– Мне придется уехать, – сказал Маршалл Амелии, когда девочка спросила, скоро ли он навестит их опять, и Мелисса Армстронг вопросительно приподняла бровь. Похоже, она совершенно искренне беспокоилась за него, а поскольку ей было прекрасно известно, что Маршалл больше не может работать ни в Секретной службе, ни в УБН, этот непонятный отъезд «на какое-то время» ее встревожил. Да и роль Арианы была ей ясна не до конца. Дети уже интересовались, не приходится ли она ему подружкой, но Маршалл ответил, что Ариана ему не подружка, а просто друг. Амелию такой ответ откровенно обрадовал, а вот Мелиссу он огорчил. Ей давно казалось, что по складу характера Маршалл – человек семейный, и прочные, продолжительные отношения могли бы пойти ему только на пользу.
– Снова какая-то операция? – спросила Мелисса, глядя на него большими голубыми глазами, которые с самого начала покорили его сердце.
– Можно сказать и так, мэм, – коротко ответил Маршалл. Несмотря на то что перед ним была жена президента, привычка к секретности не развязала ему язык.
– Я думала – раз вы в отставке, вас больше не будут привлекать к работе… под прикрытием.
– Из каждого правила есть исключения, мэм. – Он, впрочем, довольно быстро сообразил, что ее вопросы продиктованы не любопытством, а искренней заботой, и потому добавил: – Не волнуйтесь за меня, мэм, задание будет совсем легким, и мне ничто не грозит. Мне просто предстоит провести какое-то время в одном совершенно безопасном месте на территории Соединенных Штатов. Как только моя работа закончится, я постараюсь снова вас навестить, если не возражаете… – Маршалл очень надеялся, что их с Арианой заточение продлится не слишком долго, поэтому и дал такое обещание. Впрочем, он мог бы навестить Мелиссу и детей в любое время, а потом снова вернуться в Вайоминг, для этого ему достаточно было просто предупредить Сэма.
Несмотря на все его заверения, на прощание Мелисса еще раз шепотом попросила его быть осторожнее и беречь себя. Пока он по очереди обнимал детей, первая леди очень тепло попрощалась с Арианой – секретарь напомнил ей, кто она такая и что с ней случилось, и Мелисса догадалась, что Маршалл будет ее охранять. Ариана понравилась ей, и пожелание встретиться еще раз она высказала от души, искренне, не протокольно.
На обратном пути Ариана без перерыва восхищалась Бредом, Амелией и маленькой Дафной Маршалл Армстронг. Ее очень тронуло, как нежно Маршалл обращался со всеми тремя, да и старшие дети, похоже, души в нем не чаяли. Из него мог бы получиться прекрасный отец! И всю дорогу обратно она с грустью думала об их судьбах, так похожих одна на другую: и он, и она хотели иметь ребенка от любимого человека, но судьба не дала им этого шанса, вместо ожидаемого счастья обоих постигло крушение всех надежд, и этот трагический опыт надолго травмировал и ее, и его…
Когда они вернулись в отель, то обнаружили, что Стэнли и Лили крепко спят на диване в гостиной. Бульдожка лежала между передними лапами огромного бладхаунда, зарывшись носом в густую шерсть у него на груди, а Стэнли положил на нее свою складчатую морду. И Маршаллу, и Ариане было отрадно видеть, что собаки так крепко сдружились: они твердо решили взять их с собой, хотя и знали, что собачьи ссоры с местными псами могли серьезно осложнить их жизнь в Вайоминге. За последнее время Стэнли изрядно окреп, и Ариане порой казалось, что он, захоти, мог бы сожрать Лили. К счастью, до сих пор пес не выказывал такого желания, даже когда Лили, разыгравшись, повисала на его длинных болтающихся ушах. Когда же бесцеремонная бульдожья игра ему надоедала, он просто отбрасывал Лили в сторону движением головы и величественно удалялся в какой-нибудь укромный уголок.
И вот наступила пятница – день, когда Маршаллу и Ариане предстояло надолго проститься с Вашингтоном. Все необходимые документы им привезли еще накануне, вещи были уложены. Они получили даже мобильные телефоны и компьютеры, зарегистрированные на их новые имена. Владельцам квартир, у кого Ариана и Маршалл снимали жилье в Париже, были разосланы уведомления, что они снова могут распоряжаться своей недвижимой собственностью, как им заблагорассудится. Обо всем этом и о многом другом позаботились ЦРУ и Департамент полицейского правоприменения, отвечавшие за Программу защиты свидетелей.
Ариана вышла из своей спальни в джинсах, розовой клетчатой блузке, розовом свитере и в туфлях без каблуков. Она не стала пользоваться косметикой, а свои длинные светлые волосы стянула на затылке резинкой, отчего сразу стала казаться восемнадцатилетней девчонкой. В руке у нее была переноска с Лили. Бульдожка задорно тявкала и вертелась, но у ее хозяйки выражение лица было серьезным и чуть напряженным. В отличие от Маршалла, для которого их переезд был не более чем стандартной процедурой, проходящей по раз и навсегда установленным правилам, Ариана нешуточно волновалась. Ей привиделось, что люди Луиса их выследили и готовы напасть, как только они покинут отель.
Но ничего страшного с ними не произошло. Они спустились вниз, где их ждала машина, замаскированная под обычное такси. Она должна была отвезти их в аэропорт, откуда им на частном самолете предстояло добраться до Вайоминга. На протяжении всего пути их сопровождали четверо агентов, которые привезли с собой еще один пакет документов, из коих следовало, что мисс Ариана Робертс приобрела ранчо за скромную сумму месяц тому назад. Эти документы были нужны на случай, если бы кто-то вздумал проверить, по какому праву они там распоряжаются, но Маршалл был уверен, что до этого вряд ли дойдет.
В самолете Ариана неотрывно смотрела в окно. Утром она позвонила Яэлю, чтобы ввести его в курс событий, и он наказал ей немедленно с ним связаться, если она вдруг почувствует такую необходимость. Необходимость едва не возникла: Ариану внезапно пронзила мысль, что она едет в новое место с человеком, которого едва знает, и спина ее покрылась липким потом. Она прикрыла глаза, сделала несколько глубоких вдохов… Страх отступил. Интересно, долго ей еще предстоит вот так окунаться в пучину ужаса и выныривать на поверхность, едва отдышавшись?..
Перелет до Каспера в Вайоминге занял почти четыре часа, и все это время Ариана ничего не ела и почти не разговаривала. Она даже не спала – только неподвижно глядела в иллюминатор, так что в конце концов Маршалл забеспокоился. Казалось, пугающее и наполненное болью прошлое вновь овладело ею, а это был тревожный симптом. Оставалось только надеяться, что разговор с Яэлем все же принес ей некоторое облегчение. Правда, Департамент полицейского правоприменения предлагал ей психологические консультации, для того чтобы она быстрее освоилась на новом месте, но она отказалась – в парижского депрограмматора она верила куда больше, чем во всех американских психоаналитиков вместе взятых.
Маршалла же с этой минуты совсем не смущало, что отныне у него другая фамилия, другой дом и другое занятие. Он привычно стал другим человеком. Несколько беспокоила его необходимость жить бок о бок с женщиной, которую он, в сущности, совсем не знал. Ариана была горожанкой, она была из богатой семьи, поэтому у нее могли быть какие-то особенные привычки и предпочтения, а вайомингская глушь вряд ли позволит удовлетворить их. Это могло стать для Арианы дополнительным источником нестабильности и раздражения. Что ей сказать в таком случае, Маршалл пока придумать не мог – до сих пор он отвечал лишь за себя; пожалуй, сейчас самым разумным было бы предоставить Ариану самой себе, поэтому он поднялся и пошел в хвост самолета потрепаться с сопровождавшими их агентами.
