– Я поеду с тобой, – сказал Том. – Ты только заранее предупреди меня.
– Я буду рада. – Интересно, почувствовал он, какое доставил ей облегчение? Она могла бы послать за ними машину, но было очень важно, чтобы Роза, прилетев, сразу увидела кого-то из семьи. Вайолет обрадовалась, что с ней рядом будет Том, когда в аэропорту их начнут фотографировать, задавать вопросы и просто глазеть.
Странно было думать, что на этот раз все это будет происходить из-за дяди Джеза, а не из-за ее прошлых ошибок.
– Как твой отец? – спросил Том, и Вайолет со вздохом высвободилась из его рук.
– Он чувствует себя опустошенным. Мама все время с ним, это главное. Дэзи и Себ собираются пожить здесь неделю. Себ поехал к себе домой за вещами, а Дэзи прилегла отдохнуть.
– А ты сама?
– Я… злюсь! На дядю Джеза, на стервятников у наших дверей, на весь мир. Я понимаю, что до концерта осталось всего пять дней, а нужно еще много потрудиться, чтобы сделать все как надо – тем более что я даже не уверена, захотят ли папа и остальные вообще выйти на сцену. Но что ты скажешь? Ты поможешь мне? – И она указала на новую афишу, на которой говорилось что все сборы с бенефисного концерта пойдут на поддержку реабилитационных наркологических центров по всей стране.
– Только скажи, что от меня требуется, – сказал он.
Два дня Вайолет работала как одержимая. Том наблюдал за ней с восхищением и любое поручение, которое она ему давала, выполнял со всем рвением. Если он и думал когда-то о Вайолет как об испорченном ребенке знаменитых родителей, который жаждет только всеобщего внимания, то теперь она полностью опровергла это заблуждение.
Весь день напролет Вайолет звонила по телефону и разговаривала с людьми, общение с которыми еще несколько недель назад пугало и отталкивало ее – не только с бизнесменами, но и с представителями СМИ. Она решительно и хладнокровно пресекала расспросы о семье и о реакции отца на смерть Джеза… Ночами, когда она прижималась к Тому в постели, он догадывался, что она думает об этих людях, жаждущих вызнать каждую подробность ее жизни.
Они еще ни разу не говорили всерьез о будущем своих отношений, о том, чего ждут друг от друга. Но Том чувствовал, что в этом разговоре не было необходимости. Они много значили друг для друга, и мир казался не таким суровым, когда они были вместе.
Это было главное, что представлялось Тому важным.
– Значит, что тут у нас остается? – спросила Вайолет, озабоченно глядя в свой блокнот и постукивая ручкой по столу. Том удержался чтобы не напомнить ей, что список лежит перед ней, и значит, ей это известно лучше, чем ему. Он просто подошел и начал массировать ей плечи, заглянув заодно в листок, исписанный ее почерком.
– Все, что нужно распечатать – новые программки и афиши – уже распечатано, – сказал он. – Мы переговорили со всеми артистами, их менеджерами и спонсорами, и они прекрасно информированы о положении дел.
– И все согласились! – добавила Вайолет несколько удивленно.
– Еще бы, разве могли они противостоять твоему дару убеждения! – Он сильнее нажал пальцами на напряженные мышцы ее спины. – Контракты и приложения к ним подписали все как один – и приложение к контракту Оливии тоже. Браслеты будут готовы сегодня. Что еще?
Вайолет снова напрягла плечи, несмотря на все старания его пальцев.
– Дать объявление о концерте в печати.
– Помимо этого… – Том выдохнул воздух и просто положил ладони ей на плечи, напоминая, что он здесь и готов помочь. – Ты уже разговаривала с отцом?
– Только не об этом, – сказала Вайолет. – Мы говорили об организации похорон, о добром старом времени, о клинике… Но он ни слова не сказал – будут ли «Скриминг Лемонз» выступать на концерте.
– Он и ни с кем из своих ребят тоже не говорил об этом, – подтвердил Том. – Джонни, например, меня спросил вчера, не знаю ли я, как обстоят дела.
– Придется его спросить напрямик. – Вайолет положила ручку, показывая, что этот пункт она в список дел добавлять не собирается. – Если он решит выступать – нам понадобится новый гитарист.
– Я, кажется, знаю одного человека, который может понравиться твоему отцу.
Вайолет развернулась к нему всем корпусом, так что невольно оказалась в его объятиях.
– Правда? Кто это?
– Послушай, сначала все-таки поговори с отцом. Если он скажет, что хочет выступать… тогда я позвоню кое-кому.
– Ну… хорошо. – Вайолет печально улыбнулась, и он подумал, что в эти последние несколько дней ни разу не видел ее веселой. – Том, спасибо тебе за все, что ты сделал и делаешь. Я знаю, что ты приехал в Хантингдон-Холл совсем не за этим.
Том нагнулся, чтобы поцеловать ее в губы, и ее щеки слегка порозовели.
– В самом деле, Том, – серьезно проговорила Вайолет. – Ты приехал чтобы собрать материал для книги – эксклюзивный материал, на котором можно сделать себе имя. И вот произошло событие, которое потрясло «Скриминг Лемонз» до основания, а ты только и отвечаешь другим журналистам, что «комментариев не будет». Я представляю как тебе трудно, ведь ты прирожденный журналист, мы оба это знаем. Но ты не стал смаковать эту историю, не стал выставлять папино горе напоказ. И я очень, очень это ценю.
Том через силу улыбнулся.
– Конечно, я не стал бы. Я сейчас здесь только ради тебя. Я подожду момента, когда твой отец оправится от горя. Но пока… давай сосредоточимся на концерте, хорошо?
Вайолет кивнула.
– Ты еще не передумал ехать со мной в аэропорт встречать Розу и Уилла?
– Нет. Буду ждать тебя у дверей в два, ладно?
– Договорились. – Вайолет быстро поцеловала его в губы. – А я пока поговорю с папой.
Глава 18
Вайолет нервно крутила на пальце ключи от машины и едва сдерживалась, чтобы не топнуть ногой. Где же он? Уже четверть третьего, а Тома нигде не видно.
– Что, нет его? – Шерри показалась из кухонной двери. Вайолет покачала головой.
– Ты тоже его не видела?
– Боюсь, что нет. Я уже посмотрела в гостиной и заглянула в его комнату.
– А папу ты не спрашивала? – осведомилась Вайолет, но тотчас пожалела об этом, потому что мамино лицо мгновенно омрачилось. Рик после разговора с дочерью пребывал не в самом лучшем расположении духа.
– Он заперся в кабинете, – вздохнула Шерри. – Я решила, что лучше оставить его в покое.
– Это, конечно, понятно. – На душе у Вайолет скребли кошки. Не следовало ей давить на отца именно сейчас. Но ей отчаянно хотелось, чтобы нынешний концерт прошел как можно успешнее. В память о дяде Джезе.
– Вайолет… – Мама помедлила, и Вайолет почувствовала, как у нее засосало под ложечкой.
– Мама, я догадываюсь, что ты собираешься мне сказать. Не волнуйся. Больше я не стану ему надоедать.
