Когда Ариана проснулась (она отлично выспалась), Маршалл сразу сообщил ей, что четверо напавших на нее мерзавцев арестованы и что непосредственная опасность больше ей не грозит, но добавил, что вздохнуть спокойно она сможет только тогда, когда Сэму удастся установить связь этой группы с Луисом Муньосом.
Двенадцать часов спустя (к этому времени Ариана снова ушла спать), Сэм позвонил в третий раз.
– Мы в шоколаде! – воскликнул он, как только Маршалл ответил на вызов. – Один из наших лучших информаторов сообщил, что в последние два года Луис Муньос тайно финансировал базирующиеся в Боливии отряды мятежников, готовых по первому сигналу перейти к активным действиям. Как видно, этот парень слеплен из того же теста, что и его брат, только вел себя гораздо умнее и осторожнее. Сейчас у него все готово, он только ждет удобного момента для выступления. Об Ариане в донесении ничего не говорится, но, по-моему, должно быть очевидно: если брат Хорхе считает, что она может что-то знать, он, конечно, постарается от нее избавиться, чтобы в последний момент она не смешала ему все карты.
– Вот что мы узнали, – сказал Сэм, – а теперь я расскажу, как мы намерены действовать. Наш человек в Буэнос-Айресе разоблачит Луиса Муньоса как изменника, ведущего подрывную деятельность. Доказательствами мы его снабдим, так что сеньору Муньосу ни под каким видом не удастся усидеть в своем высоком кресле: нынешнему правительству Аргентины вряд ли понравится его связь с боливийской революционной группировкой. К сожалению, официально обвинить Муньоса в подготовке антиправительственного выступления мы не сможем, однако его связи с Хорхе и приверженности тем же идеям и теориям должно хватить, чтобы скомпрометировать его раз и навсегда. Пресса, я думаю, тоже заклеймит Луиса как изменника, так что с его политической карьерой будет покончено. Возможно, на какое-то время его арестуют, но он скорее всего выкрутится. Проблема, однако, заключается в том, что, даже если Луис Муньос перестанет быть членом правительства, он все равно останется одним из самых богатых и влиятельных людей в Аргентине, и если ему захочется отомстить всем, кто способствовал крушению его планов, у него будут для этого и средства, и возможности. На его физическое устранение по вполне понятным причинам мы пойдем только в самом крайнем случае, а значит, Ариана Грегори не сможет чувствовать себя в безопасности, по сути, нигде. То же самое, по всей вероятности, относится и к тебе, Марш, поскольку тебя с ней видели, и кто-то мог заподозрить, что именно ты навел нас на Луиса. Все это, как ты понимаешь, представляет собой довольно серьезную проблему…
– Что вы предлагаете? – спокойно спросил Маршалл. – И что мне сказать Ариане?
За себя он не беспокоился: половина крупных латиноамериканских наркодилеров, чей бизнес ему удалось подорвать или уничтожить, мечтали увидеть его в гробу, но для Маршалла это было частью работы, на которую он пошел добровольно. Другое дело – Ариана. Жить в постоянном в страхе или скрываться до конца своих дней – это было не для нее, да и спрятаться от Муньоса ей было бы трудновато. Маршалл хорошо знал латиноамериканский менталитет и понимал, что отныне месть сделается для Луиса Муньоса делом всей его жизни.
– Для начала нам нужно несколько дней, чтобы посмотреть, как все повернется с Муньосом, – сказал Сэм. – Как только что-то прояснится, вам обоим нужно будет приехать в Штаты, и мы обсудим, как быть дальше. Главное, ни в коем случае не возвращайтесь в Париж. Ваши квартиры – это на данный момент самое опасное для вас место. Если там остались какие-то ценные вещи – скажите мне, и я распоряжусь, чтобы человек из посольства за ними съездил. Кстати, как у вас с документами? Ваши паспорта при вас?..
Маршалл подтвердил, что да – паспорта при них и по ним они въехали в Британию.
– А где сейчас дневники Хорхе? Ты мне их так и не прислал.
– Они в моей парижской квартире. Вы их сами заберете или мне попросить Макдональда, чтобы он отправил за ними кого-нибудь из своих людей? – Маршалл понимал, что в этом случае он может попасть в довольно неловкую ситуацию. Ариана уверена, что чемоданчик с письмами и дневниками Хорхе закопан в парке Багатель, и если она увидит бумаги у него в руках… Маршалл, впрочем, надеялся, что Ариана его простит, ведь он смог спасти ее только потому, что вовремя их прочел.
– Полагаю, Макдональд сможет сделать это быстрее и незаметнее, чем мы, – решил Сэм. – Я хочу как следует поработать с этими дневниками – мне нужно знать о Муньосе и его деятельности как можно больше. Вы оба тоже должны прибыть в Штаты, как только я скажу, – напомнил он. – И ты, и мисс Грегори.
Лететь в Вашингтон Маршаллу не особенно хотелось, да и Ариана, как ему казалось, тоже будет не в восторге от подобной перспективы. Впрочем, он знал, что там они задержатся ровно настолько, сколько потребуется специалистам, чтобы опросить обоих о подробностях их пребывания в Париже – узнать, как он догадался о слежке и не заметил ли еще чего-нибудь подозрительного или странного. Что касалось Арианы, то ее могли попросить дать разъяснения по поводу описанных в дневниках Хорхе событий или фактов. Подобные беседы всегда были результативнее, если опрос велся с глазу на глаз, а не по телефону, поэтому-то их присутствие в Вашингтоне и было так необходимо Сэму.
Утром за чашкой кофе Маршалл рассказал Ариане о последнем звонке Сэма и упомянул, что им, возможно, придется скоро лететь в Вашингтон. Как он и ожидал, эта новость не привела Ариану в восторг, но он успокоил ее, сказав, что опрос займет не слишком много времени. О чем он ей не сказал, так это о том, что им обоим придется решать, как жить, чтобы не попасть на прицел подосланных Муньосом наемных убийц. Конечно, Ариана могла окружить себя телохранителями, которые обеспечивали бы ее круглосуточную безопасность, но Маршалл понимал, что это не выход. Рано или поздно убийцы отыщут способ усыпить бдительность охраны, и тогда… Маршалл как бывший агент УБН имел право на ношение оружия. Еще вчера он попросил Макдональда достать ему пистолет, и тот принес ему «беретту» и патроны. Теперь Маршалл был вооружен и мог защищать не только себя, но и Ариану, но что делать дальше, он представлял себе плохо.
Во второй половине дня, пользуясь значительно потеплевшей погодой, Маршалл и Ариана отправились на прогулку со Стэнли и Лили. Пока собаки бегали и резвились среди деревьев небольшого парка, они обсудили положение, в котором оказались, но так и не придумали, как из него выбраться. После прогулки они отвели собак к Джеффу, а сами отправились на такси в универмаг «Хэрродс», чтобы Ариана могла купить себе что-нибудь из одежды. В универмаге они провели почти два часа, но приобрели все необходимое – в том числе куртку и вполне приличные брюки для Маршалла, который чувствовал бы себя неловко, если бы пришлось лететь в Вашингтон в старых джинсах и выгоревшей ковбойке.
На обратном пути Ариана снова поблагодарила его за все, что он для нее сделал.
– Я за вас очень беспокоился, – признался Маршалл.
– А как вы узнали, кто я такая?
– Я сразу догадался, что вы американка, – сказал он. – Когда я убедился, что за вами следят, то сразу же позвонил Биллу Картеру и поделился с ним опасениями. Не мог же я оставить соотечественницу без помощи, к тому же интуиция мне подсказывала, что дело может быть очень серьезным. Билла эта история тоже насторожила, и он перезвонил Сэму Адамсу и описал вас с моих слов. Сэму описание показалось знакомым, и он отправил Биллу ваше фото, а тот переслал его мне вместе с кое-какими сведениями, касающимися вашей биографии… – Маршалл не стал говорить ей, насколько этот отчет был подробным. Там было все, вплоть до ребенка, которого она потеряла, но ему не хотелось напоминать об этом Ариане.
