Тут меня ждал сюрприз. На ступеньках сидел Бад, то есть Басаргин Алексей Дмитриевич. Прозвище Бад он получил по первым буквам фамилии, имени и отчества. Оно прилепилось к нему еще в детстве, когда он сколотил банду на своей улице. В отличие от Владана этот район Бад давно покинул, жил в шикарной квартире в самом центре, и, если верить его словам, веселое, как он выражался, прошлое осталось далеко позади. Теперь он бизнесмен и законопослушный гражданин. С первым я согласна, второе вызывало сомнение, правда, робкое, потому что, сказать по правде, о делах Бада я ничего не знала. С Владаном они дружили с тех пор, как себя помнили. С годами дружба их лишь крепла, но несколько лет назад жизнь развела их далеко и, казалось, навсегда. По крайней мере, Владан бывшего дружка знать не желал. О причинах я кое-какое представление имела, оттого далеко не все претензии Владана казались мне обоснованными. Но теперь и здесь наметились перемены. Под ручку, как вчера мы с Маринкой, они не ходили, но пиво пару раз уже пили, о чем я знаю доподлинно.
Мои отношения с Бадом можно было назвать дружественно-ироничными. Он любил надо мной подтрунивать, а я в ответ дерзила, чем повергала в изумление ту же Маринку: никто на обозримом пространстве ничего подобного позволить себе с Бадом не мог.
В общем, его появление тем утром не было громом средь ясного неба, учитывая наметившееся улучшение отношений между ним и моим боссом. Но удивление все же вызвало, если сидит он в это утро не в своем офисе, а рядом с нашим, значит, тому должна быть весомая причина.
Увидев меня, Алексей улыбнулся, щурясь на солнце, солнцезащитные очки он сдвинул на лоб и сказал, кивнув на мяч в моих руках:
– Поиграем?
– Я умею только в «лягушку», – ответила я, садясь рядом с Бадом, и положила мяч на ступеньку.
– Научишь?
– Ты по делу?
– Соскучился, – усмехнулся он.
– Придется еще поскучать, Владан решил немного отдохнуть.
– От непосильных трудов?
– Нет, от нас с Маринкой. По крайней мере, именно это было в его записке, а сомневаться в словах босса – дурной тон.
– Поэтому у тебя мордаха грустная? – проявил любопытство Бад.
– Мордаха просто помятая, сериал до утра смотрела.
– Какой?
– Дурацкий.
– Понятно. Не переживай, вернется твой работодатель целым и невредимым, разве что немного загорелым.
– Почему? – насторожилась я.
– Что «почему»? – нахмурился Бад, изображая недоумение.
– Почему загорелым? Ты ведь это не просто так сказал?
– О господи…
– Ты знаешь, где он?
– Понятия не имею.
– Врешь. Знаешь.
Мы понемногу начинали скандалить, и тут Алексей махнул рукой в досаде.
– Угораздило брякнуть. Клянусь, я ничего не знаю, просто… предполагаю. Где сейчас самая большая заваруха?
– Ты думаешь… – ахнула я, а он перебил:
– Все. Отстань от меня. Вернется Серб, у него и спросим, где его носило. Между прочим, я заехал тебя проведать, соскучился. По тебе, а не по Владану.
– А кто говорил, что я зануда?
– Я соскучился по твоему занудству. Вечером поужинаем вместе?
– Лучше в кино пойдем.
– Если хочешь… – поскучнев, пожал он плечами. – Почему в кино-то?
– Вчера с Маринкой ходили, сегодня с тобой. Голливуду за нами не угнаться.
– По мне, так хорошая пьянка с элементом легкого дебоша тебе точно не повредит. Опять же, я рассчитываю тебя соблазнить. Самое подходящее время, пока этого типа где-то носит. Надеюсь, ты в своих поползновениях на его горячее тело особо не продвинулась?
– Не каркай, гад. Я не теряю надежды.
– Я тоже. Вчера сон видел, веду тебя под венец, ты вся такая красивая, в белом с переливами, и я рядом тоже ничего.
– Мне по пьянке тоже, бывает, кошмары снятся, – ответила я, но слегка запаниковала, вспомнив сон подруги. – Надо меру знать, не то чего и похуже привидится.
– Я был счастлив. Но недолго. Если честно, там было продолжение: появился Серб, взял тебя за руку и к алтарю повел, а мне сказал «перетопчешься». Вот ведь свинство.
– Такой сон мне нравится, – прониклась я. – Вот так бы спала круглые сутки и с ним к алтарю ходила.
– Как насчет ужина?
– Я на диете. Осчастливь кого-нибудь другого, то есть другую, я хотела сказать.
– Ты разбила мне сердце, – вздохнул Бад. – Я одинок и бесконечно несчастлив…
– Хватает совести морочить людям голову, – в тон ему продолжила я. – Уверена, девушек у тебя полтора десятка. Блондинки, брюнетки и рыжие – под цвет разных галстуков.
– Пальцем в небо. Последняя оказалась бритой наголо. Не подходила ни под один мой костюм. Пришлось с ней проститься. А жаль, хорошая была девушка.
– Может, мне тоже побриться? Владан решит, что я неизлечимо больна, и выполнит заветное желание.
– Давай я его выполню?
– Давай ты куда-нибудь пойдешь… – Я поднялась, и Бад, смеясь, тоже.
– Мячик тебе зачем? – спросил он, взяв мяч из моих рук, и принялся стучать им об асфальт.
– Пацану одному задолжала.
– Так как насчет ужина?
– Подумаю.
Он вернул мяч, поцеловав меня в лоб, и пошел к своей машине, оставив гадать: зачем он приезжал? Слух о Владане и до него дошел, вот и решил проверить?
– Если ни один костюм не подойдет, я готов ходить голым, – крикнул он, уже садясь в машину, а я помахала ему рукой.
В офисе я в очередной раз занялась уборкой. По чистоте кабинет теперь мог соперничать с операционной, но при всем старании занять себя больше чем на два часа я не смогла, с ужасом думая, что впереди целый день. Бог знает, сколько еще таких дней осталось до возвращения Владана. Хотя бы какой-нибудь потенциальный клиент пришел, все веселее.
Я то и дело поглядывала в окно, надеясь обнаружить вчерашних мальчишек. Улица точно вымерла.
Ближе к обеду я отправилась к Тамаре, есть не хотелось, однако выпить кофе и немного поболтать я была не против. Когда я переходила дорогу, в конце улицы показался знакомый мальчишка. Стоя возле дверей бара, я дождалась, когда он приблизится.
– Привет, – сказал он, протягивая мне руку.
С серьезными людьми принято за руку здороваться, здешние мальчишки этому правилу следовали, что лично у меня вызывало хорошо скрываемое умиление. Само собой, я оказалась в числе «серьезных» людей благодаря Владану, а не за собственные заслуги, которыми вряд ли обладала с точки зрения местных, что, кстати, совершенно справедливо.
Алику было одиннадцать, ростом он похвастать не мог, доставал мне до плеча, но, безусловно, чувствовал свое превосходство, будучи мужчиной, то есть сильнее и парадоксально старше. С этим точно ничего не поделать, и я давно смирилась, хотя иногда очень хотелось дать затрещину «настоящим мужчинам» вроде Алика.
