Виктория плыла, резкими взмахами рук разрезая воду. Гнев, боль и разочарование гнали ее все дальше и дальше в море. Ей хотелось забыться и ни о чем не думать. Океан давал ей ощущение свободы. Здесь она чувствовала себя частью могущественной стихии, которая возрождала ее к жизни. Отсюда все казалось проще. Все, кроме ее отношений с мужчиной, которого она любит, но который не позволяет себя любить.
Неожиданно она почувствовала прикосновение чего-то к своему телу. Виктория нырнула под воду, яростно забив ногами и вскользь подумав, что легче бороться с океаном, чем любить человека, который не может открыть свое сердце, даже когда целует ее и держит в своих объятиях.
Вода была прохладной и помогала забыться.
Чьи-то сильные пальцы схватили ее руку и сжали. Она вскрикнула от испуга.
– Тори, не пугайся, это я!
Она так удивилась, увидев его рядом, что глотнула морской воды.
– Фред, бога ради, что ты здесь делаешь? Зачем поплыл за мной? – Она удерживала себя на поверхности, сверля его гневным взглядом.
– Затем, что ты слишком далеко заплыла. Пора возвращаться! – прокричал Фред.
Виктория нырнула, подняв фонтан брызг, затем снова показалась на поверхности. Он по-прежнему не отпускал ее.
– Зачем мне возвращаться? Я прекрасно себя чувствую, по крайней мере так было до твоего появления. Ты что, решил меня утопить? – Она попыталась оттолкнуться от Фреда, но его хватка была железной.
– Черт побери, да отпусти же ты меня! Что тебе от меня нужно? – окончательно разозлилась она.
– Только, чтобы ты вернулась на берег. Ты заплыла очень далеко. Это слишком опасно.
– Опасно? – Набежавшая волна неожиданно накрыла ее с головой. Виктория вынырнула и закашлялась. Это отнюдь не уменьшило ее раздражения. – Да я плаваю как рыба с самого детства!
– Прекрасно, только делай это поближе к берегу.
– Не хочу! – уперлась она. – Мне нравится здесь. Отпусти сейчас же! – Она рванулась от него и высвободила руку, но он тут же обхватил ее грудную клетку и прижал с такой силой, что она едва не задохнулась. – Ты с ума сошел! Отпусти меня немедленно! – закричала она.
– Замолчи! – рявкнул он и повернул к берегу, не обращая внимания на ее вопли и брыкания.
Когда ноги Фреда наконец коснулись песчаного дна, он дышал натужно и тяжело, как загнанная лошадь, и, с огромным усилием подтащив Викторию к кромке воды, рухнул вместе с ней на песок.
– Ты что, совсем рехнулся? – спросила ошеломленная Виктория, немного отдышавшись.
Фред лежал, совершенно обессиленный. На нем были только плавки. Кусок эластичной черной ткани прикрывал крепкие ягодицы. Виктория против воли залюбовалась его мускулистым смуглым телом, которое блестело от воды. Он напоминал ей прекрасную скульптуру, только этот мужчина был живой, из плоти и крови, и она неожиданно почувствовала, как по ее жилам растекается огонь желания. Усилием воли она заставила себя отвести глаза и обратила внимание на его разбросанную одежду, лежавшую в нескольких шагах от ее полотенца и халата.
– Ты была не в себе, когда выбежала от меня, поэтому я решил, что не должен оставлять тебя одну, – объяснил Фред, когда его дыхание стало чуть размереннее. – Я пошел за тобой и увидел, что ты плывешь все дальше и дальше в открытое море.
Он заметил румянец, выступивший на ее щеках, затем его взгляд опустился ниже, скользнув по груди Виктории, так дерзко выпиравшей из-под узких полосок купальника. Стоит ей сделать один глубокий вдох – и соски вырвутся наружу, подумал Фред, чувствуя, как во рту у него пересохло, а в паху вспыхнул пожар.
– Ну и что, глупец ты несчастный! Я же тебе сказала, что прекрасно плаваю. А ты? Как тебе пришло в голову поплыть за мной, когда ты недавно был ранен и еще даже толком не оправился? О чем ты только думал? Со мной бы ничего не случилось, а ты мог утонуть! Выскочил прямо на меня, как какое-то морское чудо-юдо, напугал до смерти, чуть не утопил!
– Ну-ну, не преувеличивай. Я, как и ты, прекрасно плаваю. – Он слегка улыбнулся. Даже злясь и обижаясь на него, Тори прежде всего беспокоится о нем, а не о себе. Ну что за женщина!
– Не вижу ничего забавного. – Она вскочила, намереваясь уйти. Но он поймал ее за руку. Потеряв равновесие, она снова упала рядом с Фредом, при этом задев его. От этого случайного прикосновения у нее закружилась голова.
– Нет уж, теперь ты от меня не убежишь, – сказал он.
– Вот как? И кто же меня удержит, интересно знать? – прошипела Виктория, меча в него зеленые молнии. Ах, как она была сейчас прекрасна, и как сильно он хотел ее!
– Я.
Она хрипло рассмеялась. Господи, как же он красив! – мелькнуло у нее в голове. А его кожа такая гладкая, такая упругая, такая дразнящая.
– Замечательно. То ты приказываешь мне держаться от тебя подальше, то удерживаешь, не позволяя уйти. Ты сам знаешь, чего ты хочешь?
– Знаю. – Фред понял, что больше не может бороться с собой. Он не святой, а всего лишь обычный земной мужчина, одержимый безумным, неукротимым желанием.
Было что-то новое и странное в том, как он произнес это единственное слово, и это заставило ее обернуться и посмотреть на него. Лучше бы она этого не делала. Его бездонные глаза затягивали ее, словно в омут. Во взгляде Фреда было что-то неукротимое, и кровь бешено застучала у нее в висках, а по телу пробежала дрожь предвкушения.
– Так, может, скажешь мне? – выдавила она.
– Я лучше покажу. – Он поднял руку и стер капельки воды с ее бровей, затем властным, решительным жестом собственника запустил руку в ее мокрые волосы и сжал затылок.
Она вдруг почему-то испугалась.
– Не надо, Фред, перестань, – слабо попросила она, не понимая, что с ней происходит.
– Любимая, даже если сейчас налетит торнадо и накроет нас с головой, я не смогу остановиться…
От этих слов по телу Виктории разлилась горячая слабость, превращая ее в безвольную, трепещущую массу, жаждущую почувствовать его внутри себя. А куда девался мимолетный страх? Он растаял, словно облачко в лучах жаркого летнего солнца.
Пальцы Фреда уже блуждали по ее спине, и очень скоро верх от купальника полетел на песок. Его горячий, раскаленный взгляд впился в ее обнаженную грудь, опаляя жаром кожу. Виктория часто-часто задышала, соски моментально набухли и заострились.
Наклонив голову, Фред с такой жадностью приник вначале к одной груди, затем ко второй, что она, забыв обо всем на свете, со стоном выгнулась навстречу его горячим и настойчивым губам.
Вода слегка остудила их разгоряченные тела, лишенные всякой одежды. Фред коленом раздвинул бедра Виктории и вошел в нее. По безумному выражению его глаз она поняла, что не будет никакой прелюдии, да она и сама не хотела ее. Она сама словно обезумела от этой долгожданной близости и, обхватив его руками за спину, с силой прижалась к нему, опаляя и еще больше воспламеняя его своим жаром.
