– Когда я узнал, что вы были… знакомы с Хорхе, я окончательно уверился в том, что за вами следят. Ну и я часто видел вас в парке, а когда появилась эта фотография в «Геральд трибьюн», я узнал, кто вы такая…
На этот раз Ариана сразу заметила, что в его рассказе кое-что не сходится, а кое-чего не хватает.
– Вы… вы ничего от меня не скрываете? – тихо спросила она, и Маршалл поглядел на нее с виноватым видом. Несколько мгновений он прикидывал, признаться ей во всем или нет, но потом подумал, что рано или поздно она все равно все узнает, и решился.
– Я прочел дневники Хорхе, – проговорил он смущенно, и Ариана ахнула.
– Но как?! Откуда?!
– Я случайно видел, как вы закапывали в парке алюминиевый чемоданчик, – признался Маршалл. – Это было в тот день, когда я только прилетел в Париж. Стэнли его выкопал, ведь он – охотничья собака, а я… я бывший агент и просто не мог не заглянуть в него. Я должен был знать, что лежит в чемоданчике. Когда я принес его домой и прочел дневники, описанная в них история показалась мне смутно знакомой. Вот тогда я и позвонил Биллу, а он выяснил для меня все подробности… Простите меня, Ариана, я не должен был так поступать.
Вид у него был очень смущенный, и Ариана не сомневалась, что раскаивается он искренне.
– Мне не за что вас прощать, – сказала она негромко. – Слава богу, что вы их прочли. Если бы вы этого не сделали, меня бы уже… В общем, сейчас бы мы с вами не разговаривали.
Вечером, когда Джефф Макдональд пришел с работы и принес им готовый ужин из индийского ресторанчика, Маршалл спросил, нет ли у него свободного человека, который мог бы быстро съездить в Париж и обратно. Сэм Адамс жаждал получить дневники Хорхе, а Маршалл был не прочь вернуть себе хотя бы часть той одежды, которая осталась в его парижской квартире.
– Без проблем, старина, – ответил Макдональд. – Мой человек отправится завтра и завтра же вернется. Давай ключи.
Маршалл достал ключи, назвал код от входной двери, и уже на следующий вечер Макдональд вернулся домой с алюминиевым чемоданчиком в руках. Увидев знакомый предмет, Ариана опять ахнула.
– А я-то думала, что отделалась от него раз и навсегда, – проговорила она с несчастным видом. Ей и сейчас не хотелось на него смотреть, поэтому она попросила Маршалла убрать чемоданчик подальше. Впрочем, она почти сразу поняла, что содержимое старого кофра ничего для нее не значит. Письма Хорхе перестали быть важной частью ее прошлого, и даже несмотря на то что Маршалл их выкопал, в ее настоящем для них больше не было места. Кровоточащая рана в ее душе закрылась, остался рубец, который лишь изредка ее беспокоил. Хорхе она вычеркнула из своей жизни.
Следующую неделю они спокойно отдыхали и отсыпались в доме Джеффа, ожидая новостей из Вашингтона. Маршалл поддерживал постоянную связь с Биллом через айпад, который оказался в сумочке Арианы во время бегства из Франции, к тому же, кроме кое-какой одежды, агент Джеффа привез ему из Парижа и его собственный ноутбук, который он сразу подключил к Сети, чтобы получать или посылать электронную почту.
Сэм позвонил Маршаллу только в пятницу вечером.
– У меня две новости, хорошая и плохая, – сказал он. – С какой начинать?
Маршалл попросил начать с хорошей – от плохих новостей он уже начал уставать, и Сэм рассказал, что агенты ЦРУ сумели разоблачить Луиса Муньоса как мятежника и оборотня, после чего его немедленно вывели из состава аргентинского правительства и лишили всех постов. Плохая же новость заключалась в том, что Муньос мгновенно исчез, и его поиски не дали никаких результатов. Даже осведомители ЦРУ не смогли выяснить, куда он подевался.
– Сеньор Муньос может быть где угодно, – закончил Сэм Адамс обескураженно. – В Южной Америке, в Северной Африке, в Европе… Это на редкость умный и хитрый сукин сын. Он не оставил никаких следов, никаких зацепок, по которым его можно было бы вычислить.
Слушая его, Маршалл только качал головой. Как сообщить эти новости Ариане? Исчезновение Луиса Муньоса означало, что она еще долго не сможет чувствовать себя в безопасности. Может быть – никогда.
– В какое время вы оба сможете прибыть в Вашингтон? – спросил Сэм.
– В любой момент, – ответил Маршалл. – Здесь нас ничто не задерживает, мы просто ждали новостей… Да и Макдональду мы, наверное, надоели до чертиков.
– Как насчет понедельника? – предложил Сэм. – К этому времени у меня все будет готово. И не забудь дневники.
– Хорошо. В понедельник мы будем в Штатах, – сказал Маршалл.
Как он и ожидал, Ариана очень расстроилась, когда узнала, что брату Хорхе удалось бежать. Она прекрасно понимала, что́ это для нее означает.
– И что мы будем делать дальше? – спросил Маршалл. Он сказал «мы», поскольку новости Сэма имели самое непосредственное отношение и к нему.
– Не знаю, – честно ответила Ариана. – Думаю, в понедельник нам предложат какой-нибудь план… Только боюсь – нам он не очень понравится.
Глава 14
Субботу Ариана и Маршалл провели в доме Джеффа. Ни он, ни она никуда не выходили, и собакам пришлось гулять на заднем дворе. Ариана оставалась подавленной. Она ничего не говорила мужчинам, но ее теперешнее положение все больше и больше напоминало ей первые дни после похищения. Вокруг не было бандитов, и никто не сажал ее в ящик, и все равно она чувствовала себя словно в ловушке. Опасность подстерегала ее на каждом шагу. Стоило только кому-то ее узнать, и она сразу оказывалась в крайне уязвимом положении. А самое неприятное заключалось в том, что это могло продлиться еще очень долго.
Вынужденная жить под одной крышей с двумя мужчинами, Ариана невольно вспоминала лагерь Хорхе. Правда, Маршалл и Джефф Макдональд очень старались ее не стеснять, но ведь и Хорхе когда-то тоже был с ней заботлив и добр, так что разница была не слишком велика.
Тревога, необходимость целыми днями сидеть в четырех стенах и страх снова поддаться стокгольмскому синдрому заставили Ариану позвонить Яэлю и рассказать ему, что брат Хорхе, увидев в газете или в Сети ее фото на вечеринке у Диора, подослал к ней наемных головорезов и она едва не попала им в лапы. Она была совершенно уверена: все два года Луис терпеливо ждал, когда ее имя снова промелькнет в СМИ, чтобы разыскать ее и нанести удар. А с недавних пор ее положение стало еще более опасным, ведь именно из-за нее Луис Муньос потерял высокое положение и власть, и его желание отомстить, несомненно, стало гораздо сильнее. Но хуже всего было то, что Луис исчез, и никто не знал, где он и что затевает. Неизвестность – вот что мучило ее больше всего.
Яэль выслушал все молча, но ситуация ему не нравилась: не успела Ариана обрести свободу – и вот, снова ее теряла. В ее голосе он уловил нотки обреченности.
– Вы чувствуете себя виноватой в том, что случилось с братом Хорхе? – спросил Яэль, когда Ариана закончила.
– Нет, – ответила она, но как-то не слишком уверенно.
