– И никто из братьев ни разу даже не намекнул, кто этот таинственный заказчик? – спросил Марич.
– Нет. И я с расспросами не лез. Меньше знаешь – крепче спишь. Одно скажу: Виталька его побаивался и вместе с тем говорил о нем всегда со смешком. Мне кажется, это кто-то из его старых корешей. Хотя, может, и нет. Но Сохнов, видать, ему дорогу круто перешел, раз он на него так взъелся. Жену убил, на бабло развел, и все мало…
Владан поднялся и, ни слова не говоря, направился к выходу.
– Владан, – испуганно позвал Ларин. – А дальше что?
– Дальше? – удивился Марич. – Дальше пусть с тобой Сохнов разбирается. Окрепнешь, из больнички выйдешь, а там он…
Охранник внизу выпустил нас и запер дверь.
– Где же девочка? – с трудом сдерживаясь, чтобы не зареветь, спросила я. – Думаешь, они… Ее уже нет в живых? Не могли же они убить пятилетнего ребенка?
Он лишь мрачно усмехнулся.
Мы поехали в офис, в тот момент мне было все равно, где находиться, лишь бы рядом с Владаном. Он молчал, но, по обыкновению, домой не гнал.
Единственный фонарь на улице не горел, дом тонул в темноте, лишь одно окно светилось – Маринкино. Это она нарочно, чтоб Владан видел: она его ждет. «А сама небось дрыхнет», – подумала я в большом раздражении. Но тут кое-что отвлекло меня от мыслей о сопернице. Возле офиса стояла машина, кажется, «Мерседес», при нашем приближении дверь распахнулась, и из него вышел мужчина, свет фар на мгновение выхватил из темноты его фигуру, и я узнала Сохнова.
Владан вышел из джипа и направился к нему, я успела поравняться с ними, когда Сохнов произнес:
– Извините, что я в такое время… Не было сил дожидаться утра.
– Идемте, – кивнул Владан.
Мы вошли в офис, Владан включил свет и устроился за столом, предложив Сохнову стул. Я кинулась заваривать чай, толком не зная, что делать. Руки дрожали, как у алкоголика со стажем.
– Я узнал, что случилось с моим водителем… – торопливо произнес Сохнов. – Утром собираюсь его навестить…
– Лучше не надо, – сказал Владан.
– Почему? Он что… вы ведь не просто так сегодня звонили? Я думал о ваших словах… потом из больницы сообщили об аварии… У Ларина в кармане пропуск был. Он отпросился на час и… Я совершенно запутался. В конце концов, позвонил Татьяне. – Он горестно покачал головой. – Как я мог быть таким идиотом… Он сказал, где моя дочь?
– Нет.
– Нет? – едва слышно переспросил Сохнов.
Владан выложил на стол мобильный и включил диктофон, а я и не заметила, что он записал свой разговор с Лариным. Мы слушали запись в молчании. Лицо Сохнова стало серым, он часто моргал, точно его раздражал свет, и тяжело дышал, приоткрыв рот.
– Благодаря вам погиб человек, который знал, где моя дочь, – криво усмехнулся он, когда запись кончилась. – Извините… если б не вы, они бы убили Татьяну, это совершенно ясно и без записи. Всегда приходится делать выбор, спасаешь одного, погибает другой…
– Вы бы лучше подумали, кто вас так ненавидит? – проворчал Владан.
Сохнов посидел истуканом и головой покачал:
– У меня нет врагов. По крайней мере, таких. И никогда не было. Я знать не знаю, кто этот сумасшедший. У меня банальная биография. Сюда приехал в семнадцать лет, поступил в университет… да так и остался. Сам я из Тверской области. Бизнес начинал с нуля, работал честно, никого не кидал, компаньонов не имел, чужих жен не соблазнял и не заводил любовниц. Женился по любви и был счастлив… До двенадцатого октября, когда два года назад жена погибла… Ксюха помогла выкарабкаться… надо было жить ради дочери… Слушайте, когда это случилось, меня сто раз спрашивали о возможных врагах и конкурентах. Я голову сломал, пытаясь хоть одного назвать… в чем-то заподозрить. Владан Стефанович, вся проблема в том, что у меня нет врагов. Об одном жалею, что не пошел в полицию, когда пропала Ксюха. Это все страх, страх и ее потерять, а страх, как известно, плохой советчик.
В комнате вновь повисло молчание, тревожное, давящее. Я боялась пошевелиться, вздохнуть – и то боялась.
Сохнов снова заговорил:
– Я заложил дом, так что деньги у меня будут буквально на днях. Я прошу вас, найдите мою дочь. Я заплачу столько, сколько скажете. Если надо внести предоплату…
– Не надо ничего вносить. И деньги за дом оставьте себе, они вам пригодятся.
– Вы ее найдете? – сглотнув, спросил Сохнов.
– Найду, – ответил Владан.
Немного помолчав, Сохнов спросил совсем тихо:
– Живой?
– Надеюсь.
– Спасибо.
Дверь распахнулась, и в комнату вошла Маринка, вид имела разгневанный, ее явно тянуло поскандалить.
– Вы спать сегодня думаете? – начала она, но тут увидела Сохнова и примолкла.
Сергей Петрович поднялся, аккуратно обошел ее, пробормотав:
– Извините, – и скрылся за дверью.
– Это кто? – спросила она, провожая его взглядом.
– Клиент, – ответила я. – Правда, Владан отказался с него деньги брать.
– Что еще за блажь? И почему к вам клиенты по ночам ходят?
– Иди-ка ты спать, – взглянув на нее исподлобья, буркнул Владан, Маринка открыла рот, готовясь ответить, но вдруг решила удалиться, не оставляя за собой последнего слова.
– Как же мы ее найдем? – отважно сказала я, хотя и предполагала, что лучше бы помолчать. – У нас ни одной зацепки.
– Всегда что-нибудь есть, – пожал Владан плечами.
– Ты домой пойдешь? – спросила я.
– Смысла не вижу, утром надо будет встретиться с одним человеком…
– Тогда я тоже здесь останусь.
Владан уткнулся в ноутбук, а я, подумав, прилегла на диване. Я слышала, как Владан прошелся по комнате, как достал из шкафа плед. Укрыл меня, а потом осторожно поцеловал в щеку.
– Я тебя люблю, – сказала я, балансируя на грани сна и яви.
– Я тебя тоже, – ответил он, и я уснула абсолютно счастливая.
Утром я проснулась от запаха кофе и ворчания Владана:
– Твою же мать…
– Эй, в чем дело? – позвала я, потягиваясь.
Владан стоял возле кофемашины, обернулся и заявил с обидой:
– Эта хрень не работает…
– Эта хрень работает, и прекрасно, – поднимаясь, сказала я. – Просто некоторые не умеют ею пользоваться.
Я подошла, встала на цыпочки, поцеловала Марича в колючий подбородок и сказала:
– С добрым утром. Кофе сейчас будет готов. От тебя классно пахнет, успел принять душ? А почему не побрился?
– Лень.
– Надо завести здесь бритву на всякий случай, – заметила я, возясь с кофемашиной.
