Машина стояла с потушенными огнями. Виктория удивилась, обычно Иван габариты не выключал и время от времени заводил мотор, чтобы не мерзнуть.
– Мало ли какому дураку взбредет в голову по этой дороге полихачить, – объяснил он ей. – А тут я без стопаков и предупредительных знаков. Он в меня того… Кому охота на бабки попадать…
– Иван! – Виктория постучала в водительское стекло, ничегошеньки не видя за плотной тонировкой. – Иван, открой дверь, пожалуйста.
Он не открыл и даже не отозвался, что ее немного обидело. В самом деле, считает ее навязчивой, да? Решил молчанием от нее откреститься? Думает, она попляшет, попляшет вокруг машины да так ни с чем и уйдет.
Она снова постучала по стеклу, и снова никакого ответа.
А она и ненавязчивая вовсе. Это Чаусов не имеет права следить за ней, даже если называет свои действия благородным словом – охрана. На это должно быть ее согласие.
– Иван, ответь мне немедленно! – сказала она громче и, не дождавшись ответа, потянула на себя дверную ручку. – Иван?..
Глава 11
От такой наглости Грибов просто осатанел и еле сдержался, чтобы не ударить. Сдержался только потому, что перед ним была женщина. Стоял бы на пороге его квартиры мужик, врезал бы.
Эта женщина, которую ему захотелось придушить прямо там же, – как бы это поделикатнее обозвать – нагло встречала его со службы в поварской белоснежной косынке и таком же девственно-чистом белоснежном переднике, с поварешкой наперевес.
– А я тебя жду, Толик! – прожурчала Зоя и попятилась. – Чего ты, а?! Не рад мне, да? А я хотела сюрприз тебе сделать!
– По-твоему, это сюрприз?! – заорал Грибов, ткнув в ее передник и косынку трясущейся дланью. – По-твоему, сюрприз?!
– А по-твоему?
Она все продолжала пятиться к кухне, откуда неслись такие запахи, что у Грибова желудок сводило.
– А по-моему, это вторжение на чужую территорию! Это моя собственность, Зоя! – продолжал он надрываться, разобрав среди многих прочих запахов аромат жарящегося мяса. – Как ты сюда проникла, хотел бы я знать?! Ты что – домушница?!
– Не-а, Толик, – заулыбалась она беспечно, видимо, уловив голодный блеск в его глазах. – А я мясо по-французски готовлю. Ты любишь мясо по-французски, Толик?
Это был удар ниже пояса, да такой силы, что он почти задохнулся от голодного спазма.
Это Ленка! Окончательно обнаглевшая бессовестная тварь помогла своей подруге проникнуть к нему в дом, потому что запасные ключи от его квартиры у нее имелись на всякий случай. И она же снабдила свою подругу секретом. Его секретом, между прочим!
Мясо по-французски – с грибами, луком, помидорами, под сырной корочкой – Грибов не просто любил, он обожал его до тихого щенячьего повизгивания. Как-то отмечали День милиции в ресторане двумя отделами, заказали кучу всего и мяса этого в том числе. Так он потом со всех столов его таскал на свою тарелку, поскольку коллеги все больше пили, а не закусывали.
– Так любишь или нет?
Зоя, перестав пятиться, пошла вдруг в наступление, выпятив грудь. И поварешка в ее руках вдруг заплясала, загуляла, того гляди на голову ему опустится.
– Люблю, и что с того? – огрызнулся Грибов, но все же шажок назад сделал.
– Вот и отлично! – просияла она, крутнулась на пятках и вприпрыжку помчалась в кухню, начав орать оттуда: – Это отлично, Толик, что ты любишь мясо по-французски!
– Почему отлично-то?! – Прежнее возмущение, когда Зои не стало рядом, снова начало раздувать пламя в его душе. – Почему отлично?!
– Потому что я люблю его готовить, Толик, – пропела она в ответ, вовсе, казалось, не обращая внимания на его гнев. – И вообще я готовить люблю. А ты, я слыхала, любишь поесть. Вот и отлично, Толик! Я стану для тебя готовить, а ты станешь есть.
– А если не стану, что тогда?
Он уже вошел в кухню, успев снять куртку и ботинки. Прошел в свой угол, сел на стул и принялся следить за ней исподлобья. За тем, как она противни с мясом в духовке ворочает, меняя их местами. За тем, как лук в салат крошит, быстро и точно ударяя ножом по пучку. Как масло льет в миску из пластмассовой бутыли. Ни капли не пролив, между прочим. У него вот так не получалось никогда, непременно каплю-другую на стол уронит.
Может, и не очень радостно было ему на нее смотреть, но что не противно – это точно. И даже, если честным быть, не столько задевал тот факт, что Зоя хлопочет сейчас на его кухне, сколько то, что Ленка без его согласия взяла и запустила ее сюда.
Просто с чего-то вдруг сочла, что имеет полное право отдать его ключи посторонней бабе, снабдить ее его секретами. И сидит небось сейчас дома в Сашиных объятиях и умильно улыбается от того, какое благое дело сотворила.
Гадина! Змея подколодная! Зря он ей место начальника уступил, ой зря! Надо бы ей напомнить об этом при случае.
– Я щас! – сорвался он с места, решив не откладывать важного дела в долгий ящик.
– Так ты будешь есть или нет? – расстроенно крикнула ему в спину Зоя.
– Буду!
Ленка отозвалась мгновенно.
– Да, Грибов, слушаю, – осторожно пискнула она в трубку.
– Это я вас, Елена Ивановна, слушаю, – рокочущим шепотом, чтобы Зоя не услыхала, начал Толя. – Кто дал вам право распоряжаться моей собственностью?!
– Это которой? – включила мгновенно дурочку Лена. – Ты про чресла или про ключи?
– Про ключи, уважаемая, про них! Хотя, если так пойдет и дальше, думаю, что и чреслами ты скоро начнешь распоряжаться! – взревел Грибов. – Какого черта, Аль!!! Какого черта???
– Ну, прости, – покаянно выдохнула она. – Ну прости, сглупила. Можешь выставить ее сей момент.
– Да, выставишь ее теперь! – огрызнулся Грибов снова шепотом. – Она уже свои кухонные принадлежности в мой дом приволокла!
– В смысле кухонный гарнитур или посуду с холодильником? – съязвила Елена.
– В смысле фартук и поварской колпак!
– А-а, ну это не так страшно, Грибов, – ухмыльнулась Елена и пошушукалась с кем-то, с Сашей своим ненаглядным, видимо. – Это обязательные вещи при приготовлении обеда, а у тебя наверняка их не имеется, вот Зоя и…
– Слушай, Аль, ты чего ко мне с ней прицепилась, а?! Это же не просто так, я не дурак, понимаю, – заспешил Грибов, Зоя уже дважды звала его к столу. – Я и раньше с твоими подругами любовь крутил, ты так не наседала, а тут совсем обнаглела, ключи мои отдала! С какой такой блажи, Аль?
– А с такой, Грибов, – медленно начала Елена после непродолжительной паузы, в течение которой продолжила шушукаться, с ним же, вероятно, с ненаглядным своим. – Что жениться тебе давно пора, пока ты не пропал окончательно.
– Ух ты, заботливая какая! – взорвался он, перебивая. – А без тебя я никак, нет?
