без выходных и праздников.
Расстрелами охоту подрывать социалистическую экономику не то чтобы отбили, но несколько сбавили.
Хвост вытащили. Голова увязла.
За рубежами нашей великой Родины работали тысячи дипломатов, консульских работников, военных советников и других официальных представителей и тысячи разведчиков под разнообразными масками. Все они получали иностранную валюту и всё старались тратить за рубежом, ибо не было смысла возвращаться с долларами в Москву и там менять их на копейки.
Задумались правители: как бы сделать так, чтобы советский человек за рубежом тратил меньше, а кое-что экономил и возвращал Родине часть заработанной валюты?
Выход нашли. В Москве открыли валютные магазины. Перед возвращением в родное отечество меняешь в финансовом отделе посольства валюту — но не на советские рубли, а на особые бумажки, которые именовались сначала сертификатами, потом чеками. На эти бумажки в Москве (без очереди!) приобретаешь машину, да не такую, какую советским людям впаривали, а экспортный вариант, покупаешь шикарную квартиру улучшенной планировки, если не нравится та, которую тебе дали по службе, время от времени посещаешь магазин «Березка», где без толкотни, ругани и очередей покупаешь одежду и обувь, выпивку и закуску невыразимо более высокого качества, чем та, которая предназначалась для простых советских людей.
Кстати, простых советских людей в валютные магазины не пускали. Чтобы настроение им не портить. Чтобы классовую ненависть не разжигать.
Итак, даже совсем небольшие валютные средства, украденные у родной советской власти во время работы за рубежом, в Москве оборачивались весьма ощутимым капиталом. У офицеров КГБ и ГРУ была возможность положить часть денег, выделенных на расходы, себе в карман.
Клали?
Про КГБ не знаю, а в ГРУ не клали.
Прежде всего, крохоборов выявляли на стадии отбора. Они не то что в ГРУ — даже в Военно-дипломатическую академию не попадали. Во время учебы в академии тоже шел постоянный отсев, но в основном по медицинским причинам. Я так думал. И только много лет спустя, получив задание на проверку молодого пополнения, сообразил, что все обстояло несколько иначе. Всех, кто учился в академии, индивидуально и преднамеренно вводили во все возможные соблазны — полового, финансового и, ясное дело, идеологического характера. Глядишь — ну вот же, вот тут можно ударить налево, вот тут кусок урвать, а тут вражеское радио послушать, никто и не дознается. И вдруг — как бы по чистому совпадению — врачи обнаруживали у недостаточно стойких к соблазнам товарищей высокое кровяное давление, и несостоявшегося разведчика тихо списывали по медицинским показаниям — так, чтобы не спугнуть других потенциальных любителей чужих жен, халявных денег и вражеской пропаганды, до которых проверка еще не дошла.
Проверяли всех и всегда, потому щипать по мелочи выходило себе дороже. А если по-крупному рванешь — тобой заинтересуются всерьез, тут уж одним высоким давлением не отделаешься. И попробуй потом докажи, что украл, что не от вражеской контрразведки деньги получил.
