– Дом. Жилой дом.
– Уже неплохо, – насмешливо хмыкнул Симаков. – А на первом этаже жилого дома что видишь, Карпов?! Достал ты меня уже!
– На первом этаже жилого дома? – Глеб внимательно проследил за взглядом Симакова и за его пальцем, елозящим по стеклу. – О, черт!!! Так ты всерьез полагаешь, что?..
– Я почти уверен, – самодовольно улыбнулся Симаков в темноте. – Если ошибаюсь, то тебе не поздоровится. Если нет, то ты можешь считать себя вне подозрений. Можешь сворачивать отпуск и возвращаться на службу…
Карпов смотрел во все глаза в то место, которое удалось мгновенно рассмотреть Симакову и не сразу ему, и боялся поверить в то, что само собой напрашивалось.
На первом этаже жилого дома на проспекте располагалось отделение банка. Отделение было крупным, народ там всегда толпился, к тому же обслуживались весьма солидные компании, насколько он помнил. Стало быть, денежный оборот тоже был внушительным. Именно этот фактор, видимо, привлек внимание грабителей, которые совсем недавно совершили налет на инкассаторов, выходящих из банка с мешками денег.
Ограбление было прекрасно подготовлено и тщательно спланировано, как сообщалось в милицейских сводках и не раз упоминалось на совещаниях. Просматривались записи с камер наружного наблюдения банковского отделения, магазинов, которыми простреливалась большая часть проспекта. Начали с записей полугодовой давности и прокачали все вплоть до того самого дня, когда был совершен налет.
Никто не заметил никаких подозрительных личностей или машин, ведущих наблюдение за банковским отделением. Но наблюдение-то велось стопроцентно, как же иначе подготовить беспроигрышный налет?! Если в банке никто не работал на грабителей, а там соучастников не было выявлено, значит, за отделением долго и пристально наблюдали. Кто? Откуда? Записи изучались досконально, но результатов это не дало.
Кто наблюдал за работой банковского отделения? Кто составил такую точную схему нападения, кто знал точный график работы инкассаторов? Откуда велось наблюдение?
– Отсюда, дорогой мой Глеб! – Симаков снова потюкал пальцем по стеклу. – Из этой вот самой квартиры, друг ты мой сердешный.
– Да ладно! – ахнул Глеб и даже за сердце схватился. – Это ведь значит, что Светка…
– Да. Да, не пугайся. Это и значит, что Светлана твоя, скорее всего, завела роман с преступником, который использовал ее в корыстных целях. Правильнее, не ее, а квартиру матери. И хорошо, если… – тут Симаков оторвал наконец свой взгляд от окна и уставился на Карпова, страшно мерцая в полумраке белками глаз. – И хорошо, если окажется, что она не соучастница преступления.
– Да ладно!!! Скажешь тоже! – Глеб выругался неприлично и пошел к выходу, на ходу бубня: – Светка?! Эта глупая курица и соучастница тяжелого преступления?! Игорь, ты просто ее не знаешь!
– А ты?
– Что я?
– Ты знаешь ее, знал, вернее? Потому и, пардон, оказался рогоносцем! От знаний своих, не так ли? И потому изменяла она тебе, возможно, с преступником, ведущим наблюдение из окна кухни ее мамы. А как думаешь, как я до всего этого додумался, а, Глебушко?
Симаков не дал ему выйти из квартиры. Увлек в комнату, включил свет и с силой толкнул в сторону дивана, на котором прежде Глеб частенько сиживал в ожидании пирога с рыбно-луковой начинкой.
– Сядь и не кипятись! И послушай меня внимательно!
– Слушаю, – ворчливо отозвался Глеб и осмотрел внимательно комнату, будто видел впервые.
Вот оно как получается-то, а! По субботам его сюда таскала, взяв много лет назад с него обещание навещать ее маму по выходным дням. А в будние дни в этой самой квартире развлекалась с любовником. Интересно, на этом диване их встречи происходили или на полу ложе готовилось? Нет, на пол его однажды уложили, когда сын неожиданно приболел, и им тут пришлось остаться ночевать. А Жоржа вряд ли на пол уложили. Ему почести другого плана устраивались.
Сука!!! Глупая грязная сука, отравившая ему всю жизнь своим притворством!!! Мало того, что она обманывала его, так ухитрилась еще найти себе в любовники самого ужасного человека.
Кстати…
– Как думаешь, где она его подцепила? – нахохлившись, поинтересовался Глеб и пересел все же с дивана, на котором, возможно, его жена предавалась страсти с грабителем.
– Она?! – Симаков хмыкнул и полез за сигаретой. – Думаю, что не она, а ее подцепили. А где? Да мало ли! К маме приехала, столкнулась с мужчиной в подъезде, или сумку он ей помог донести, или комплимент сделал невзначай. Что, не знаешь, как бабу склеить?
– Сука!!! – не выдержав, выругался вслух Глеб. – Может, он и тещу приложил?
– Запросто!
– А Светка могла об этом знать?
– И такой возможности не исключаю.
– И, зная об этом, решила меня все же подставить?! – Глеб замотал головой, попадись ему сейчас жена под руку, удавил бы точно. – Это как называется, Игорь?! Как?!
– Это, милый мой, возможно, называется любовью! Ты вон воспылал страстью к девушке, которая не снята у меня до сих пор с подозрений? Воспылал! И на все готов ради того, чтобы обелить ее доброе имя. И Светлана твоя, может, так же вот готова на все ради возлюбленного, назовем его Жоржем.
– Его готова спасать, а мужа родного в тюрьму готова засадить?! Это как???
– А это вполне справедливо, Глеб.
Симаков стряхнул пепел себе под ноги, прямо на ковер покойной Натальи Ивановны, вот от чего та точно в гробу теперь заворочалась.
– Почему справедливо?
– Ты спасаешь любимую, она любимого. А муж ты ей теперь уже только по бумагам. Ладно, ты мне лучше расскажи, что нарыл за эти дни?
Глебу не хотелось ему ничего рассказывать. Все боялся, что Симаков все сведения против него же и использует. Вернее, не против него, а против Кристины. Но, подумав, решил, что выбора у него нет. И Игорь на сегодняшний день единственный, кто хоть что-то делает для поимки убийцы его тещи. Может, и с гибелью Симы разберется со временем.
– Я был там… – начал он осторожно, все еще с недоверием поглядывая на Симакова, занавесившегося от него плотным облаком сигаретного дыма. – Возле заброшенного летнего театра я был.
– Я понял. Дальше, – скомандовал Симаков.
– Все осмотрел. Прошел той самой асфальтированной дорожкой. Место глухое и жутковатое. По доброй воле туда…
– Вот! А что я тебе говорил?! – перебил его обрадованно Симаков. – Девка эта была явно не в себе, раз помчалась туда!
– Ладно тебе! Помчалась и помчалась, теперь ничего не исправить!
– Хорошо, что ты там еще увидал? – спросил Симаков и посмотрел на Глеба как-то странно, с каким-то непонятным упреком.
– Еще я там увидал старую ржавую машину. И установил потом, что машина эта принадлежит Рамзину Григорию Васильевичу.
