– Не выпить ли нам вина? – спросила она. Он недовольно поднял брови. Она засмеялась. – Неотравленного вина.
– Если хочешь.
Она вышла в столовую, а когда вернулась, он просматривал ее блокнот.
– Ты в самом деле очень талантлива, – он, принимая бокал.
– Спасибо. – Она глотнула вина.
Джек тоже выпил и, протянув руку, погладил ее по щеке. Взгляд что-то искал в ее лице – интересно, что?
– Так бы и съел тебя, – сказал он.
– Ну и съешь. – Она улыбнулась.
По его лицу медленно расползалась улыбка. Джек поставил бокал и привлек ее к себе. Погрузившись в мягкие холмы грудей в вырезе платья, он поцеловал их, и Лорелея воспламенилась. Он взял у нее из рук бокал, поставил рядом со своим и отвел ее к кровати. На этот раз они неторопливо раздели друг друга.
– Ты удивительный, – прошептала она, обхватив его ногами за талию.
Когда он собрался войти в нее, Лорелея отстранилась:
– Подожди.
Он нахмурился.
Она погладила его грудь и облизала пересохшие губы. Сегодня он поделился с ней сокровенным, и она хотела сделать для него что-то особенное. Показать, как много он для нее значит.
– Расскажи мне, какой ты, Джек.
Он еще больше нахмурился. Лорелея заставила его лечь на спину и оседлала. Самыми интимными частями тела она ощущала бугры брюшных мышц, это было безумно эротично, желание разгорелось по всему телу. Он застонал, поднял руки к ее грудям, но она прижала их к матрасу.
– Нет, Джек, сейчас моя очередь.
Джек удивленно посмотрел на нее, а она бесстыдно опустила голову к его горлу и лизнула адамово яблоко. Он хотел прижать к себе ее голову, но она держала его за руки, не подпуская к лицу. Его тело плавилось.
Она старательно исследовала его шею и грудь губами, языком; каждый раз при толчке языка Джек думал, что умрет от удовольствия. Ни одна женщина так с ним не обращалась, они просто брали то, что он им давал, и так же спешили от него отделаться, как он – уйти от них. Но Лорелея – совсем другое! Нежные руки ласкали ему живот, спустились ниже... Он сжал кулаки.
А потом вдруг она засмеялась.
Он поднял голову:
– Что тут смешного?
– Ты.
Обиженный, он приподнялся на локтях.
– Он делает трюки! – Она обвела пальчиком кончик его оружия, от этого его тело напряглось, когда отпустила руку – расслабилось.
Джек тоже засмеялся.
– Можно дать тебе совет? – Она смотрела на него огромными глазами. – Никогда, никогда не смейся над мужским... над мужчиной в такие минуты. Мы этого не любим.
Она прикусила губу и посмотрела на него из-под ресниц.
– Извини. Не могла удержаться.
– Ты прощена. Но... – Слова заглохли, потому что она накрыла его рот губами. Джек откинул голову и стукнулся о спинку кровати. Он не почувствовал боли, только ее губы, которые колдовали над ним. Закрыв глаза, он положил руку ей на голову и упивался самым счастливым моментом своей жизни. Ни одна женщина никогда такого с ним не делала. Никогда.
Наслаждение было таким сильным, что он мог поклясться, что видит звезды – если учесть, что он только что получил сотрясение мозга, это было вполне возможно.
До него опять донесся смех Лорелеи.
– Мне нравится, как ты это принимаешь.
Говорить он не мог, потому что она терзала его тело языком и губами. Джек не сводил с нее глаз, благословляя ее невинную наглость. Подумать только, он считал, что может давать ей уроки! Он взял в руки ее голову и впился поцелуем в губы.
– Хочу тебя. Сейчас же.
На этот раз все было медленно и легко. Ей хотелось кричать, но она сжала губы, чтобы не отпугнуть его. Потом она почувствовала, что он ее покинул в тот момент, когда его тело начало сотрясаться. Обливаясь потом, он перекатился на бок.
– Извини, не мог тебя дождаться.
Она улыбнулась:
– Не извиняйся. Я хотела, чтобы тебе было приятно.
Он посмотрел с недоверием и поцеловал ее в носик. Она положила голову ему на грудь и прислушалась к биению сердца.
– Зачем ты выскочил из меня? – спросила она.
– Не хочу, чтобы ты забеременела.
Она повернула голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
– Ты всегда так делаешь?
– Всегда.
– Но ведь...
– Лорелея, – тихо сказал он, – я не хочу это обсуждать. – Он растрепал ей волосы и разложил у себя на груди. – И вообще, есть ли такие вещи, которые тебя смущают?
– Меня многое смущает. Я всегда была любопытной, и бабушка говорила, чтобы я не боялась задавать вопросы.
– Она была права. Пугают не вопросы, а ответы.
– Ты хочешь спать? – спросила она, видя, как Джек удовлетворенно вздохнул и закрыл глаза.
– Не очень.
– Хочешь, чтобы я ушла?
Он открыл глаза и прожег ее взглядом.
– Я хочу, чтобы ты оставалась там, где ты есть.
Она устроилась поуютнее, а потом стала накручивать на пальцы волосы, которые курчавились у него под пупком.
– Лорелея, – хрипло прошептал Джек, – ты будешь продолжать в таком роде, мы вообще не заснем, и утром у тебя все будет болеть.
Она сжала пальцы в кулак и отодвинулась.
– Извини.
– Ничего, это было приятно, но я не хочу, чтобы тебе было плохо.
Она стала смотреть, как он засыпает. Лорелея многое узнала в эту ночь. Много о Джеке и еще больше – о себе.
«Ты распутница».
Но ей не было стыдно. По непостижимой причине казалось правильно, что она здесь, с Джеком. Она молча поклялась: «Я заставлю тебя полюбить меня, Черный Джек. Не знаю как, но я это сделаю, ты будешь мой».
Джек проснулся, почувствовал запах сандала и роз и прильнувшее к нему мягкое тело. Он решил, что все еще спит. Но это был не сон.
Утро было настоящее, как и прошедшая ночь. Он посмотрел на золотистые локоны, покрывающие его грудь. Лорелея спала, лежа поверх него. В его руках она была истинно прекрасна. Никогда еще он не просыпался в одной кровати с женщиной, тем более лежащей на нем. Но ему это нравилось. Нравилось, как ее дыхание касается груди, как волосы соскальзывают с тела. Он осторожно коснулся пальцем ресниц на бледных щеках. Он и сейчас помнил ощущение от поцелуя в веки.
«Ты сумасшедший. Женщины не приносят ничего, кроме печали».
Как будто для него что-то изменится, с горечью подумал он. В открытые окна доносился шум дневных работ; судя по звукам, было уже за полдень. Ему надо было быть на палубе, выслушивать утренний рапорт, делать расчеты, но не было желания покидать объятия Лорелеи. Все, чего он хотел, – это повторить ночное свидание.
