Чтобы разбудить разум мисс Эстер, Томас постоянно беспокоил ее – дотягивался ногой, пытался расшевелить и подавал знаки глазами. Радовался, даже если выводил ее из себя, ведь гнев – это чувство. Любое чувство лучше безразличия. Но память возвращалась к мисс Эстер так медленно!
Томас терял надежду. Он сам уже был готов сдаться, когда Питер прибежал ночью со связкой ключей и сказал, что у Огр уехал по каким-то делам в город, вернется только к утру. На случай, если придется сразиться, Питер прихватил садовые ножницы, которыми привык орудовать в саду. Мисс Эстер подала Томасу руку, и они побрели за Питером по длинному коридору.
Собаки не лаяли – Питер полил их еду сонным веществом. Беглецам было необходимо добраться хотя бы до первых домов проселочной дороги. Но они достигли только сторожки, когда дорогу внезапно осветили фары фургона.
Огр заметил скрывшиеся в домике тени. Его огромный силуэт в дверях был так ужасен, что мисс Эстер закричала. Яростно вопя, Огр бросился к ней и…
Я не умею рассказывать как Анфиса, но помню ее историю в красках, звуках и даже запахах. Живые картинки воображения сохраняются в моей памяти не хуже реальных. Я помню все, что чем-то потрясло меня. Питера я не смогу забыть.
Полицейские освободили пленников и взяли под стражу миссис Хэйвуд. Томас и Питер дали подробные свидетельские показания.
Делом занялся опытный детектив и выяснил, что отец Питера был очень богатым человеком. Мать умерла рано, вокруг вдовца крутилось много молодых красоток, а он взял и влюбился в некрасивую и немолодую женщину. Она работала в аптеке поблизости от дома мистера Хэйвуда, была выше его ростом и шире в плечах, но казалась ему очень милой. («Потому что любовь зла», – сказала Анфиса.)
Аптекарша не любила никого, кроме своего брата, и ничего, кроме денег. Она, конечно, сразу согласилась стать женой богача. Алчность и довела ее до первого из преступлений. В течение нескольких лет новая миссис Хэйвуд потихоньку подсыпала какой-то хитрый яд мужу в пищу. Он страдал невыносимыми болями, она «заботливо» ухаживала за ним. Отравительнице почти удалось добиться, чтобы умирающий муж завещал ей бо́льшую часть наследства, но перед смертью он успел переписать завещание в пользу сына. Миссис Хэйвуд досталась небольшая доля денег, которых едва хватило на покупку участка с садом. А Питер не знал ни о размерах отцовского имущества, ни о том, что получит право на него в день совершеннолетия.
Миссис Хэйвуд смирилась с присутствием пасынка в доме и вынашивала планы, как завладеть всем наследством. Преданный ей Флинт-Огр вынуждал Питера помогать во всяких злодействах, до времени не перегибая в побоях.
Люди не любили хозяев грушевого сада, но ни у кого и в мыслях не возникало, что преступники держали в подвале пленников. Для лучшего плодоношения деревьям нужна была свежая кровь. «Донорским» сбором миссис Хэйвуд поливала землю у корней. Самые вкусные в мире груши росли на человеческой крови.
С портретом мамы я возился гораздо дольше, чем обычно рисую принцесс. Осталось подчернить волосы, где закругляются коричневые прядки.
Щетка повернула к себе лист с готовым рисунком:
– Мама у тебя красивая.
Киваю.
Я решил не жениться, но, может быть, передумаю. Вот повзрослею в тюрьме, выйду и женюсь на Варе. Она некрасивая, у нее руки в цыпках. Зато Варя не вруша и храбрая. Не побоялась укусить Стаса Москалева.
Родители ребят начали звонить им и гнать по домам. На улице давно зажглись фонари и было светло. Мне никто не звонил, но мама оказалась дома. Не одна, с дядей Димой. Он привез ее с работы, потому что, во-первых, поздно, во-вторых, по пути. Так-то дядя Дима был не маминым другом, а папиным. В молодости он, папа, дядя Ваня и дядя Григорий учились вместе в политехническом институте.
Друзья папы нравились мне с самого детства. Высокий светловолосый дядя Дима считался самым крутым и приезжал к нам в гости на белом «Лексусе».
– Привет, Артемон! – дядя Дима весело надвинул бейсболку мне на лоб. – Ты почему так долго бегал на улице?
– Я не бегал, я сидел в домике, – сказал я, но он уже не смотрел на меня. Кивнул маме – «до свидания» и ушел.
Артемон, Артемон… Что я ему – пудель? Я подумал, что запрещу дяде Диме называть меня так.
Мама включила телевизор и прилегла на диван. Она была пьяная. Немножко. Я ждал, пока кончится очередной фильм ее любимого сериала, и пытался разговаривать сам с собой на языке глаз перед зеркалом в прихожей.
Некоторые слова были мне не совсем понятны. Вот, например, по обращениям «мисс» и «миссис» сразу становится ясно, у кого из английских женщин есть муж, а у кого нет. А почему ко всем мужчинам англичане обращаются одинаковым словом «мистер»? Даже к мальчикам, хотя они не женаты. А чем отличается алчность от жадности? Алчность жаднее? А что означает выражение «любовь зла»? Это если человек знает, какая некрасивая у него невеста, но все равно женится?
Я радовался, что папа женился на моей красивой маме и что его любовь не зла. (Я был все еще глупый.) Ужиная, я размышлял о ядах, кляпах и наручниках. Где миссис Хэйвуд их столько взяла? Разве их запросто продают в английских магазинах (аптеках)?
Мама отказалась послушать историю:
– Терпеть не могу страшные байки. Папа приедет, ему и расскажешь. Иди ложись спать.
Забыла поцеловать меня на ночь.
Я перебирал в уме Анфисины фразы типа «его душили слезы» и «кровь заледенела в жилах», и кровь у меня правда леденела. Притаившийся в темноте Огр, со скотчем и плеткой в волосатых руках, так и ждал, что я покажусь из-под одеяла. Обливаясь потом, я быстро-быстро высовывал ногу и втягивал обратно, чтобы проверить – схватит, или я выдумщик и трус? Потом Мысонок налег мне на грудь всей тяжестью и закрыл собой. Спас от хватающих за ноги призраков.
– Вампирский сад? И ты испугался? – усмехнулся папа, когда приехал и выслушал историю.
Мы просмотрели в Интернете фотографии хищных растений. Такие растения питаются насекомыми, и лишь единицы – птицами и грызунами. А плотоядных грушевых деревьев, оказывается, нет в природе.
– Забудь этот бред, – сказал папа. – Триллер о садоводах-маньяках мог прийти только в чью-то больную голову.
Днем ночные страхи кажутся смешными. Двор заливало солнце, на небе паслись пухлые облака. Я сгонял на велике за хлебом, вымыл после обеда посуду и отпросился гулять. Ребята собрались играть в войнушку.
Два войска выстроились друг перед другом и обсудили боевые действия. Командир нашей армии Стас Москалев неожиданно предложил ввести пытки пойманных лазутчиков. Вытащил из кармана два кружка скотча и помахал ими:
– Для связывания рук.
Я переглянулся с друзьями. Хорошо, что в наших магазинах не продаются наручники! Москалев заметил и ухмыльнулся:
– Ничего, пленники немножко потерпят. Зато приближение к исторической правде придаст игре остроту.
