— Полтора года назад. От рака груди.
— Мне очень жаль.
Джерри ответил ей вполне спокойно, но у Хани от рака умер отец, поэтому она знала, что это такое: боли, мучение и большое горе.
Некоторое время они ели молча. Прошло несколько долгих минут, прежде чем Джерри взглянул на нее.
— Я очень рад, Хани, что время от времени ты не возражаешь помолчать.
Она улыбнулась в ответ.
— Я была единственным ребенком в семье и много времени проводила наедине с собой. Я люблю тишину.
В дверь позвонили, и Хани поднялась.
— Пойду посмотрю, кто там. — Открыв дверь, она с удивлением обнаружила на крыльце членов экскурсионной группы. Они хотели узнать, как себя чувствует мистер Вест. Хани попросила их подождать и вернулась в спальню. — Это пришли любители птиц, которые были свидетелями инцидента. Интересуются, все ли у вас в порядке.
— Пусть войдут, — дал разрешение Джерри.
— Они очень милые люди.
— Я тоже, Медок, — подмигнул ей Джерри.
Она с сомнением выгнула бровь, и он рассмеялся.
Через минуту Хани вернулась, ведя за собой четырех натуралистов, и представила их хозяину дома:
— Мистер Вест, познакомьтесь с Эльзой Клаус, Хелен Миттермайерс, Келли Стилл и Дереком Мортимером.
— Прошу вас, присаживайтесь, господа. Очень любезно с вашей стороны заглянуть ко мне. Мы как раз пьем пиво, хотите присоединиться?
Женщины вежливо отказались, а Дерек Мортимер с улыбкой кивнул, и Джерри попросил Хани принести гостю банку пива. Когда она вернулась, то услышала, как Хелен спрашивает:
— Как вы себя чувствуете, мистер Вест?
— Неплохо, благодарю. Медок здорово за мной ухаживает. Верно?
Все четыре пары глаз воззрились на Хани, и она покраснела.
— Можем ли мы что-нибудь для вас сделать? — Это была Хелен Миттермайерс.
— Нет, спасибо. Хорошо, что вы нашли время навестить меня. Знаете, я даже рад, что все так вышло. — Он взглянул на Хани. — Если бы Медок не выстрелила в меня, неизвестно, когда бы мы познакомились. Может, прошел бы еще не один месяц.
Хани злилась, что никак не может сдержать яркого румянца, пылающего на щеках. И еще злилась на Джерри Веста, который намеренно смущал ее перед посторонними.
— Да, — быстро проговорила она, — мы очень мило поговорили и выяснили, что у мистера Веста тоже есть сын. И ему столько же лет, сколько и моему Люку.
Джерри довольно ухмыльнулся.
— Сегодня и в самом деле особенный день, — продолжал дразнить ее Джерри. — Медок хлопочет и носится со мной как курица со своим цыпленком. Здесь ведь собрались любители птиц, не так ли?
— О да, безусловно. — Дерек заметно оживился, когда речь зашла о его любимом предмете. — У нас здесь зимуют желтокрытые корольки и голубянки, они живут в заповеднике круглый год, а вот поползни и канарейки бывают только с весны по осень. В апреле прошлого года мы видели здесь острокрылого стрижа и надеемся, что в этом году он снова прилетит.
Джерри вскинул брови.
— Никогда в жизни не видел голубянок и диких канареек, зато этой зимой у меня живет длинноухая сова, а во время февральской оттепели встретил у пруда мухоловку с длиннющим хвостом, — с довольным видом сообщил Джерри, немного растягивая слова.
— О, это же просто замечательно! — пришел в восторг Дерек Мортимер. — Мне только один раз доводилось видеть мухоловку с очень длинным хвостом, да и то не в нашем заповеднике. Если она поселилась здесь, это великолепная новость!
Хани бросила на Джерри удивленный взгляд. А он, оказывается, умеет распознавать птиц. Вот бы уж никогда не подумала. Он казался ей человеком, весьма
— Представляете, недавно я заприметил в роще, в полумиле от усадьбы, златогрудого вьюрка.
— Златогрудого вьюрка?! — воскликнула Хани. — В наших краях они не водятся.
— А я видел одного на кусте на краю поля. Я не мог ошибиться. Впрочем, если не верите, мне удалось сфотографировать его.
— Неужели?
— Ей-богу. Он у меня в компьютере, как-нибудь покажу.
Ну надо же, изумилась Хани. Они с Вестом рассуждают о птицах. Кто бы мог подумать, что у них найдется общий интерес. Но это же просто замечательно! — обрадовалась она.
— Между прочим, — вмешался Дерек, — Рид Симмонс тоже видел в нашем заповеднике златогрудого вьюрка.
— Я этого не знала, — рассеянно отозвалась Хани. Мысли ее, однако, были сейчас далеки от птиц. Какой Джерри Вест все-таки неординарный, непростой человек. Если бы не его невозможный характер… Он знает о птицах не меньше, чем любой, сидящий в этой комнате натуралист. Он такой восприимчивый, такой тонко чувствующий, увлекающийся… и такой несносный.
Хани перевела рассеянный взгляд в окно и похолодела: на форточке сидел Сократ. Затаив дыхание, она следила за Джерри, который продолжал беседовать с гостями. Оценив взглядом расстояние от кровати до стены, где висело ружье, Хани нервно сглотнула. Несмотря на искреннее сочувствие раненому, сейчас она порадовалась, что он не может быстро бегать. Заметив любопытный взгляд Эльзы, она приложила палец к губам, подавая ей знак молчать, и, не сводя взгляда с Веста, поднялась.
— А вот канареек я еще ни разу не видел, с тех пор как мы поселились тут, — продолжал Джерри, однако внимание его было сосредоточено на Хани.
Она мысленно молилась, чтобы случайным движением или взглядом не привлечь его интерес к окну.
— Вам не пора пить таблетку? — спросила она.
— Пока еще нет, спасибо, — последовал ответ. — Со мной все в порядке.
— Кто-нибудь еще чего-нибудь хочет? Быть может, колы?
Хани искала предлог, чтобы выйти из дома и согнать Сократа с окна.
— Прошу прощения, мне необходимо ненадолго отлучиться. Мисс Стилл, расскажите мистеру Весту, как мы нашли аиста с перебитым крылом.
Келли, казалось, была озадачена такой просьбой, однако начала говорить:
— Да-да, в сентябре мы нашли аиста, у которого было сломано крыло и он не мог летать…
Хани вышла через заднюю дверь и, словно ожидая ее появления, Геркулес и Сократ устремились ей навстречу. Собака запрыгала, едва не сбив ее с ног, а сокол уселся на плечо, больно вцепившись когтями в тело. Хани взмахнула рукой, пытаясь прогнать птицу.
— Домой, Сократ, лети домой!
В ответ он похлопал крыльями, клюнул ее в голову, но остался сидеть на плече. Геркулес устроился рядом, виляя хвостом. Умильное выражение на его морде походило на улыбку. В отчаянии Хани сняла сокола с плеча и, осторожно держа в руках, спросила:
— Ты что, дуралей, хочешь, чтобы Геркулес слопал тебя на обед? — Разумеется, она понимала, что несправедлива к собаке, ведь пес не способен никому причинить зла. — Ты хочешь, чтобы злой человек застрелил тебя? — исправила она свою ошибку. — Лети домой! — Хани подбросила птицу в небо.
