– Я! – Вот тут он не выдержал внутреннего своего накала и чуть повысил голос: – Я представляю ее интересы! Спрашивайте обо всем меня. Что вас еще интересует?
О! Рашидова интересовало многое.
И возможные связи Марии с преступным миром. И не употребляла ли она наркотики, и не сбывала ли? И какие отношения были у нее с его другими бывшими женами? А с теперешней женой? Как часто он сам – Виталий Сетин – виделся с Марией? Когда в последний раз? О чем говорили? Если не о чем было говорить и не было необходимости встречаться, то с какой стати вдруг отдали ключи от квартиры своей жены? Странно, не находит ли он?
Да, конечно, Сетин находил весь свой бред странным. И даже более того, с радостью поделился бы своим горем – шутка ли, Валерка пропала и не дает о себе знать. И не звонит. А ее телефон недоступен. Может, у нее еще тридцать три номера было, Сетин не знал, а Сомов, кажется, только деньги его прожирает и узнавать об этом не спешит. Он бы всем этим поделился с Рашидовым, кабы не пристрелили Машку на кухне Валерии.
Теперь ведь что хочешь, то и думай! Расскажет, что Валера пропала за сутки до смерти Марии, – ее запросто в федеральный розыск объявят, как возможную убийцу. Какой-то подозреваемый, кажется, содержался под стражей, но его вот-вот должны были выпустить. Потому что не нашлось при нем оружия. Потому что экспертиза на пальцах его не нашла ничего, что должна была найти, стреляй он из пистолета. Выпустят его и снова пустятся по следу. А чей след замаячит у них перед глазами? Правильно, Валеркин. Или…
– Я?! Я мог убить свою бывшую жену?!
Сетин поначалу вытаращился на чудака, а потом захохотал во все горло. И на этот раз впервые был искренним. Даже спина под дорогим пиджаком взмокла от такого вынужденного веселья.
– Зачем мне это делать, уважаемый? – спросил он в упор. – Она разве мне мешала? Нет! Мы давно расстались. Условия брачного контракта были соблюдены. Зачем? Тем более в квартире своей теперешней жены! Уж если на то пошло, нашел бы другое место.
– А может, вы хотели тем самым свою теперешнюю жену подставить? – промямлил неуверенно Рашидов.
– Я?! Или кто-то другой?
– Или кто-то другой, – согласно покивал Иван Иванович.
– Вот вы его и ищите! – возмутился Сетин, дергая узел галстука вниз.
– Ищем, – пожал плечами Рашидов. – Не находится пока…
И потом снова-здорово по накатанной. Измучил Сетина своей бестолковостью. А под конец и вовсе намекнул что-то про подписку о невыезде. Потому и взбеленился, потому и дверь едва не выбил, выбегая из его кабинета.
И сколько ехал до дома, столько сквернословил и в адрес родимой милиции, и в адрес бывшего однокашника, не отрабатывающего его, Сетина, деньги. Сегодня он Сомова к себе призовет и потребует полного отчета. И пускай только воду начнет в ступе толочь и ходить вокруг да около. Выставит вон и найдет другого на его место. Мало, что ли, в городе частных детективных агентств? Найдутся!
Разобраться с Сомовым сразу по приезде, призвав его к себе на ковер, у Виталия не получилось. Он даже позабыл о нем на какое-то время. И все потому, что решил, будто сходит с ума. Или нет, не так. Кто-то за его спиной, конкуренты, может быть, враги или злопыхатели решили свести его с ума, сконцентрировав вокруг него глобальные проблемы. И имя тем проблемам было! Бабы! Его, Сетина, бабы, с которыми он, кажется, так и не сумел разобраться в свое время.
– Ты что здесь делаешь?! – вытаращился он на Александру, сидевшую в столовой на диванчике бок о бок с Оксаной Петровной.
Та, сердобольная, склянку с лекарством держала, по плечику бывшую поглаживала. И даже всхлипывала, кажется, в унисон. Прибил бы, наверное, обеих!
– Ты что здесь делаешь, Саша?! – озверел Сетин, выхватил из-за стола стул, поставил его прямо перед диваном, сел напротив женщин и заорал что есть мочи: – Отвечать, мать вашу! Что тут происходит?!
– Не кричи, – поморщилась Александра, нервно поправляя высокий ворот кремовой водолазки. – Я всегда теряюсь, когда ты кричишь. И совсем ничего не соображаю.
– Этим ты всегда отличалась, милая, – съехидничал Сетин, рассматривая ее с неприязнью.
Она почти не изменилась с того дня, как они расстались. Тряпки просто чуть подешевле на ней. Серьги в ушах все те же, что он купил. Не нашлось, стало быть, больше охотников навешивать на нее, как на елку. А во всем остальном – все та же. Так же пригожа, свежа, статна.
В Сашке всегда чувствовалась порода, нехотя признал Сетин, рассматривая ее в упор. Грациозность, изящество, умение подать себя. Он и остальных старался выбирать по этому же принципу, но почему-то потом всякий раз разочаровывался и указывал им на дверь. С одной Валерой повезло, только выход из его дома она сама нашла, без его указки.
Где же она, господи, где?!
– Итак, Саша, я тебя слушаю, – чуть севшим от воспоминаний о Валере голосом приказал Сетин. – Я хочу знать, зачем ты в моем доме?
– Я здесь потому, что попала в беду, – прошептала Саша и посмотрела на него побитым котенком.
Раньше она умело этим пользовалась. До тех пор, пока ему не надоело все время гладить ее по шерстке.
– Как? И ты тоже? – с игривым изумлением воскликнул Сетин. – Сначала Маша погибает. Теперь ты в беде. Что случилось?
– Мне кажется… – едва слышно начала Саша и побледнела до синевы. – Мне кажется, что кто-то начал на твоих жен охоту, Виталик.
– Охоту?! На моих жен?!
И снова вспомнил Валерию и ее странные слова о смерти. И не хотел, да перепугался на пару с бывшей женой. Но тут же спохватился:
– Это о каких же женах речь? Ты кого конкретно имеешь в виду?
– Ну как же, Виталик! Сначала пропадает твоя Валерочка. Потом погибает Маша. А вдруг… – и она всхлипнула вполне натурально. – Вдруг моя очередь следующая?!
– Та-ак! – снова рассвирепел Сетин.
Рывком поднялся, схватил Сашу за руку и выдернул ее с насиженного на диване места. Оксана Петровна только охнула, покрепче сжав склянку с лекарством. Интересно, тут же подумал он, выпила Саша зловонную дрянь или нет? Она раньше никогда лекарства не принимала, считая, что они портят цвет лица.
– Откуда ты знаешь про Валеру? Ну! Говори правду, или вылетишь сейчас из моего дома пробкой, ну!
– Н-на-аташа сказала, – заикаясь, проблеяла Саша и всхлипнула с укором. – Думаешь, ты за этим забором недосягаем, да? Все всё знают, Виталик!
– И что же знают?!
Он сжимал ее запястья с такой силой, будто хотел переломить изящную кисть. Он почти ненавидел сейчас эту женщину, с которой жил когда-то вместе, вместе завтракал и выезжал на отдых. Ненавидел за то, что она все так же прекрасна, так же свежа, и от нее по-прежнему дивно пахнет. И хотя она твердит ему о том, что попала в беду, несчастной и одинокой совсем не выглядит. В отличие от него!
