– Я – маг, а ты – нет.
– Мне доводилось убивать магов.
– И как? – с понятным интересом спросил шас.
– Не так уж сложно.
Люд изловил Турчи в самом центре Владимира, и изловил, надо отдать должное, ловко. Воспользовался магической маскировкой – из артефакта, разумеется, – подкрался, схватил за шиворот и утащил в подворотню… Как какой-нибудь масан, право слово. Перепуганный шас, разумеется, немедленно активизировал «Дырку жизни», намереваясь порталом провалиться в приёмную Московской обители: позорно, зато живой, здоровый и целый, однако артефакт не сработал.
– Я запустил блокировку заклинаний, – ухмыльнулся Лютополк. – Поэтому ты сейчас не маг, а неизвестно что.
– Я – шас, – пискнул Турчи.
– А я кулаком пробиваю кирпичную стену.
Раньше, давным-давно, когда у него всё было хорошо, Ашрав любил посмеяться над подобными подвигами сильных, как драконы, людов. Они с приятелями не раз и не два сравнивали себя, умных, с «этими зелёными», пробивающими головами бетонные плиты и завязывающими ломы в узлы. Сравнение, естественно, всегда было в пользу носатых торговцев.
Но не сейчас.
Турчи очень внимательно изучил демонстрируемый кулак собеседника, затем пристально посмотрел в зелёные глаза люда, вздохнул и временно сдался:
– Чего ты хочешь? Почему собираешься меня убить?
– Зачем ты требуешь от Свята продать долю в «Лавке»?
– Требую? – поперхнулся шас.
– Только не говори, что не ведёшь с ним переговоры.
– Веду.
– Ага!
– Но это была его идея.
– Врёшь!
«Ну, Свят, ты у меня попомнишь эту подставу!»
Хитроумный Ашрав без труда разобрался в несложной интриге «делового партнёра» и выбрал единственно правильный стиль переговоров с его агрессивным компаньоном.
– Не понимаю, зачем ему это надо? – На глазах шаса выступили слёзы.
В школе бизнеса почтенной семьи Шась маленький Ашрав лучше всех на курсе сдавал «Эмоциональную составляющую переговоров», и для него не представляло никакого труда разрыдаться в любой момент. Тем более когда рядом машет кулаками совершенно озверевший люд.
– Что ему надо? – Лютополк привык, что мужчины плачут, лишь находясь в безвыходных ситуациях и полностью потеряв гордость, и потому слегка расслабился.
– Некоторое время назад я действительно обратился к Святомиру с предложением выкупить его долю, – прорыдал Ашрав. – Он отказал.
– И ты начал давить.
– Зачем? Как я вообще могу надавить на люда? Я отозвал предложение, и мы стали жить как прежде, но вскоре после переезда сюда Свят позвонил и предложил вернуться к переговорам. Полагаю, тихая жизнь пришлась ему по нраву. Я снова сделал предложение… Клянусь, я был уверен, что ты знаешь о происходящем!
– То есть ты не давил? – растерялся Лютополк, в мироздании которого существовало лишь два процесса: либо давит он, либо давят на него.
– Конечно нет! – всхлипнул шас. – И в мыслях не было.
– Но Свят сказал…
– Это я уже понял, – неожиданно перебил люда Ашрав.
– Что понял?
– Святомир для чего-то решил натравить тебя на меня. Возможно, он хотел, чтобы ты меня убил.
– Зачем? – Здоровенный Лютополк оказался совершенно сбит с толку, и его можно было брать голыми руками. Что, собственно, Турчи и проделал в следующий момент:
– Мне самому интересно… – Он достал платок, шумно высморкался, прощаясь с последствиями рыданий, вновь посмотрел собеседнику в глаза, уверенно посмотрел, и осведомился: – Святомир рассказывал тебе о книге?
– О какой книге?
– Ага…
* * *
Настя зажала себе рот ладонью и попятилась в глубь квартиры, испытывая странную гамму чувств: страх, непонятное возбуждение и смутное ощущение неправильности случившегося.
Девушка определённо столкнулась с чем-то необычным, совершенно не встраивающимся в привычную картину мира. Она видела, как Игнат уставился на кулон Велены и как повёл себя после. Разумеется, её бывший далеко не ангел, и руки ему распускать доводилось, но он осторожен, далеко не глуп и никогда бы не напал на незнакомую женщину в подъезде.
Зачем?
К тому же она видела глаза Игната во время нападения: они были совершенно безумны. Не злые, не бешеные, а именно безумные.
Он как будто находился под наркотиками.
А потом Настя увидела, как Велена хлопнула Климова по щеке. Ладошкой. Небрежно. Как ленивая кошка… И Игнат улетел. Натурально – улетел, врезался головой в стену и не устоял на ногах. От жалкой пощёчины.
Ещё пару дней назад девушка отмахнулась бы от видения, легко уверив себя, что ей показалось, или что Велена познала боевой путь дао в каком-нибудь засекреченном тибетском монастыре, но сейчас у Насти был дневник Морозова, который могла прочитать лишь она, была описанная в дневнике история, и потому возникла мысль:
«А может, Игнат наконец нашёл, что хотел, – настоящую ведьму?»
«Да ну! Не говори ерунды! – попытался сгладить ситуацию разум. – Ведьм не бывает».
А впрочем, какая теперь разница?
Настя вздохнула и заставила себя сосредоточиться на действительно важных вопросах: как продержаться до момента, когда будет готова выписка и Кирилла отпустят из больницы? Как только всё необходимое окажется на руках – можно прыгать в первую электричку и ехать в Москву.
Но даст ли Игнат ей время?
Поразмыслив, Настя позвонила Екатерине Фёдоровне и попросила добавить к подушкам пару полотенец. По счастью, необходимые для уборки средства нашлись в ванной и кладовке, и Настя, укоряя себя за то, что так много времени просидела за чтением, запустила стиральную машину, а сама принялась за уборку, то и дело бросая взгляды на лежащий на столе дневник.
К четырём часам, когда будильник на телефоне напомнил, что через час её ждут в больнице для рандеву с заведующим отделением, сил почти не осталось. Настя упала на диван, оглядывая посвежевшую комнату, сообразила, что с самого утра ничего не ела, и отправилась на кухню, вспомнив о купленном по дороге йогурте. Привычном.
Подумала ещё и набрала номер Велены, но та не взяла трубку, а при повторном звонке и вовсе отключила телефон.
Девушка, которая не горела желанием говорить с красавицей, с облегчением положила трубку на стол, но через секунду схватила и услышала Екатерину Фёдоровну:
– Настя, ты в Добром? Очень хорошо. Я выслала к тебе Марину с вещами, минут через десять будет. – А дальше продолжила заговорщицким шёпотом: – Признаюсь, услала её, потому что Игнат обещался прийти, не хватало ещё, чтобы она проболталась… Настя, я всерьёз намерена ехать с тобой и Кирюшей в Москву. У меня там есть друзья, они помогут, если что… Ты на Марину не сердись, она суровая только с виду, защищает меня. А в прошлом она через свою доброту крепко пострадала, осталась одна, потому и недоверчивая. Но когда поймёт, что вы с Кирюшей нуждаетесь в её защите, то держись – занянчит.
