– Зачем?!
– Позовите.
– Если вы настаиваете, пожалуйста! – Замятина встала и вышла из комнаты.
– Когда поднос стоял на столе, – сказала Волгина, – пиво со снотворным находилось со стороны Замятиной. Марева зацепила каблуком за механизм, столешница крутанулась, и пиво со снотворным досталось Елене.
– Значит, я был прав, – сказал Шура, – Замятина решила отравиться.
Он почесал лоб, – интересно, как все обернулось.
– Я уверена, что Марина Ивановна не собиралась травиться, – Мирослава выбралась из-под стола.
Шура поднялся следом за ней.
– Что же тогда?
– Марева решила убить свою подругу, – спокойно заявила Волгина.
– Что за бред?! – возмутился Шура.
– Ты согласен, что столик могла повернуть только Марева, конечно, случайно?
– Ну, раз механизм находился с той стороны, где она сидела, – неохотно согласился Наполеонов.
– Именно там он и находился!
– Но чтоб Марева – Замятину? Нет!
– Шура!
– Но где доказательства?
– А где доказательства того, что Замятина собиралась свести счеты с жизнью?
– Да сколько угодно! – воскликнул Шура. – Депрессия у нее была?
– Была, – кивнула Мирослава.
– Лекарства ее?
– Ее.
– Бокал со снотворным стоял с ее стороны?
– С ее.
– Ну!
– Что ну? Шура! Разве это доказательства? Сам знаешь, что нет.
– Найдем! Вот допросим Замятину, и все прояснится, – упорствовал Наполеонов.
Мирослава покачала головой.
– Посудите сами, Мирослава Игоревна: зачем Маревой было убивать Замятину?
– Деньги. Но основной мотив – страх разоблачения.
– Замятина молчала бы, как рыба. Я уверен!
– А я – нет. Она была доведена до отчаяния. Дорогая подруга, можно сказать, загнала ее в ловушку. И потом Марина твердо решила уйти от мужа. То есть, терять ей было нечего, и она явно не собиралась уходить молча.
– Но почему же подруге она сказала прямо противоположное? – злился Шура.
– Чтобы не дать ей повода… для радости.
– Ох уж эти женщины! – с досадой воскликнул Наполеонов.
Тут дверь отворилась, и вошли муж с женой.
– Вы хотели видеть меня? – обратился ко всем сразу Лев Наумович.
– Да, – кивнула Мирослава, – Лев Наумович, этот столик у вас давно?
– Лет десять… – задумался Замятин.
– Вы не знаете о его секрете?
– Нет. Мариночка сказала мне, что вы нашли скрытый механизм…
– За десять лет ни разу никто не задевал его?
– Нет! Даже не знаю, как это получилось у Лены. Наверное, коварство случая, – вздохнул хозяин дома.
– Или справедливость судьбы, – обронила Мирослава.
– Что вы хотите этим сказать? – удивился Замятин.
– Пока ничего.
Шура не сводил взгляда с лица Мирославы.
– Марина Ивановна, – обратилась Волгина к Замятиной, – а где вы хранили свои лекарства?
– Здесь, – жестом указала та на ящик в шкафу.
Мирослава осторожно приблизилась к нему и открыла. Она знала, что поверхности уже прежде были обработаны экспертом.
Выдвинув ящик, Волгина приникла к нему внимательным взглядом.
– Внутри отпечатки пальцев стерты, – обронил Шура.
– И это очень интересно, – произнесла Мирослава, обследуя дно и бока, вооружившись лупой.
– Что вы хотите этим сказать? – не выдержал хозяин дома.
– Кто-то лазил за лекарствами, надев на руки перчатки.
– Но зачем?! – изумился Замятин.
– Я тоже об этом думаю…
– Шура, – позвала она, – посмотри. Как ты думаешь, что это?
Наполеонов взял из ее рук лупу.
– Вероятно, кому-то в палец воткнулась заноза…
– Хотела бы я знать, кому.
– У вас шкаф – тоже антиквариат? – небрежно спросил Наполеонов.
– Да, – гордо ответил хозяин дома.
– Сразу видно, рухлядь…
– Что?! – возмутился Замятин.
– Я говорю, что старые вещи – это хорошо. Занозы от них… Все следствию какая никакая польза.
Лев Наумович не нашел, что ответить следователю, должно быть сошедшему с ума.
– Афанасий Гаврилович, – обратился Шура к подошедшему эксперту, – по-моему, там можно что-то найти.
– Надеетесь, что эта бурая точка…
– Да, Афанасий Гаврилович, надеемся, – перебила его Мирослава, послав красноречивый взгляд.
– Понял, – эксперт раскрыл свой чемоданчик.
Муж и жена с удивлением следили за его манипуляциями.
– Ничего не понимаю, – махнул рукой Лев Наумович и вышел.
Марина Ивановна растерянно посмотрела на детективов.
– Кроме подноса еще что-нибудь стояло на столе? – спросила у хозяйки дома Волгина, скорее, для того, чтобы отвлечь ее внимание от действий эксперта.
– Нет, ничего, – устало ответила Марина.
– Помнится, вы говорили, что пришли ваши мужчины с шампанским?
– Да… Но потом они ушли, и остался только поднос. Простите, я вообще была, как в тумане. Когда у Ленки сломался каблук, у меня все поплыло перед глазами, но я не думала о столике… В голове промелькнуло, – мистика! И все.
– Мы сейчас уйдем, Марина Ивановна, – тихо сказала Мирослава, – думаю, все вскоре разъяснится.
– Я ее не убивала, – устало выдохнула Замятина.
– Не волнуйтесь. Скоро истина будет установлена. И если вы не виноваты, то и беспокоиться вам не о чем.
– Спасибо, – грустно улыбнулась Марина.
– Не за что.
– Можем идти, – сказал эксперт, – если вы, конечно, все закончили.
– Да, мы закончили, – Мирослава посмотрела на Шуру, который стоял посередине комнаты, наморщив лоб, и смотрел в пространство.
– Шура, – тихо окликнула она.
– Да, идемте!
– До свиданья, Марина Ивановна! Не провожайте, дорогу знаем.
Детективы спустились вниз. В холле их ждал Лев Наумович.
– Надеюсь, вы объясните мне, – начал он.
– Конечно, – согласился Шура, – но не сегодня.
– То есть?
– Нам самим еще не все ясно, – простодушно улыбнулся Наполеонов.
