Интересно почему, если она остановилась где-то по соседству, его не пригласили познакомиться с ней? Считалось неписаным законом, что, если у него, у лорда-наместника или у кого-нибудь другого из местной знати гостит кто-то новый либо просто интересный человек, ближайших соседей обязательно приглашают отобедать и познакомиться.
— Что ж, полагаю, мне следует удалиться, — произнесло видение.
— Так скоро? — запротестовал Чарльз. — Когда мы только познакомились?
Всего минуту назад он планировал прогнать ее, но теперь его намерения были очень далеки от этого.
— Но ведь вы говорите, что я нарушаю границы, — пояснила незнакомка. — Так что мне, пожалуй, следует поторопиться, пока владелец не обнаружил меня и не велел арестовать.
— С его стороны было бы бессердечно так поступать, — сказал Чарльз.
— Неужели? Вы его знаете?
— Прекрасно.
Девушка посмотрела на него, склонив голову набок.
— Я слышала, что он ужасный человек. Резкий и жестокий?..
— Безнравственный, это уж точно, — подтвердил граф; в глазах его заплясали огоньки.
— Никто не смеет ему перечить…
— Если и осмеливаются, то потом горько сожалеют, — согласился Чарльз.
— Думаю, мне лучше уйти.
— А я думаю, что мне лучше представиться, — сказал Чарльз, — пока от моей репутации хоть что-то осталось. Лорд Хартли к вашим услугам, сударыня.
Девушка усмехнулась.
— Почему мне не пришло в голову, что это можете быть вы?
Незнакомка протянула руку, и Чарльз обхватил ее обеими ладонями, смеясь вместе с девушкой. Это было все равно, что держать за руку фею, существо из другого мира, посланное, чтобы околдовать его.
— Я леди Клиона Локсли, — сказала она.
— Значит, ваш отец был…
— Лордом Локсли. Он умер в прошлом году, а мать — за год до этого. Мама была сестрой леди Арнфилд, и они с сэром Кентоном пригласили меня погостить.
— Ах, да. Кажется, я припоминаю, что он говорил о некой племяннице, которая должна вскоре его навестить, — наморщив лоб, сказал Чарльз.
— Интересно, как он обо мне отзывался, — лукаво спросила Клиона. — Не называл ли он меня часом «эта гадкая девчонка»?
— Нет, уверен, что не называл.
— Вы можете за это поручиться?
На самом деле воспоминания Чарльза были довольно смутными, потому что в последнее время собственные заботы настолько занимали мысли, что иногда он почти не слышал, что ему говорят.
— Конечно, могу, — твердо ответил он. Чтобы уйти от скользкой темы, он продолжил: — А как ваши тетя и дядя относятся к тому, что вы разъезжаете по округе одна без грума?
— Вообще-то, — сказала она голосом человека, который делает признание, — они не совсем знают об этом.
— Не совсем знают? — решил уточнить граф.
— Совсем не знают, — созналась Клиона. — Но когда дядя сказал, что, пока я здесь Нехристь в моем распоряжении… в общем… я должна была его испытать.
— Конечно, но почему без грума?
— Я, правда, хотела взять грума. Он подготовил для меня Нехристя и помог сесть в седло, но потом его кто-то позвал. Он сказал: «Одну минуточку, мисс». И… — Она пожала плечами и лукаво улыбнулась словно маленькая девочка, которая знает, что ее простят.
— Когда бедолага вернулся, вас уже и след простыл, — закончил Чарльз.
— Да, пожалуй, так и было.
— И что с ним будет?
— Ничего, потому что я скажу дяде Кентону, что он не виноват.
— И что же будет, когда вы снова захотите сесть в седло?
Девушка искоса взглянула на него. Чарльзу пришло в голову, что вокруг этого маленького очаровательного создания всю жизнь вьются люди, готовые выполнить любой ее каприз. Но это, как ни странно, ее не испортило.
— Позвольте вам помочь, — сказал он.
Чарльз легко подсадил девушку на коня, взлетел на Урагана, и спутники пустили лошадей шагом между деревьями.
— Значит, вы — лорд Хартли, — сказала Клиона. — Вчера за ужином говорили о вас, обо всем, что вы сделали для графства. Вами явно очень гордятся.
— Приятно получать такие лестные отзывы из первых рук, так сказать, — проговорил Чарльз.
— Хотите сказать, из первых уст? — поддразнила Клиона.
— Я не настолько плохо воспитан, чтобы заговорить о дамских устах, едва успев познакомиться, парировал Чарльз, призывая на помощь все свое остроумие.
— Но о руке моей вы уже заговорили, — отметила девушка.
Граф смолк, умоляюще глядя на спутницу. Он не привык, чтобы молодые женщины состязались с ним в остроумии, да еще и заставляли чувствовать себя отстающим.
Увидев замешательство графа, Клиона смягчилась.
— Простите, что нарушила границы, — сказала она. — Но ваши владения граничат с землей дяди Кентона… Боюсь, я не устояла перед искушением.
— Вы здесь желанная гостья, и я надеюсь, что придете снова.
— Мое появление вовсе вас не обрадовало, когда вы увидели меня. Вы так ужасно нахмурились.
— Мой ум был занят другими вещами, — поспешил оправдаться Чарльз. — Боюсь, иногда я могу вести себя как бирюк.
— Я в это не верю, — ласково сказала Клиона.
И Чарльз вдруг тоже перестал этому верить.
— Я на самом деле очень надеюсь, что вы вернетесь в мои владения и будете кататься, где вам вздумается, — сказал он.
— Как мило! Я еще никогда не была в этой части Англии и нахожу, что здесь прелестно.
— В таком случае позвольте показать вам еще кое-что. Если проедете немного дальше, увидите лучшее место для купания. Я всегда с удовольствием там плаваю. Дело не только в том, что вода теплая, как сейчас: это место мое и только мое.
— Только ваше, — охотно отозвалась Клиона. — Да, это лучшее. Мне всегда хотелось иметь свою реку, где можно было бы купаться и где другие люди не мутили бы воду, не мешали бы мне плавать и… и где можно было бы просто помечтать.
— О чем же вы мечтаете?
— Ах, о всяких чудесных вещах. Обо всем, что… — казалось, ей трудно было подобрать нужные слова, — обо всем, что не из нашего мира.
Чарльз поднял брови.
— Купание имеет для вас такое значение? — спросил граф. — Возможность убежать от проблем нашего мира?
Клиона энергично закивала головой, и маленькое перо на ее очаровательной шляпке затрепетало.
— Да, я испытываю именно такие чувства. Но я никогда еще не встречала человека, который бы их разделял. Все хотят плескаться и шуметь, а мне хочется насладиться восторгом одиночества посреди серебристой воды и золотых солнечных лучей.
