– Привет, – сказала я, устраиваясь на высоком табурете.
Посетителей не было, в это время они редкость, неясно, зачем тогда так рано кафе открывать? По наивности я даже пробовала поговорить с Тамарой на эту тему, но отклика не нашла. Здесь все следовали заведенному порядку, и никто не спешил его менять.
– Куда ходили? – спросила Тамара, ставя передо мной чашку кофе.
Вообще-то она меня не особо жаловала. Зато к моему боссу испытывала чувства, которые смело можно назвать безграничным восхищением. Что бы он ни делал, было разумным и правильным. Приди Владану охота сделать вопиющую глупость, к примеру, спрыгнуть с крыши своего дома, она и этому нашла бы оправдание и даже усмотрела признак гениальности.
Мое водворение в офисе Тамара не приветствовала и как-то откровенно заявила: Владану я не пара. Более того, по ее мнению, я способна испортить ему жизнь. Вот уж чепуха. Кто тут кому жизнь портит – еще большой вопрос.
– В церкви были, – с заминкой ответила я. – Маринке пришла охота бить поклоны.
– С чего вдруг? – удивилась Тамара, должно быть, как и я, не замечая в ней до сего дня особого благочестия.
– Похоже, они поссорились. Вчера шумно было?
– Нет.
– Чудеса. Маринка какая-то заторможенная. И даже допускает мысль, что у него кто-то появился.
– Тю… – пропела Тамара. – Весь район давно бы знал. Тут не спрячешься.
– Может, он нашел кого в другом районе, – съязвила я.
– Разве что тебя, – фыркнула толстуха. – Сам-то Владан где?
– Вот это и неясно. Оставил записки и смылся. То ли поздно вечером, то ли рано утром. Мне предложил отправиться в отпуск, а Маринке мечтать о жарких странах. И ни намека на то, куда исчез и когда вернется. И как она это только терпит, – в досаде покачала я головой, имея в виду Маринку и точно зная, что сама бы тоже терпела. Что еще остается?
В продолжение моей тирады выражение лица барменши стремительно менялось от любопытно-насмешливого до настороженного.
– Что ж, будем ждать, – нахмурившись, сказала она и перекрестилась на икону, висевшую в углу подальше от досужих взглядов. – Храни его, Пресвятая Богородица.
Вот тут мне вдруг стало не по себе. Я поспешно допила кофе и вернулась в офис. Первым делом проверила все ящики в столе Владана, подобного вмешательства он не жаловал, и я запросто могла схлопотать, узнай он об этом. Хотя, насколько мне известно, ничего особо примечательного, а уж тем более ценного или важного мой босс здесь не хранил. До моего водворения в офисе он и дверь-то зачастую не запирал. Вряд ли с его стороны это был жест доверия к согражданам, скорее желание продемонстрировать: тут он у себя дома. А задираться с Владаном себе дороже, на расправу он скор, впрочем, местные считали это достоинством, а отнюдь не недостатком. В общем, с моей стороны большая глупость лазить по ящикам его стола, никакой подсказки я не найду. То, что Марич желал скрыть, оставалось для других тайной за семью печатями.
В досаде я задвинула ящики и переместилась за свой стол. И вот тогда вспомнила недавнее происшествие, впрочем, его и происшествием-то не назовешь. Дней пять назад мы с Владаном пили кофе. Он ненадолго заглянул в офис с намерением посоветовать мне занять себя чем-нибудь приятным, вместо того чтобы без всякой пользы торчать здесь дни напролет. Я буркнула: «Вообще-то я здесь работаю», – он хмыкнул, но от предложенного кофе не отказался. В надежде задержать его подольше я сразу же принялась трещать, сообщая местные новости, которые он и без того отлично знал.
Мы мило болтали, и тут раздался звонок на его мобильный. Он достал телефон из кармана и нахмурился, но ответил поспешно. На дисплее высветился только номер, это я отлично видела, но создалось впечатление: Владан понял, кто ему звонит, то есть номер был ему известен.
– Да, – отрывисто произнес он.
Что говорил ему собеседник, расслышать не удалось, но звонил, безусловно, мужчина. Разговор длился полминуты, точнее, мужчина что-то сказал, Владан ответил:
– Хорошо, – и убрал мобильный.
К кофе внезапно охладел, выглядел задумчивым. Само собой, звонивший заинтересовал. Вряд ли это клиент, но я все-таки спросила:
– У нас появится работа?
– Что? – Вот тут и выяснилось: Владан пребывает в глубоких размышлениях, раз пропустил вопрос мимо ушей. – Нет, – тут же отмахнулся он.
– А кто звонил?
– Знакомый.
Ясно, что разговор на эту тему закончен, но мое любопытство лишь возросло. Допив кофе, Владан взглянул на часы и сказал, поднимаясь:
– Будем считать, твой рабочий день уже закончен.
– Вот еще, – фыркнула я. – Что мне делать дома?
– Придумай что-нибудь.
– А ты что будешь делать?
– Отдыхать, раз выпало такое счастье.
Он направился к дверям, и я за ним в надежде, что мы еще некоторое время побудем вместе. Но он, махнув рукой, сказал «пока» и зашагал в переулок.
После минутного размышления я решила, что у него назначена встреча. И отправилась за Владаном, держась на расстоянии. Дурацкий поступок, продиктованный неумеренным любопытством, а еще бездельем.
Владан шел, ни разу не обернувшись, но я все равно держалась от него подальше. Он скрылся в овощной лавчонке, а я заняла позицию на углу здания, чтобы в случае его появления успеть спрятаться.
Прошло минут десять, я начала терять терпение. Что он там делает столько времени? Вряд ли овощи покупает, на это есть Маринка, значит, зашел поболтать с хозяином? Я переминалась с ноги на ногу, прикидывая, стоит ли подойти поближе, и едва не взвизгнула от неожиданности, почувствовав чью-то руку на своем локте. Рука принадлежала Маричу, и сам он стоял за моей спиной, сурово хмурясь.
– Привет, – расцвела я улыбкой.
– Какого хрена ты за мной увязалась? – ворчливо осведомился он.
– Ничего подобного, я просто…
– Девочка-врушка, – хмыкнул он.
– А тебе есть что скрывать? – в отместку съязвила я.
– Конечно, нет.
– Тогда я с тобой пойду.
– Куда?
– А куда ты собрался?
Он тяжко вздохнул:
– Иди домой.
– Все-таки подозрительно, что тебе так хочется от меня избавиться.
– Я уж об этом и мечтать перестал, – ввернул он.
А я сказала:
– Свинья. – И тут же добавила: – У тебя встреча, о которой я не должна знать?
– О господи! С чего ты взяла? Ладно, идем, не то ты бог знает что навыдумываешь.
Мы вернулись к офису, но заходить в него не стали. Владан направился к своей машине, и я за ним.
Через двадцать минут мы тормозили возле набережной.
