– Не понимаю.
– Сейчас поймешь.
Дрейвен начал двигаться взад-вперед, а Эмили стиснула зубы, чтобы не закричать от боли.
– Расслабься, – тихо произнес Дрейвен, припав губами к ее шее. Ему не нравилось, что Эмили так напряжена. Но его слова словно еще больше огорчили ее.
Он выругал себя за то, что не знает, что нужно сделать, чтобы ей было приятнее, но он никогда еще не брал девственниц. Резким движением Дрейвен вышел из Эмили, подобрал ее платье с пола и сунул ей в руки. И тут только заметил слезы у нее на глазах.
– Ах, Эмили, – огорченно произнес Дрейвен, – я не хотел сделать тебе больно.
– Джоанна была права, – прошептала Эмили. – Это ужасно больно.
Дрейвен привлек ее к себе. Плоть его по-прежнему была охвачена желанием, ему даже хотелось кричать от того, что желание это осталось неудовлетворенным, но причинять боль Эмили… Он не настолько эгоистичен.
– Это не больно, – прошептал Дрейвен, целуя Эмили.
Она немного расслабилась, и Дрейвен облегченно вздохнул. Он поможет ей пройти через это.
Эмили не знала, что и думать, – Дрейвен снова прижался губами к ее шее и принялся языком совершать какие-то волшебные действия.
Это было так восхитительно, так чудесно! Но что будет, когда он снова войдет в нее? Подумав об этом, Эмили вся напряглась. Разве не должна пройти боль после того, как мужчина завершит свое дело?
Но прикосновение его губ замечательно. Если бы только оно не вело к другому.
Дрейвен провел языком по мочке уха, и, уронив платье на пол, Эмили застонала от наслаждения. Дрейвен взял ее на руки, отнес на кровать и лег рядом.
И хотя он не прикасался к ней, ома чувствовала исходящий от него жар. А потом произошла самая невероятная вещь на свете. Он посмотрел на нее и улыбнулся. Сердце у Эмили замерло.
– Ты никогда не боялась меня раньше. И клянусь всеми святыми, не будешь бояться и теперь. Теперь, когда я возьму тебя так, как мечтал все это время. Ты моя.
– Да, Дрейвен, я твоя.
Дрейвен смотрел на Эмили так, словно то были самые бесценные слова на свете. Тело его пылало, охваченное страстью, но теперь он заставил себя действовать осторожнее.
Он поцеловал Эмили глубоким поцелуем, погладил груди, потом проложил губами дорожку от щеки к уху. Эмили стонала от наслаждения.
– Вот так, да? – спросил Дрейвен.
– Да, – выдохнула Эмили.
Тогда он переместился ниже. Эмили закрыла глаза, когда он начал ласкать языком и осторожно покусывать ее бедро. Она принадлежит ему. Она отдала себя ему. Пусть даже ей будет больно – он значит для нее больше, чем неприятные ощущения. Она будет наслаждаться его наслаждением. И теперь, и всегда, Эмили запустила пальцы в волосы Дреивена, а он разместился у нее между ног.
– Дрейвен… – выдохнула Эмили.
– Ш-ш-ш, – успокоил ее он. – Обещаю, что больнее не будет.
Эмили напряглась, ожидая новой боли, но Дрейвен не вошел в нее, а стал ласкать языком. От этих ласк она закричала, ощутив острейшее наслаждение. Ей становилось все жарче и жарче, наслаждение становилось все сильнее и сильнее.
Подумать только – а она боялась боли!
Восторг был так велик, что Эмили думала: сейчас она вот-вот умрет, и именно в этот момент она испытала наивысшее наслаждение. Откинув голову назад, она закричала, и тело ее содрогнулось с невероятной силой.
И тогда Дрейвен одним резким движением вошел в нее. Эмили застонала, но на этот раз не от боли, а от страстного чувства облегчения.
– С тобой все в порядке? – спросил Дрейвен.
– Да, – с блаженной улыбкой ответила Эмили. Дрейвен закрыл глаза, чтобы острее чувствовать ее. Он был рад, что не причиняет Эмили боли. Ее стоны подстегивали его, а когда она тоже начала двигать бедрами, почувствовал, что находится на вершине блаженства. И когда настал момент его облегчения, ему показалось, что душа покидает его.
Эмили улыбнулась, почувствовав, как Дрейвен содрогнулся и обмяк. Она наслаждалась, ощущая тяжесть его тела на себе. Ах, если бы он никогда не уходил от нее!
Дрейвен так долго лежал неподвижно, что Эмили подумала, не уснул ли он.
Дрейвен провел рукой по ее золотистым прядям, разметавшимся по подушке. Он чувствовал, как вздымается и опускается ее грудь.
Будь его воля, он заставил бы это мгновение длиться вечно.
Но рано или поздно им придется покинуть эту комнату, и тогда…
Дрейвен тяжко вздохнул.
– Я умру из-за этого, – шепотом произнес он, не замечая того, что говорит вслух. Но тут Эмили пошевелилась.
– Ты преувеличиваешь.
Нет, он не преувеличивал. Он хорошо знал Генриха. Никого и ничто король не ставил выше закона. Генрих боролся за мир в своем королевстве, а после того, что совершил Дрейвен, отец Эмили не успокоится до тех пор, пока не увидит его мертвым.
Эмили посмотрела на Дрейвена:
– Если ты женишься на мне…
– Как я могу жениться? Какой священник осмелится обвенчать нас без разрешения твоего отца?
– Люди каждый день венчаются тайно.
– И эти браки без согласия опекуна быстро аннулируются. Не говоря уже о моей клятве Генриху. Король не простит предательства.
– Это не всегда так, – возразила Эмили. – Мой отец отрекся от клятвы, данной Генриху, но земли свои сохранил.
– Твой отец сохранил свои земли только потому, что твой дед сражался вместе с Генрихом и умер от раны, которую получил, прикрывая его со спины. Умирая, он попросил Генриха поклясться в том, что он простит твоего отца и не оставит его бездомным.
– Я этого не знала, – прошептала Эмили. – Откуда ты это знаешь? – недоверчиво спросила она.
– Я там был.
– Но ты тоже спас королю жизнь. Неужели он тебя не простит?
Дрейвен задумался. Генрих воспримет нарушение клятвы как проявление неуважения лично к нему.
Нет, у него, Дрейвена, нет никаких надежд на будущее.
Но Дрейвену не хотелось огорчать Эмили, и поэтому он спокойно проговорил:
– Возможно, и простит.
– Я ведь состою под опекой короля, да? – спросила Эмили, слегка приподнявшись и посмотрев на Дрейвена.
– Да.
– Значит, он как мой опекун может распоряжаться моей рукой?
– Да.
– Тогда у отца не будет другого выбора, как только дать согласие на наш брак. – Эмили улыбнулась и положила голову Дрейвену на грудь. – Все будет хорошо. Вот увидишь. Король простит тебя, а отец постепенно привыкнет к нашему союзу.
