– На, вот текст для режиссёра, – язвительно сказала Ирина, – пусть прочитает на камеру…
– Ничего себе, – хмыкнула Луна, – здесь и графиня, и король!
– Всё правильно! – ответила Ирина. – Ей даже в голову не придёт, что часть этой записи предназначена для её Андрея. Теперь поняла?
– Да! – закивала Светка. – Круто. Очень круто ты придумала.
– Учись! – Ирина подняла над головой руку и затем, постучав указательным пальцем себя по голове, добавила: – Мозг!
– А этот, как его, видеооператор?
– Я уже позвонила, скоро будет.
– Так мы сегодня должны это сделать? – испуганно спросила Светка.
– А когда? Твои предложения. Хочешь время упустить?
– Нет-нет, – тяжело вздохнув, произнесла Светка. – Просто волнуюсь.
– Ты не волнуйся, а звони Насте…
– Зачем? – вздрогнула Лунько.
– Свет, ты меня убиваешь. Ну как это зачем? Ты без звонка хочешь ехать, что ли? А вдруг её дома не будет или…
– Так она же болеет, – возразила Светлана. – Куда она денется?
– Куда угодно! – усмехнулась Ирина. – К врачу или к бабушке уедет за малиновым вареньем. Позвонить нужно обязательно. Тем более заинтересовать её, чтобы она сама пригласила тебя. Слушай внимательно: сейчас звонишь и сразу о съёмках ничего не говори. Так поболтай о чём угодно, трали-вали, а потом, как бы невзначай, скажи, что якобы тебе предложили поучаствовать в кастинге, но у тебя, дескать, нет никакого желания. А дальше скажешь, что хотела ей предложить, но у неё болезнь и всё такое. Поняла?
– Угу! – ответила Светка.
– Если она скажет, что готова записать, скажи, что уже не успеешь, мол, завтра последний день, нужно сдать и так далее. Как раз заодно и проверим, действительно ли она бредит театром или просто придумала себе историю. В общем, звони. Только поставь на громкую, чтобы я слышала, что она будет говорить. В случае чего подскажу.
Светлана откашлялась и дрожащим пальцем набрала номер подруги. Через несколько гудков раздался голос Насти:
– Светик, привет! Ой, я так рада, что ты позвонила. Сегодня у меня какой-то прямо день тишины. Как ты?
– Да всё нормально, – ответила Лунько. – Уроков много задали, пока всё сделала, смотрю – уже вечер.
– Что там новенького в школе?
– Всё по-старому, – уклончиво ответила Светлана.
– Я так соскучилась, – вздохнула Настя.
– Пока есть возможность, отдыхай.
– Надоело! Как там Андрей?
Светлана аж подскочила в кресле. Но Ирина замахала на неё руками и, отвернувшись к стене, зашипела: «Не вздумай виду подать!» Но Светка и сама вовремя сообразила и, видимо, невероятным усилием заставив себя улыбнуться, ответила:
– Всё хорошо! Ходит грустный, скучает.
– Передавай ему привет!
– Обязательно…
«Спроси у неё, – шёпотом, посоветовала Ирина, – нет ли знакомых, кто хотел бы поучаствовать в конкурсе!»
– Слушай, – кивнув, начала Светлана, – Насть, у тебя, случайно, нет никого знакомых, кто хотел бы поучаствовать в одном театральном конкурсе?
– Что за конкурс? – даже по голосу было понятно, что Настя вся напряглась.
– Мне предложили сделать видеозапись, но ты же знаешь, это не моё…
– А подробнее можно? – заинтересованно спросила Настя.
Ирина показала подруге большой палец, мол, всё отлично, всё идёт по плану!
– Какой-то известный режиссёр раздал текст из пьесы и попросил претендентов записать видео. Ну, чтобы не устраивать лишних просмотров. У него такой метод. А потом выберет несколько человек и уже пригласит на собеседование. Там нужны девушки для спектакля от пятнадцати до восемнадцати лет…
– И ты отказалась? – удивлённо спросила Настя.
– Ну какая из меня актриса? – наигранно рассмеялась Светлана.
– А почему же ты мне ничего не сказала? – удивлённо спросила Настя.
– Я даже не подумала, ты же болеешь.
– Ну, болею и что? Если видео, я бы тоже могла отправить на конкурс.
Ирина замахала руками, жестами предлагая Светлане более активно вступить в разговор.
– Уже поздно, завтра последний день. Хотя если сегодня записать…
– Светочка, миленькая, – взмолилась Настя. – Так давай сегодня запишем. У меня есть фотоаппарат, который…
– Зачем фотоаппарат? – хмыкнула Светка. – Нужно качественное видео. У меня есть знакомый с видеокамерой. Если хочешь, можем зайти к тебе сегодня.
– Вот ты странная какая, – радостно воскликнула Настя, – конечно, хочу! Когда вас ждать?
– Сейчас я позвоню парню, узнаю, свободен он или нет.
– Спасибо тебе, подруга, жду вас.
Ирина, скрестив руки перед собой, показала Светке, что разговор окончен. Лунько положила трубку и, набрав полную грудь воздуха, резко выдохнула:
– Ой, я аж вспотела.
– Ну вот, – потирая руки, – произнесла Ирина. – Рыбка заплыла в наши сети. Теперь нужно аккуратно вытащить её на берег.
Через полчаса пришёл видеооператор Василий Ляхов. Девчонки не стали посвящать парня в пикантные подробности. Получив указания от Ирины, Василий вместе со Светкой Лунько отправился к «юной актрисе».
Настя встретила их с большой радостью, родителей дома ещё не было, так что молодые люди чувствовали себя вольготно и комфортно.
– Вот, – Светка протянула лист бумаги, – слова. Долго учить?
– Двадцать минут максимум, – ответила Настя. – Вы пока чайку попейте. Бабушка передала такой вкусный пирог с черникой, пальчики оближешь. Так что угощайтесь, я мигом.
На кухне работал крошечный телевизор. Как назло, или, если можно так выразиться, «надобро», один из героев какого-то сериала рассуждал о добре и зле.
«Только человек может задумываться над тем, что следует делать, а что нет. Если, к примеру, голодная собака или кошка заметят на столе еду, они не станут размышлять, наброситься на неё или не стоит. А человек, даже будучи сильно голодным, задумается о том, как правильно поступить, и примет решение, опираясь на принципы нравственности, какие-то общепринятые человеческие правила и допустимые нормы. Как поступит тот или иной человек, зависит только от его воспитания, от того, где проходят границы его этического мировоззрения и морального восприятия окружающего мира. Раньше этические нормы в большинстве случаев принимались от религии. Божье слово имело влияние на большинство людей. К сожалению, в современном мире всё больше и больше людей отходят от религиозных учений, считая их непрактичными и устаревшими. Как сегодня живёт человек? Способен ли он на любовь и самопожертвование? Как нам дальше жить? Как нам не превратиться в животных?»
